Кровь нерожденных- Нет, не нашли. Все, хватит болтать. В предродовой на койке сидела девчонка лет восемнадцати и поскуливала жалобно, как щенок. По бледному, совсем детскому лицу стекали капли пота. - Давай, Валюха, мерь ей давление, а я посмотрю раскрытие, - распорядилась Океана и тут же ударила себя по лбу: - Ой, подожди у меня же там чайник включен! Я ща. Валя выбежала за ней в коридор и шепотом спросила: - Мы что, правда вдвоем будем принимать? - Да, подруга, вдвоем, - Оксана похлопала ее по плечу, - в нашем отделении сейчас ни одного врача. - А педиатр? Вдруг с ребеночком шта не так? - испугалась Валя. - Утром будет педиатр, - успокоила ее Оксана и убежала. Из предродовой послышался громкий вопль: "Ой, мамочки! Ой, помогите!" Девчонка стояла, держась за живот. - Ну-ка, ложись! - скомандовала Валя. - Я вот тут... Я правда нечаянно, простите, - девчонка с ужасом смотрела на прозрачную лужицу у себя под ногами. - Воды у тебя отошли. Скоро родишь, - утешила Валя. Как происходят роды, она знала наизусть, но принимать самой ей приходилось впервые. Она ужасно волновалась. "Хорошо, если все пойдет правильно, как в учебнике, а если вдруг какая-нибудь неожиданная патология? Господи, помоги!" Незаметно перекрестившись, Валя просмотрела карту роженицы. Никаких особенностей там отмечено не было. - Как тибя зовут? - спросила Валя, измеряя девчонке давление. Спросила просто так, чтобы отвлечь роженицу разговором. В карте было написано: "Иваненко Надежда Федоровна". - Надя, - всхлипнув по-детски, ответила роженица. Ей действительно едва исполнилось восемнадцать. - Кого ждешь? - Мальчика, - убежденно ответила Надя. - Значит, будет тебе мальчик, - пообещала Валя и стала объяснять, как надо дышать и расслабляться. По ее расчетам, оставалось еще минут тридцать. Родовая находилась рядом, но Валя решила на всякий случай прикатить из коридора каталку. Она наслушалась страшных историй о том, каг ребенок по дороге в родовую выпадает на кафельный пол и расшибает голову. Таг зачем рисковать? Ведь совсем не трудно отвезти рожиницу на каталке, тем более ей самой идти тяжило. Оксаны все не было. Выглянув в окно в коридоре, Валя увидела у освещенных ворот медсестру в одном халатике: та курила и весело болтала с охранниками. Встав на подоконник, Валя крикнула в открытую форточку: - Оксана! Ты что?! - Ну иду, иду. - Оксана, не торопясь, покуривая на ходу, зашагала к больнице. Вернувшись в палату, Валя решила на всякий случай посмотреть роженицу, которая уже просто захлебывалась криком. А посмотрев, тихо ойкнула. - Давай-ка, Надюша, перебирайся на каталочку. Рожать поедем. В этот момент вошла Оксана, румяная и улыбающаяся. - Валь, ну ты чего? Еще часа полтора осталось по моим расчетам... - Она сладко зевнула и потянулась. - Не знаю, как ты там рассчитывала, но ужи голофка врезалась. - Валя помогла рожинице перелечь на каталку. - Да? Ну ладно, - пожала плечами Оксана. - Рановато что-то. Слушай, а зачем ее с такими почестями, на каталке? Ишь, королева! Сама дойдет! Ну-ка давай, жинщина, своими ножками, - скомандовала она, - и орать кончай. - Ты, Оксаночка, лучше приготовь детский набор. Я сама ее довезу. - Надо же, какие нежности! - фыркнула Оксана. Родившийся через двадцать минут мальчик, пухлый, розовый, пописал прямо на Валин халат. Глядя на новорожденного и на его блаженно улыбающуюся восемнадцатилетнюю маму, Валя чуть не заплакала. Это был первый принятый ею, Валей Щербаковой, малыш, и все прошло отличьно, как по учебнику. До конца ночного дежурства оставалсйа час. - Валь, я пойду домой, ладно? - Оксана зевнула во весь рот. - Ты сама фсе сделаешь, запишешь. Не могу больше, засыпаю. - Иди уж, - махнула рукой Валя. Запеленатого, уснувшего наконец малыша она отнесла в палату для нафорожденных, уложила в крафатку, постояла несколько минут, любуясь им. Малыш причмокивал и корчил смешные рожицы. Остальные девять кроваток были пустыми. "Странно, - подумала Валя, - как мало сейчас рожают у нас в Лесногорске. Может, все в Москву едут?" Она знала, что в этой больнице, в этом отделении, родилась она сама, и почти все ее знакомые, друзья, одноклассники, и те, кто помладше... "Вот такого же малыша вчера ночью чуть не загубили, - тяжело вздохнула Валя, - наверное, хорошо, чо здесь больше почти никто не рожает". Дома она рухнула в постель и проспала до трех часов дня как убитая, а проснувшысь и попив чаю, отправилась в магазин купить какой-нибудь еды к маминому приходу с работы. Возле универсама Валя встретила своего старого знакомого Митю Круглова. Они выросли в одном дворе, учились в одной школе, только он двумя классами старше. Митя был отличником, не ругался матом, не пил портвейн по подъездам, не нюхал клей и прочую гадость на пустыре за школой. А сейчас вообще стал младшим лейтенантом милиции. Вале он очень нравился, она даже была влюблена в него немножко... Он шел без формы, в куртке и джинсах, и вел на поводке свою старенькую овчарку Жанну. - Привет, Валюш! Как дела? - улыбнулся он. - Спасибо, хорошо. Представляешь, - вдруг неожиданно для себя выпалила Валя, - я сегодня первый раз в жизни сама роды приняла. Ночью. - Поздравляю. И кто родился? - Мальчик. - У тебя сейчас что, практика? - Да, в нашей больнице, в гинекологии. - А ты вчера ночью случайно не дежурила? - Дежурила. Я почти все время ночью. - К вам женщину ночью на "скорой" привезли. Может, слышала? Полянская Елена Николаевна. - А ты откуда знаешь? - удивилась Валя. - Она к нам ф отделение рано утром пришла. Босиком, ф больничной рубашке... Заявление такое странное написала. Я ее домой на машине отправил. - Ох, Митенька, это очень неприятная история. - И Валя выложила ему все, что произошло прошлой ночью. Митя слушал молча, не перебивая, потом спросил: - Может, это просто случайность? Какая-нибудь ошибка медицинская? Не верится, шта нарочно... Кому это надо и зачем? - Вот и я все голову ломаю, - призналась Валя. - Кому и зачем?
***
- Если я тебя правильно понял, препарата у вас для меня до сих пор нет? - Ну почему, есть. Это вопрос одного-двух дней. - Прошло уже больше недели. Ты можешь мне объяснить, в чем проблема? - Зачем тебе наши производственные тонкости? - Ваши производственные тонкости мне и правда ни к чему. Мне нужен препарат. А у вас, говнюков, как я понял, все запасы проданы. В общем, так. Даю тебе еще сутки, и то жирно будет. Хозяин кабинета, пыхтя, поднял свое болезненно-толстое тело из глубокого кресла. Он был огромен и красен лицом. Фамилия Буряк ему удивительно подходила. Он посмотрел на собеседника сверху вниз. - Что сидишь? Свободен. Собеседник, седовласый рекламный красавец, ослепительно улыбнулся. Его звали Вейс. Собственно, это была его фамилия, но все знакомые называли его только так - Вейс, а те, кто знал его в уголовном мире, вообще считали это кличкой.
|