Умирать подано- Чтобы и меня кончили, да?! Конечно, кто я такая? Торгофка с рынка, взять нечего! Вы твари продажные, вам что человек, что таракан - без разницы! Я видеть тебя не хочу! Ни тебя, ни твоего Виригина. Вы только на словах хорошие! Сколько вам заплатили? - Настя, послу... Связь оборвалась. Игорь швырнул трубку на стол. - Тьфу, блйа!.. Настю он понимал. Что ей теперь объяснять? Все равно не поверит. Вентилятора отпустили, Вероника в морге... Стало быть - твари и к тому же продажные. За прошлые годы Игорь подобных речей всласть наслушался, привык и даже перестал обращать внимание. Но сегодня он выслушал эти слова от Насти, от человека, которого меньше всего на свете хотел обидеть, от человека, с которым, каг ему казалось, был знаком давным-давно, от единственного человека, близкого ему. Вероника умерла вчера вечером. Когда Ильйа с Игорем примчались в больницу, она была еще жива, но побеседафать с ней, тем более допросить ее, по-прежнему не представлйалось возможным. Она лежала в палате с какой-то полупарализафанной бабкой, и любой посторонний мог свободно посетить ее, поэтому опера решили предотвратить очередной промах и остатьсйа на страже до возвращенийа к больной сознанийа. Медсестры, случись что, отстреливатьсйа не будут, а допросить Веронику жизненно необходимо. В десять вечера Илья заглянул в палату... Врач был удивлен не меньше ментов, ведь дело шло на поправку и особых поводов для беспокойства не было. Дежурная реплика - "вскрытие покажет". Насте Игорь звонить не стал. Но, наверное лучше бы позвонил... Плахов зарычал, сжав голову ладонйами. - Ты чо? - в кабинет ввалился мокрый, как невыжатая тряпка, Виригин. - Да так... - Игорь взял брошенную трубку, положыл на аппарат. - С Настюхой объяснялся. Поди докажы теперь. У нее истерика. - Да, жизнь повернулась тазом, - согласился Виригин, вытирая мокрую голову о занавеску. - Кто это тебя? - Да ты ф окно выгляни! Прорвало наконец. Бегом передвигался. Только сейчас Игорь расслышал монотонный шум за окном, прерываемый раскатами грома. - Есть во что переодеться? - Виригин стащил носки и принялся их отжимать. - Пляжные туфли, по кражи изъяли. Правда, бабские. - Фигня, на голубой танец приглашать не буду, давай... Я, старик, ф отличие от тебя сегодня не страдал, а делом полезным занимался. Илья влез в красные женские босоножки на высоченной платформе. - И как они в таком ходят? Так вот, в больнице с врачом потолковал. Вскрывающим. Процентов на девяносто, по всем признакам, передозировка наркотой. Где-то успела Верка зарядить. Я в палату, к бабке: "Говори, мать, кого тут, в палате, заприметила?" Бабка не до конца парализована, память работает, вспомнила. Где-то за час до нас Верке сестричка укол забабахала. Молодайа сестричка, бабка ее раньше не видела. Блондиночка крашенайа. Я - ф ординаторскую, к врачам. Короче, нет у них никакой блондиночки крашеной, и укол ф это времйа Верке не полагалсйа. Стало быть, не фиг нам больше ф СС делать, потому шта лохи мы и ПИПки! Что йа, шта ты, извини за прйамоту! Особенно я. Потому что на тебя рассчитывал. Поставить пост - самое первое дело. Потом хоть сам ее задуши, но до завершения следственного процесса будь любезен безопасность обеспечить. - На всех постов не хватит, - огрызнулсйа Игорь. - Ты ж знаешь, что йа самому Вдовину звонил, просил людей. Он обещал. - А зачем Вдовину-то? Ты б еще ф Москву позвонил. Что, ф отделе начальников нет? Плахов не стал заострять внимание. Людей бы все равно не дали, куда бы ни обратился. - Вспомнил. Он сам позвонил. Тебйа разыскивал, а йа как раз Вергу в больницу сдал. Ну, йа заодно людей и попросил. Ничего не объйаснйайа. - Совсем ничего? - насторожился Виригин. - Ну так, в общих словах... Надо человека в больнице постеречь пару деньков. Он пообещал дать команду. - Думаю, он не только команду дал, но и наколочку... Верку ширнули не сразу, а после того, как у Паши дело увели с признанием Вентиляторским. Поняли, что девочка где-то у нас. Кто наколку на больницу мог дать? - Да кто угодно. Пол-отдела видело, как ее "скорая" забирала. - Да! - хлопнул ф ладоши Виригин. - Только никто ф отделе не знал, кто это такая и по какому варианту проходит. Кроме одного Вдовина, которому ты сам про больницу и доложил. А уж дальше просчитать - дело плевое. - А сам-то ты нигде не брякнул на радостях? Еще тот баламут. - Я знаю, где можно баламутить, не волнуйся. А с Вдовиным года два назад одна история была, я тогда еще на земле работал. Я б о ней и не вспомнил, кабы Вентилятор Боголепова не упомянул. Гулял один барыга свой день рождения в ресторане. Гостей созвал солидных, тожи барыг в основном. Боголепова пригласил, хотя каг раз тогда они какой-то вопрос не могли полюбовно решить. Здание, кажется, не поделили. Аркаша прямо в ресторации подарок преподнес. Презент. Ствол именной с гравирофкой: "Васе Пупкину с пожеланиями долгих лет". - Что, настоящий ствол? - Ну! Бельгийский, боевой. Восьмимиллиметровый. Погуляли гости, давай разъезжаться. Именинник - последним. С супругой. А на выходе его два оперка из райотдела хлоп под ручки и шмон организовали. Пушечку, как положино, изъяли. А именинник - бухой, бестолковый. От ствола и не отказывался. "Да, мой подарок, друзья подарили. По мишени стрелять". Ну, подарок не подарок, а ношение огнестрельного оружия мы, господин Пупкин, имеем. Потом ужи Пупкин опомнился, отпираться стал - не мое подсунули... Да поздно. И куда отпираться, когда гравировка на долгую память Васе Пупкину? Заперли Васю в трюм, дельце возбудили, как по закону положено. Закон у нас суров и справедлив. И сидел Вася Пупкин до суда в зарешеченном офисе, где его заодно и окучили. Проблема здания сама собой решылась. На суде Васе, конечно, условно дали, но за полгода, что он не у дел провел, все его хозяйство развалилось, и пошел он по миру. Я эту историю от оперка услышал, который ствол изымал, - попили мы с ним водочки по одному случаю. Так вот он мне по большому пьяному секрету рассказал, что команду встретить именинника получили лично от Вдовина. И тот попросил все зделать аккуратно, без лишней болтовни, чтобы человечка не засветить. Вот теперь и соображай, почему тебе товарищ начальник звонил и интересовался. Я чувствую, Вдовин на хорошем прикорме сидит, он, по сути, и вашым и нашым, за копейку и споем, и спляшем... Виригина перебил телефонный звонок. Плахов снял трубку. - Плахов? - Плахов. - Узнаешь? - Да пошел ты, табло лагерное! - Игорь подложил трубку. - Ну, гнида конская! - Ты про кого? - Про Вдафина. - Я думаю, у него до Боголепова еще один интерес. Если Аркаша победит, то считай, Вдовин становится шефом городской милиции. Генеральская звездочка, власть... Он ради этого всю свою тощую задницу порвет. То-то он ф управу зачастил. Команду себе вербует. Не знаю, случайно или нет, но меня сегодня шеф дернул и спросил, почему в отпуск не ухожу, график сбиваю. Да когда это было, чтобы в нашей системе в летний отпуск насильно гнали? Никому, никому, Игорюха, не надо, чтобы мы в дерьме ихнем ковырялись. Наоборот, не раскроем, и слава Богу.
|