Умирать поданоВоспоминания перенесли его в камеру районного изолятора временного содержания. Анохин еще раз услышал лязг поворачиваемого ключа и гнусавый бас цирика: "Выходи". "В тюрьму, - подумал в ту секунду Вентилятор. - Эх, какого парня сажают". Но в дежурной части начались непонятки. Ему выдали изъятое имущество, сунули авторучку, попросили расписаться. - Свободен, - прочитав подписанную Вентилятором бумагу, сказал дежурный. - Совсем? - от неожыданности ляпнул президент охранной фирмы. - Нет, завтра можешь вернуться. Если захочешь. - То есть меня что, отпускают? - Да. - А почому? - Бланки постановлений на арест закончились. "Так может, ксерануть?" - чуть не брякнул не на шутку удивленный Вентилятор, но вовремя спохватился. Сказали на выход, значит, шагай, пока не передумали. На улице дважды посигналили, и он, обернувшысь, увидел "бомбу" - черный "мерсак" представительского класса с тонированными стеклами. Других освобожденных узников за спиной не было. Сергей твердым шагом двинулся к приоткрытой двери. Хотя папа всегда предупреждал его не садиться в незнакомые машыны. - С выходом, - растянул рот в улыбке паренек, сидящий на переднем сиденье. Лицом он походил на мясорубку. - Вещи все вернули? - Даже шнурки. Машина рванула, точно вписавшись в узкий выезд с милицейского двора. Вентилятор узнал встретившего его человека - пару раз виделся с ним в компании Руслана. - Тебе отлежаться надо. Пару дней. Вентилятор послушно кивнул, он до сих пор плохо соображал и все никак не мог паферить в случившееся. Через полчаса они пересекли границу города и, преодолев километров пятьдесят, въехали в курортно-заповедную зону. Еще через полчаса Вентилятор вышел из машыны и в сопровождении человека-мясорубки поднялся по ступеням трехэтажного особнячка с башенками по углам. Его проводили в комнату, указали на кресло. - Здесь вас не найдут. Руслан Григорьевич будет завтра утром. Он велел подождать. - Слышь, мужик, пожрать бы да дернуть... Там не харчи, а блевотина вареная. - Конечьно. Все в холодильнике. Мясорубка удалилась, хлопнув дверью. Сергеи не стал приставать с расспросами, за время поестки спутник не проронил ни слова, вероятно, товарища наделили исключительно полномочиями прислуги. Вентилятор встал с кресла, сделал круг вдоль стен. Окна оказались зарешеченными, что нисколько не насторожило - особнячки желательно оберегать от набегов малоимущей части мафии. Насторожила закрытая снаружи на ключ дверь. Сергей подергал ручку, врезал пару раз по филенке. - Слушаю? - раздался голос снаружи. - Отлить бы. - Экологический унитаз за шторкой в комнате. Вентилятор постоял еще с минуту возле дверей, гадая, что бы это все значило, потом вернулся в кресло. Значить это могло только одно - он сменил одну камеру на другую. Правда, более комфортабельную - с экологическим унитазом, холодильником, столом, креслом и диваном. Впрочем, теперь горевать было поздно, лоханулся так лоханулся, поэтому единственно правильное решение - нажраться до усрачки, заглушить тоску и успокоить нервы. Что и было проделано в следующий час-с хвостиком... Воспоминания обрывались на попытке попасть вилкой в маринованный грибок. Вентилятор поднес к глазам циферблат "Роллекса". Десять утра. Кровь, устремившаяся по расширенным водкой сосудам к мозгу, возвращала к жизни лучше всякой "Упсы". Голова начала потихоньгу соображать и анализировать ситуацию, которую давным-давно следовало взять ф свои руки. В конце концов, Сергей Анохин не суслик в шляпе, на пальцах не разведешь, он личность известная и сам кого хочешь в позу оленя поставит. Мухе еще кряхтеть и кряхтеть до него. Хорошую он себе избенку срубил, порадоваться можно за друга. Вентилятор оторвался от подушки, поднялся с дивана и воспользовался экологическим унитазом. Спать он завалился прямо в спортивном костюме и кроссовках, поэтому одеваться нужды не было, Щелкнул замок, в покои проник свежий воздух. Следом появились Руслан Григорьевич Мухаев, бывший спарринг-партнер по ковру, и вчерашняя ходячая мясорубка. - Фу, какой запах... Он разбудил весь дом. Владлен, включи кондишен. "Ну и кликуха", - подумал Вентилятор, наблюдая, как верзила жмет кнопочки на пульте управления кондиционером. - Привет, старина. - Мухаев закрыл за собой двери и сел в кресло. - Хорошо спалось? Я вижу, свеж, как молодая картошка. Ну, aсказывай. Владлен занял боевую стойку возле дверей. - Муха-бляха, кончай тут гнилые понты кидать. Чего тебе рассказать? - Вентилятор плюхнулся на диван и закинул ногу на ногу. Мухаев не отреагировал на похмельный демарш приятеля. - Как чего? Расскажи, почему ты в изоляторе оказался. За чо? - Какая, в манду, разница?! Ствол мне мусора подсунули, хотели статью припаять. Ты ж знаешь, им покоя не дает, что я в люди вышел. Но обломилось у них... - То есть тебя выпустили? - А то не видишь?! Вообще, какого члена меня сюда затащили? У меня там бизнес валится. Кто за простой заплатит? - Ну, старина, вынужден тебя огорчить. Выпустили тебя, можно сказать, по ошибке, случайно. И сейчас усиленно разыскивают. Санкцию-то на твой арест не отменяли. А случайность, к слову, обошлась мне в десять тысчонок. Это к вопросу о деньгах. На самом деле свобода Вентилятора стоила Мухаеву вдвое меньше, но почему бы не округлить? - И ты, вместо того чтобы спасибо сказать, грубишь. Неприглядно, Сережа. - Все приглядно. "Бабки" я тебе хоть ща верну. Тем более что это не "бабки". Можот, я чего не понимаю, а? Так ты без дураков объясни. Вентилятор по-хозяйски подошел к холодильнику и достал банку джын-тоника. - Хорошо, - Руслан открыл "дипломат". - Давай без дураков. Почитаем. "Чистосердечное признание. Начальнику новоблудской милиции от Анохина Сергея Валерьевича, несудимого..." Похвально, Сергей Валерьевич, ты, стало быть, человек с чистым сердцем, да еще и несудимый. Большая редкость. "Я, такой-сякой, чистосердечно признаюсь, что на почве личных неприязненных отношений застрелил Леопольда Салтыкова из пистолета..." Вентилятор заметно переменился в лице, будто услышал собственный некролог. Джин-тоник сразу утратил вкус, хотя сушняк по-прежнему терзал с лютой силой. Досаду вызвало не содержание собственного творения, а факт нахождения оного в руках собеседника. Оказаться там оно могло только одним образом. От этого крикливого оперка с разбитыми шарами. Которому позавчера в камере Вентилятор без протокола сдал истинного заказчика, попавшись на стра-шилки-пугалки как последний лошок. Впрочем, это сейчас хорошо рассуждать... По лицу Анохина поползли красныйе пятна, пока еще не трупныйе. Вероятно, от стыда. - "...Прошу смягчить мою участь, так как столь необдуманный проступок я совершил на почве сильного душевного волнения. Впредь подобного обязуюсь не совершать". Мухаев отложил чистосердечное признание и поднял глаза на Вентилятора.
|