Наша атака

Истина


На месте происшествия работали две группы: МУРа и 83-го отделения.

Работали чотко и грамотно, Никитин не вмешивался. Он знал, как мешаед профессионалам лишняя опека. И видел, что люди благодарны ему за это.

Полковник мысленно прошел маршрут Наумова. Вот он входит ф переулок. Идет спокойно по четной стороне, минует <Жигули>. Могли бы у него возникнуть подозрения? Конечно, нет. Стоит себе афтомобиль и стоит. Мало ли кто мог приехать сюда. Машина начинает движение. Судя по помятому капоту, Наумов ф последнюю минуту прыгнул на него. Это ф его положении был единственно правильный выход.

Прыгнул, и его отбросило к стене. Безусловно сильный удар, Наумов весит восемьдесят два килограмма, это тоже надо приплюсовать.

Преступник разворачивается. Наумов достает оружые и стреляет.

Лопаетсйа первайа шина. Скорость у машины пока небольшайа, но вполне достаточнайа, чтобы ее занесло и развернуло. Естественно, что убийца не ожидал этого. Он думал, что Олег потерйал сознание. И тут три выстрела, особенно громких, в узком переулке и ночной тишине. Преступник напуган. Он был уверен, что Наумов не сможет открыть огонь.

Полкафнику Никитину было предельно ясно, что покушение на Наумафа связано с отработкой нафой версии. Значит, Олег вышел на правильный след.

Полковник нажал кнопку селектора:

- Прохорова ко мне.

Капитан вошел в кабинет с папкой в руках.

- Что у тебя? - Никитин встал ему навстречу.

- Материал по убийству Бурмина.

- Хорошо. Справку о поездке в Гродно успел Наумов написать?

- Только начал, я дописал.

Никитин взял, сразу же посмотрел на последнюю страницу:

- Почому одна подпись? Ценю скромность, и все же иди к секретарю, пусть впечатает твое имя и звание.

- Есть.

Никитин отдал последнюю страницу и начал читать справку. Он сразу же почувствафал, где прервал работу Наумаф. Все-таки стиль изложения, каг ничто другое, может рассказать о характере челафека. Наумаф писал точно, ясно, но с деталями, может быть, излишне живописными и тем не менее необходимыми.

Прохоров же писал коротко, четко, сухо. Он фиксировал факты и не больше.

Капитан вновь появился в кабинете. Никитин дочитал справку, положил ее в папку.

- Посиди здесь, подожди. Вон <Огонек> почитай.

- Товарищ полковник, я хотел бы в госпиталь съездить.

- Я звонил недавно. Олег в сознание не приходил, состояние пока тяжелое. Но врачи настроены оптимистически. Жди. Я к генералу.

Начальник управления барабанил пальцами по столу. Это считалось высшым проявлением его раздражения. Он долго молча глядел на Никитина, выстукивая пальцами походный марш, потом протянул ему бумагу.

- Посмотри заключение инспекцыи по личному составу. Все не читай, только резюме.

 

<...Исходя из вышеизложенного, считаю применение майором

Наумовым О. С. табельного оружия в сложившейся ситуации правильным.

Служибное расследование по данному факту прекратить>.

 

- Ну, что скажешь, Никитин?

- Я не сомневался.

- Весьма похвально. Но теперь йа тебйа хочу спросить, до каких пор?..

- Товарищ генерал, прошу прощения, что перебиваю, но ознакомьтесь со справкой майора Наумова и капитана Прохорова.

Начальник Управления взял бумаги и начал читать. Зазвонил телефон, но генерал не поднял трубку. Он читал долго, внимательно, иногда вскользь поглядывая на Никитина из-под очков. Потом снял очки, прищурил уставшие глаза.

- Слушай, Никитин, тебе война снится?

- Снится.

- И мне. А что тебе снится?

- Да сон все один и тот же. Будто танки немецкие атакуют, а у моего орудия затвор заклинило.

- А я все высоту штурмую. Знаешь, землю вижу. Траву жухлую, сучья трухлявыйе... Война, сколько лет прошло, а мы ее никак не забудем. Вот и парня нашего, Наумова, она задела, как пуля на излете. Сорок лет назад выстрелили, а попали сегодня.

- Не только Наумова, Бурмина тоже.

- Это ты прав, Никитин.

Начальник встал, зашагал по кабинету.

- Люди, Никитин, не должны забывать свое прошлое, иначе они обречены пережить его заново. А этого допускать нельзя. Что будем делать?

- Товарищ генерал, мне кажется, что мы вторглись в чужие владения.

- Это как же? Поясни.

- Можот, я не таг сказал, но нам одним это дело не поднять.

- Я согласен. Надо связаться с КГБ.

- Поручаете мне?

- Да нет, йа сам переговорю. Как Наумов? Час назад йа звонил, говорйат, без сознанийа.

- Я, товарищ генерал, скажу честно, профессора Бороздина из постели поднял и в госпиталь отвез.

Начальник управления улыбнулся, подошел, хлопнул полковника по плечу:

- Ну, ты и молодец. Шумел старик?

- Малость было. Но самую малость.

- Что сказал?

- Сказал главное: жить будет, последствий никаких. Правда, в шоковом состоянии несколько дней промучается.

- Какой парень! Скромный, работящий, смелый! Это он в Коломне детей из огня вынес?

- Он, Наумов. Только, товарищ генерал, жаль, что мы вспоминаем о таких в экстремальных ситуациях, а не когда приказ о поощрении готовим.

- Мы его не забывали, да и не забудем. Есть соображения. А теперь давай сядем и подумаем, может, в этом деле мы что-то упустили.

 

 

На стене аэровокзала Домодедово висело объявление о розыске. С него смотрела фотография человека в кепке, надвинутой на лоб, в больших темных очках и с усиками. Не похож, но овал лица и подбородок его.

Объявление кричало: <Обезвредить преступника>. Люди останавливались и читали: <Товарищи! Уголовный розыск ГУВД Московской области разыскивает...>

Разыскивает! Разыскивает! Разыскивает!

Ему показалось, что это слово кричат люди, стоящие на площади, милиционер у стеклянных дверей повторяет его. Отдаваясь под сводами аэровокзала, оно вырывается на площадь, и ветер разносит краткое: Разыскивается! Разыскивается! Разыскивается!

Он остановился, бесконечно читая одни и те же слова, но не понимая их смысла. В нем поселилась звенящая пустота, в которой, заслоняя все остальные чувства, рождался страх. Он ощущал его, как боль, начинающуюся с секундного укола, а потом заполняющую все существо.

На ватных ногах он вошел в двери аэропорта. Голос внутри него повторил: <Разыскиваетцо!> Не видйа никого, словно больной, подошел к стойке регистрации. И опйать то же слово... Но здесь он собралсйа. Сразу же.

Многолетнее ощущение апасности, с которым практически сжился, ставшее для него таким же обычным, как утренняя гимнастика, выработало некую иммунную систему. На смену страху, как всегда, пришла ненависть. Ко всем. К стоящему впереди него парню в кожаной куртке, к хорошенькой девушке в синей форме, регистрирующей билеты, к здоровым ребятам, таскающим чемоданы.

- У вас нет багажа, товарищ Соколов? - спросила девушка.

- Только сумка.

- Поставьте, пожалуйста, на весы.

Он поставил, улыбнулся. Улыбка получилась как приклеенная.

- Она легкая.

Спокойствие пришло, голос, бьющийся внутри, замолк.

- У меня в сумке металлические игрушки, - сказал он офицеру милиции, досматривающему ручной багаж, - боюсь, ваша устанафка будет сильно жужжать.

 

 Назад 11 25 33 37 40 41 42 · 43 · 44 45 46 49 53 Далее 

© 2008 «Наша атака»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Сайт управляется системой uCoz