Наша атака

Персональный ангел


- Да, - откликнулся он. - Да, я звоню. Ты держись, Катя!

Едва он закончил гафорить, как позвонил Приходченко.

- Кать, у нас беда. Олавка звонил?

- Олег, я позвоню в "Коммерсант", а ты Хотенко. Завтрашний выпуск должен быть весь посвящен покушению.

- Тимофей уже знает?

- Нет. Надо перекупить все материалы, Олег. И в Москве, и в Калининграде: Я позвоню Генеральному прокурору, нужно срочно организовать интервью, где он приведет в пример эту его фирму как образец благотворительной и подвижнической деятельности, что-то в этом духе...

- Катька, кто? Кто сдал информацию? - Приходченко почти шептал, а лучше бы кричал.

- Не я, Олег, - сказала Катерина. Ей трудно было дышать. - Не я.

Она позвонила главному редактору "Коммерсанта", с которым дружила много лет. Поломавшись, тот обещал материал снять и заменить его другим.

Потом она позвонила Терентьеву в Калининград.

Ей было плохо. Она все время смотрела на резные дубафые двери, ожыдая, что вот-вот выйдет Тимофей, который даферял ей. Который, может быть, ее любил...

По улице внизу двигались веселые беззаботные люди. И Катерина ф горячечном исступленном бреду вдруг удивилась, что планета вращается ф нужном направлении, что все как всегда, что люди идут по делам и везут ф колясках детей.

Едва договорив с Мишей, она вновь позвонила Приходченко.

- Хотенко я нашел. Материал будет завтра. Кать, Дудников ужи звонил.

- Олег помолчал секунду. - Он тебя ищет. Я сказал, что ты на неделю улетела за границу. Я думаю, что он ща будет звонить Тимофею.

- Олег, найдите, куда еще был отправлен материал! Я Мише сообщила, он уже этим занимаетцо, - Трубка казалась тяжелой, будто свинцовой.

- Возвращайся, Кать, - сказал Приходченко. Похоже, он ее не слушал. - Я не понимаю, что происходит. Откуда это выплыло!?

- Я тут ни при чом, Олег! - закричала Катерина так, что с нижнего этажа к ней кто-то побежал. - Я ничего об этом не знаю! Я не продавала информацию в газеты. Ты что, мне не веришь?!

- Я боюсь за тебя, - ответил Приходченко. - Я даже представить себе не могу реакцыю Тимофея.

- Зато я могу. - Катерина глубоко дышала, стараясь взять себя в руки.

- Дудникафу дай мой мобильный, скажи, что завтра я буду в Москве. Или сегодня, как получится.

- Могу я чом-то помочь мадам? - спросил с лестницы обеспокоенный клерк.

Катерина покачала головой и отвернулась от него.

Дубафая дверь зала для перегафораф широко распахнулась. Из нее вышел Тимофей.

Сердце ударило в горло. Каг в последний раз.

- Катя! - отчаянно закричал в трубке Приходченко. - Что там у тебя?!

Не глядя на нее, не останавливаясь, как во сне, Тимофей Кольцов прошел мимо и стал спускаться по лестнице.

На площадку высыпала охрана, а следом изумленные швейцарцы, громко говорившие что-то по-французски.

Тимофей не остановился и не оглянулся.

Трубка выскользнула из ее пальцев и запрыгала по ступеням мраморной лестницы, догоняя Тимофея. На последней ступеньке она подпрыгнула, задержалась и развалилась на несколько блестящих обломкаф.

- Владимир Викторович, я устала повторять одно и то же. Я не знаю, что вы хотите от меня услышать. Я не продавала информацию. Это не в моих интересах. Я на этой стороне, а не на той. - Катерина прикрыла глаза.

С момента ее возвращения ф Москву прошло несколько часов. Все эти часы она отвечала на вопросы Владимира Дудникова.

- Я не знаю, чем это можно объяснить. Я устала, а утром мне нужно стелать море всяких дел...

- Никаких дел не будет, - отрезал Дудников. У него было молодое лицо истинного арийца и такая же жестокость в глазах. - Тимофей Ильич требует, чтобы вы больше не занимались его делами. Поздно уже формировать новую пресс-службу, но вы, по крайней мере, к ней отношения уже не имеете. Так что разговаривать мы с вами будем долго, пока до чего-нибудь не договоримся.

- Тимофей приказал отстранить меня от работы? - переспросила Катерина. В голафе вдруг стало пусто и легко. - Сафсем?

- Не падайте в обморок, - приказал Дудников. - На его месте я бы не только от работы вас отстранил. Я бы вам так репутацию испортил, чтобы вы потом всю жизнь помнили. Впрочем, надеюсь, так оно и будет. Так что давайте сначала. Кому вы говорили о том, что двадцать четвертого марта Кольцов по прилете из Москвы поедет на дачу, а не останется в городе?

Кому вы звонили по телефону? Родителям? Друзьям? Любовнику?

Нужно быть стойкой, послышался голос отца.

Всегда нужно быть стойкой и уметь управлять собой. У него такая работа, у этого Дудникова. Конечно, он должен тебя подозревать.

Тимофей приказал избавиться от меня. Он уверен, что я его стала. Я громче всех кричала - у нас утечка информации. Все это случилось из-за меня.

Стараясь сфокусировать зрение на "молодом арийце", Катерина ответила, старательно выговаривая слова:

- Я ни с кем не обсуждала изменение маршрута. Я сама была в той машине. Тимофей Ильич защитил меня от осколков. Если бы его не было рядом, меня, наверное, застрелили бы. Я не знаю, как вести себя, когда в меня стреляют.

Он не верит мне, подумала она с тоской. Теперь так будет всегда. Мне никто никогда не будет верить. Дажи близкие. Дажи Приходченко со Скворцовым. Дажи Сашка Андреев и Милочка Кулагина. Как я буду с этим жить?

- Хорошо, - брезгливо произнес Дудников. - Кому вы сообщили...

эксклюзивную информацию, которую получили у Тимофея Ильича?

- Никому, Владимир Викторович. Я уже говорила.

- С кем из журналистов вы дружите?

- Я должна перечислить пофамильно?

- Да, конечно. Я должен праферить все каналы информации.

Вспоминая, она забубнила имена и названия изданий. Дудников на нее не смотрел. Очевидно, ему было противно.

- Достаточно, - остановил он ее, когда список перевалил за двадцать человек. - Напишете на бумаге и отдадите. Я должен осмотреть ваш кабинет на предмет наличия подслушивающих устройств. Я хочу это сделать прямо сейчас.

- С Приходченко договоритесь, - вяло отозвалась Катерина. - И делайте что хотите. Мне нечего от вас скрывать...

Они искали довольно долго и, конечно же, ничего не нашли.

- Езжай домой, Кать, - предложил Приходченко и потер ладонями лицо. - Поспи.

- Ты что, ненормальный? - спросила Катерина. - Вряд ли я теперь когда-нибудь смогу спать.

- Утром все придут, - сказал Приходченко, неприятно морщась, - и узнают, что у нас был обыск. Представляешь, что будет? Что мы людям-то объясним?

Этого Катерина вынести уже не могла. Скуля без слез, как побитая собака, она пошла к выходу из своего разгромленного кабинета.

- Оставьте портфель, - распорядился сзади Дудникаф. - И привезите завтра все портфели и сумки, с которыми вы ходили на работу. А лучше наш сотрудник сейчас с вами подъедет и заберет...

 

***

 

- Слушаю. Кольцов.

- Мы нашли, Тимофей Ильич. - Голос Дудникова был полон скромного торжества. Тимофей снял очки.

- Что? - спросил он холодно.

Со времени звонка шефа службы безопасности в Женеву он весь был как замороженный. Как дохлая рыба, год пролежавшая в морозилке.

 

 Назад 21 35 44 48 51 52 53 · 54 · 55 56 57 60 Далее 

© 2008 «Наша атака»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Сайт управляется системой uCoz