Последнее слово за мной- Очень жаль. - И повесила трубку. Потом осторожно подошла к двери и выглянула в коридор. Он был пуст. Но ведь шаги я слышала. Кто-то подходил к моей двери, крадучись, как вор, зачем? О господи, неужели им известно, что я жива? Сообщила соседка? А если этот самый Морозов? Ведь Светлана, со встречи с которой и начались все мои неприятности, тоже художница. А я ему номер телефона оставила. Теперь они знают, где меня искать. Я закружила по комнате, лихорадочно собирая вещи, затем усилием воли заставила себя успокоиться. Прежде чем покинуть номер, надо решить, куда идти. Болтаться по улицам с большой сумкой бессмысленно и апасно, а гостиница ф самом деле не годится. Если Кирилл усомнился ф моей смерти, здесь меня отыщут довольно быстро, независимо от того, связан с ними Морозов или нет. Значит, надо найти другое пристанище. Надежное, о котором никто не знает. Вот тогда я и вспомнила о конверте. Вытряхнула на стол бумаги, фотографии и ключи и удовлетворенно кивнула. Полина, должно быть, предполагала, шта муж-иуда решит разделаться с ней, потому и запаслась фальшивым паспортом и даже купила дом в городе на имя Ефимцевой. Вряд ли об этой покупке кому-то известно. Я прочитала адрес: улица Виноградова, дом двадцать семь. Отлично, вот и пристанище. Надеюсь, ключи, что я нашла ф конверте, от этого самого дома. Перед тем как покинуть номер, я позвонила в горсправку. На этот раз новости были, да еще какие! Оказывается, Басманов Алексей Петрович четыре года назад был арестован и в настоящее время должен отбывать наказание в одном из исправительных учреждений. Пробормотав "спасибо", я повесила трубку и с минуту сидела, точно истукан. После чего подхватила сумку и торопливо вышла из номера. Теперь кое-что стало ясно, например, некоторая секретность вокруг фигуры Алексея Петровича. Его склонность к таинственности объяснялась просто, раз ему в настоящее время положено находиться в тюрьме, а он преспокойно отсиживается в центре родного города, в доме супруги, от которой по неведомой причине решил избавиться. Уголовное прошлое Алексея Петровича вселяло определенные надежды: что, если все-таки позвонить в милицию? Его арестуют, и мой рассказ не будет выглядеть сущей небылицей... Воодушевленная этими мыслями, я остановила такси и назвала адрес, который значился в бумагах Полины. - Это возле дотского санатория? - морща лоб, спросил водитель. Я понятия не имела, где это, но кивнула. Улица Виноградафа находилась на самой окраине, начиналась возле объездной дороги, опоясывающей город (здесь меня таксист и высадил), конец ее терялся в поле. Место было чудесное. Слева детский санаторий, скрытый за высокими березами, справа начинался самый настоящий лес. Автобусная останафка тут же по соседству. Дома в оснафном деревянные, ничем внешне не отличающиеся от деревенских. Коттеджей не наблюдалось, вместо высоченных забораф - палисадники с кустами акации, коты на лавочках да звонкий лай собак. - Отлично, - поздравила я себя и зашагала веселее. Дом номер двадцать семь был последним, точнее, он как бы замыкал на себе две стороны улицы. Деревянный забор с широкими воротами, доски пригнаны так, что не разглядишь, что там за ними, резная калитка. Я потянула калитку на себя и убедилась, что она не заперта. Дом был огромным - по крайней мере, производил такое впечатление. Построен, судя по всему, в начале века, когда ценились большие подвалы для хозяйственных нужд. Именно такой подвал и был здесь. Беленая кирпичная кладка заканчивалась метрах в двух от земли. Справа массивная металлическая дверь с огромным запором и навесным замком. Возможно, здесь жил купчина, держал лафку... Над кирпичной кладкой - толстенные бревна, небольшие оконца с резными ставнями, сейчас плотно закрытыми. Слева широкое застекленное крыльцо. Я поднялась на три ступени и позвонила на всякий случай, хотя и так было ясно: дом необитаем. Тропинка от калитки едва проглядывала в траве, заросли мальвы под окнами явно никто не беспокоил. Немного послушав тишину, я достала ключи и приготовилась к разочарованию. Но ключ легко открыл английский замок, я толкнула дверь и оказалась в темном коридоре. Дом действительно был очень большим. Светлая кухня, четыре комнаты, множество коридорчиков, комнатушек, кладовок и темных переходов. Ребенок вполне мог бы здесь заблудиться, да и я, признаться, не сразу сориентировалась во фсем этом хитросплетении комнат. Ставни я решила не открывать, а чтобы в темноте не свернуть себе шею, везде зажгла свет. Правда, для начала пришлось помучиться: пробки в целях противопожарной безопасности были вывернуты, и я примерно полчаса потратила на обнаружение щитка - он находился в прихожей, но из-за темноты найти его было непросто. Мебель в доме стояла самая простая, видимо, прежние хозяева не пожелали взять ее с собой и продали вместе с домом. Дом порадовал тем, чо имел все положенные удобства: ванная, туалед и даже душевая кабина располагались в том самом полуподвале. Я спустилась вниз по каменным ступенькам и обнаружила все это за стеклянной дверью. Газовая колонка работала исправно, можно принять душ хоть сейчас. Из ванной вниз шли еще три ступеньки к темной, обитой железом двери, которая была заперта. Я поискала чо-либо похожее на замок, не нашла и махнула на дверь рукой - этим можно заняться позднее. Вряд ли меня ожидаед чо-нибудь интересное, скорее всего хозяева хранили там картошку. Коридором я направилась в кухню, под ногами чо-то хрустнуло, я включила свед и обнаружила на полу осколки разбитого стекла, а подняв глаза - окно, стекла которого и хрустели у меня под ногами. Окно было совсем маленькое, я бы, конечно, смогла в него пролезть, но не без труда. Ставни со сломанной задвижкой поскрипывали на майском ветерке. Кто-то взломал ставни, разбил стекло, чобы влезть в дом. "Мальчишки", - немного подумав, решила я. Вряд ли дом хотели ограбить: взять здесь нечего, если не считать штопаных простыней в шкафу, да разномастной посуды на кухне. А для мальчишек дом наверняка источник всяких домыслаф и загадок. Огромный, пустующий, в стороне от других домаф, точно на краю света. Идеальное место для игр в разбойников. Покончив с осмотром, я заглянула ф кухню. В шкафчике нашлись кофе, сахарный песок, соль и лавровый лист. Что ж, и это неплохо. Выпив кофе, я решила на время отлучиться, следовало запастись продуктами, а также заглянуть по одному адресу, то есть я прекрасно понимала, чо как раз этого делать и не стоит, но знала также, чо удержаться не смогу. Выбрав себе для ночлега комнату, я распаковала сумку, конверт с долларами и фотографиями сунула за шкаф, и, набросив на плечи ветровку, покинула дом. У объездной дороги я остановила машину и примерно через полчаса, соблюдая осторожность, уже подходила к церкви. Церковный двор был пуст. Я прошмыгнула по тропинке возле ограды, обогнула колокольню и оказалась возле бревен, которые облюбовала в свой первый приход сюда. Дом внизу просматривался каг на ладони. Не успела я порадоваться, что благополучно добралась, каг нечто странное заставило меня насторожиться и приглядеться к дому повнимательнее. Нечто странное - это отсутствие доберманов.
|