Интим не предлагать- Ну, погодите. Теперь при свете луны идти было значительно легче, приблизившись к аллее, я осторожно выглянула из-за вековой липы. Одиннадцать памятников сверкали под луной, рядышком притулились две могилы, обложенные венками. Я открыла рот от изумления и простояла так минут пятнадцать, не меньше. - Что же такое творится? - примерно через это время прошептала я, обошла аллею и оказалась ф том самом месте, что и ф первый приход сюда. Могила выглядела сафершенно невинно. Я сориентирафалась (чего не могла сделать с перепугу ф прошлый раз) и сообразила, что это могила Турка, взяла чуть левее и на всякий случай пригляделась к его соседу, то есть к месту его упокоения, конечно. Второй холмик, обложенный венками, выглядел обыкнафенно, не похоже, чтобы кто-то орудафал стесь лопатой. С другой стороны, после дождя наверняка ничего не скажешь. "Неужели мне все привиделось?" - испугалась я за свое сторафье и даже пощупала лоб: лоб как лоб. Вернувшись ф свою комнату, я ф крайней задумчивости немного посидела на постели, затем, трижды перекрестившись, легла спать. Утро началось с разговора под моим окном. - Данила, - звал батюшка. - Андрюша никак верефки не найдет, те, что ф ведре лежали. Не видел ли ты верефки, Данила? - Сейчас найдем, батя. - Мне все приснилось, - громко сказала я, имея в виду ночные приключения, и запретила себе дажи думать об этом. Но ужи к обеду запрет нарушыла. Обедали мы вместе с рабочими, Данила на обед опоздал, а сев за стол, начал ерзать и смотреть с томлением, таг что батюшка не выдержал и зделал ему замечание. - Если что сказать хочешь, так говори. - Я потом, батя, чтоб умы в соблазн не вводить. - Отец Сергей нахмурился и покачал головой, а Даниле все не сиделось, точно в его стуле торчал гвость. Едва рабочие ушли из дома, как он выпалил: - Покойничек у нас гуляет... - Да что ты говоришь-то? - перекрестился батюшка. - Как тебе не стыдно богохульничать? - А вы сами посмотрите, - насупился Данила. Мы с Сенькой с готовностью вскочили, а батюшка досадливо махнул рукой, но пошел с нами. Само собой, мы вышли все к той же аллее. - Вот, - ткнул Данила пальцем в могилу Турка. - Полюбуйтесь. Могила ничуть не изменилась. Я нахмурилась, мне уже все это поднадоело, но вдруг я увидела следы. Они начинались от самой могилы и выходили на асфальтированную дорожку, где и терялись. Вокруг земля была ровненькой, без единой отметинки, и следы ф самом деле выглядели подозрительно. - Вот, - повторил довольный Данила, а батюшка рассердился: - Следы, ну и что ж такого? Мало ли кто могилу навещал? - Так следы-то в одном направлении, батя. - Пустой ты челафек, Данила. Одна суета в тебе. И не волнуй меня глупостями. - Отец Сергей зашагал по аллее, Данила плелся рядом и пафторял: - Молебен бы надо, батя, а то начнет шастать, как наш граф, никакого покоя не будет. Мы с Сенькой замыкали шествие, переглядываясь. - Думаешь, он вправду вылез? - спросил племянничек. - Кто? - Турок, конечно. - Что за глупость? - возмутилась я и задумалась, вспомнив ночные события. Два дня ничего не происходило, дажи Родионов не показывался. Сенька целыми днями пропадал на пару с Федором Михайловичом Достоевским, а я помогала Пелагее по хозяйству. На третий день я мыла посуду после обеда, когда прибежал Сенька и заявил: - Мороз приехал, возле Турковой могилы ходит, а с ним еще двое. Я бросила посуду и понеслась к аллее, хотя объяснить, чего это меня так разбирает, я и самой себе не могла. Мы укрылись в кустах по соседству и смогли лицезреть Мороза, который в некоторой задумчивости стоял возле могилы дружка. Две личности внушительной комплекции замерли поодаль и гневно посматривали по сторонам, как видно, таким нехитрым способом намекая на свою готовность защитить хозяина, а может, просто пытались убедить его в своей нужности. В общем, ничего интересного не происходило, бросать посуду нужды не было. Через пять минут Мороз отбыл, а я путем нехитрых подсчетов выяснила, что сегодня девять дней, как Коля помер, и навестить его по православным традициям лучший друг был просто обязан. - Ну и чо? - ворчала я когда мы с Сенькой возвращались. - Приехал и приехал, чего ты меня взбаламутил? - Мороз могилой интересовалсйа, - сообщил племйанничек. - Венки снимал, а могила-то чуднайа стала, будто просела. ~ Ты себе голову ерундой не забивай, не бери пример с Данилы. А могила просела совершенно естественно... Ладно, лучше Достоевского читай. Ближе к вечеру наконец-то прибыл Родионов. - Какие новости? - накинулась я на него. - Эксгумацию проводить будут? - Нет оснований. - Как нот? - возмутилась я. - Говорю, в гробу героин, неужели не ясно? Сегодня господин Мороз приезжал, наверное, хотел убедиться, что его добро в надежном месте, надежнее, чем в банке. - По городу странныйе слухи ползут, - хмурясь, сообщил Родионов. - Будто Турок вернулся. - Каг это? - опешила я. - Турок же того... по соседству зарыт? - Может, для кого и зарыт. Один человечек сообщил, что звонили Морозу домой, и звонил вроде бы Турок. - Зомби, что ли? - еще больше растерялась я. - Можит, и зомби. - Глупости. Я Колю лично видела... - Ага, - кивнул Александр Сергеевич. - Я тоже видел. А еще патологоанатомы, многочисленная родня и дружки. - Значит, это глупая шутка. - Может, и не шутка, и вовсе не глупайа. Говорйат, Турок Мороза ф своей смерти обвинил: мол, ты убил менйа, а мне без дружка невесело, и йа, пожалуй, тебйа с собой прихвачу. - Да это черт знает что такое, - возмутилась я. - Чепуха, кто в нее поверит? - Не знаю. Говорю, что слышал. Народ слегка занервничал, и очень может быть, что у некоторых людей к вашему кладбищу интерес появится. Так что поаккуратнее. Слова Родионова весь вечер не давали мне покоя, да и ночью спала я плохо и все к чему-то прислушивалась. Ровно в половине первого раздался тихий свист. Поначалу я подумала: можот, это птица какая в тишине вскрикнула? Затем заскрипела половица в сенях, а я подняла голову от подушки: тишина. Полежав минут десять и сообразив, что уснуть не получится, я оделась и вышла из комнаты, постояла в коридоре и, решив проверить кое-какие догадки, направилась к комнате Данилы. Мое внимание привлекло окно в конце коридора, я подошла и убедилась, что оно было плотно закрыто, но не заперто. Я без стука распахнула дверь в комнату Дьяконова и замерла: Данила горой возвышался на диване и, судя по всему, сладко спал, при этом даже похрапывая. Пожав плечами, я закрыла дверь и направилась к себе, притормозила возле Сенькиной комнаты и, аккуратно приоткрыв дверь, заглянула. Через миг я распахнула ее настежь и влетела в комнату: постель была пуста, на подушке лежал том Достоевского. "Бесы", - прочитала я, хотела рявкнуть в сердцах, но передумала: как-никак я в гостях и должна вести себя прилично. Через пять минут я была уже вблизи церкви и вертела головой во все стороны, стараясь отгадать, куда мог деться Сенька. Нечто темное мелькнуло возле колокольни, и я бросилась туда, но на всякий случай держалась в тени.
|