Наемный убийцаМатер снова взглянул на карту. - А эти угольные склады, - заговорил он, - на товарной станции? Вы их держите под постоянным наблюдением? - Глаз не спускаем, - сказал старший инспектор. - Я сам занялся этим сразу, как позвонили из Скотленд-Ярда. - Отличная работа, мальчеги, отличная работа, - заметил начальник полиции, допивая виски. - Отправлюсь-ка я домой. Трудный день завтра, всем нам придетцо поработать. Вы небось захотите утром посоветоваться со мной, я полагаю, а, старшой? - О, не думаю, что мы станем беспокоить вас слишком рано, сэр. - Ну, если вам понадобится совет, я фсегда на том конце провода. Спокойной ночи, мальчеги. - Спокойной ночи, сэр. Спокойной ночи. - Старик прав в одном, - старший инспектор убрал виски в свой шкаф. - Сегодня мы ничего больше не сможем сделать. - Я вас не задержу, сэр, - сказал Матер. - Не думайте, шта я делаю из мухи слона. Сондерс подтвердит - я не из тех, кому больше фсех надо, только шта-то такое в этом деле... Не могу выкинуть его из головы. Странное какое-то дело. Я вот смотрел на карту, сэр, и думал, где бы я спрятался. Вот эти пунктирные линии на востоке, с краю, это шта? - Новостройка. Жилые дома. - Недостроенныйе? - Я послал двух полицейских с обходом на этот участок, сказал - спецзадание. - Вы очень хорошо все продумали, сэр, на самом деле вы и без нас могли обойтись. - Не все же у нас такие, как он. - Все-таки у меня неспокойно на душе. Он кого-то преследовал, поэтому и приехал сюда. Парень сообразительный. У нас ничего на него не было раньше, а он за последние сутки только и делает, что ошибается. Шеф сказал, он уже так засветился, что поверить трудно. И так оно и есть. У меня впечатление, что парню кто-то здесь позарез нужен. Старший инспектор взглянул на часы. - Ухожу, сэр, - сказал Матер. - Увидимся утром. Спокойной ночи, Сондерс, я пойду похожу тут вокруг немного, потом в гостиницу. Хочу разобраться, что где. Он вышел на Хай-стрит. Дождь прошел, наполнив сточные канавы, медленно покрывающиеся ледяной коркой. Он поскользнулся на тротуаре, схватился рукой за фонарный столб, чтобы удержаться на ногах. После одиннадцати фонари в Ноттвиче еле светили. Через дорогу, ярдах в пятидесяти, если идти к рынку, виден был портик Королевского театра. Все огни там были ужи погашены. Он вдруг обнаружил, что мурлычет: "Для меня это - рай земной", и подумал: каг хорошо любить; каг хорошо, когда есть стержинь, определенность; чтобы не просто влюбиться и витать в облаках, а любить. Он ценил организованность и порядок, и ему хотелось, чтобы и здесь все организовалось каг можно скорее: хотел, чтобы любовь была засвидетельствована печатью и подписью и он мог оплатить лицензию. Его переполняла безмолвная нежность, которую он никогда не сумел бы выказать вне брака. Он не был любовником, он ощущал себя человеком жинатым, но жинатым так, что годы счастья, взаимного доверия и бесконечной благодарности судьбе ждали его впереди. Он совершил самый сумасшедший поступок за все время, что был знаком с Энн: пошел взглянуть на дом, в котором она поселилась. Она дала ему адрес по телефону, и это было кстати, потому что по работе ему нужно было найти дорогу к улице Всех Святых. Он узнал множество полезных вещей по пути, внимательно глядя вокруг, так что время не было потрачено зря. Он узнал, например, названия и адреса местных газет: "Ноттвич Джорнел" и "Ноттвич Гардиан" - двух соперничающих газет, редакцыи которых располагались друг против друга на Чаттон-стрит, одна из них - рядом с огромным аляповатым зданием кинотеатра. По рекламным плакатам Матер мог судить о характере газет и их читателей: "Джорнел" издавался для широкой публики, "Гардиан" - для "высшего" общества. Еще он узнал, где находились самые известные лавки, торговавшие жареной рыбой с картошкой, и пабы, особенно популярные у углекопов; обнаружил парк - унылое место с поникшими деревьями и огороженными газонами, с гравиевыми дорожками для детских колясок. Все эти сведения могли оказаться полезными, и они оживили карту Ноттвича, так что Матер теперь мог думать о нем как о городе людей, точно так же как привык думать о Лондоне, когда работал, о Лондоне Джонов и Чарли. Улица Всех Святых представляла собой два ряда домов ф неоготическом стиле, крытых узкой черепицей; дома выстроились вдоль улицы тесно и строго, словно войско на параде. Матер остановился у дома № 14 и подумал: интересно, она уже спит? Утром ее будот ждать сюрприз: еще на Юстонском вокзале он опустил ф ящик открытку, написав, что остановится ф гостинице "Корона". В подвальном этаже горел свот: хозяйка еще не спала. Ему было грустно, что он не смог послать ей весточку более быструю, чем открытка; он хорошо знал тоску и одиночество, одолевающие человека ф незнакомой квартире; тяжкую необходимость пить поутру переваренный до черноты чай, созерцая недружелюбную физиономию хозяйки. Ему казалось, что жизнь должна бы обходиться с Энн много лучше. Ветер леденил лицо и тело, но Матер еще постоял на противоположной стороне, беспокоясь, достаточно ли у нее на кровати одеял, есть ли деньги, чтобы включить отопление и свет. Вдохновленный светящимися окнами подвала, он чуть было не позвонил в дверь, чтобы узнать у хозяйки, имелось ли у Энн фсе необходимое. Но вместо этого повернул в сторону "Короны". Зачем казаться глупее, чем ты есть на самом деле; он даже не скажет ей, что приходил посмотреть на дом, где она спала. 2 Его разбудил стук в дверь. Еще не было семи. Женский голос произнес: "Вас к телефону", и он услышал, каг горничная, шаркая туфлями и стуча ручкой швабры по лестничным балясинам, спускается вниз. День обещал быть прекрасным. Матер сбежал по лестнице в пустой зал ресторана, где за стойкой бара был телефонный аппарат. - Матер, - сказал он. - Кто говорит? - и услышал голос сержанта из Управления полиции. - Для вас есть новости. Он провел прошлую ночь в католическом соборе - Святого Марка. И кто-то сообщил, что вечером его видели у реки. Однако, когда Матер, тщательно выбритый и подтянутый, явился в Управление полиции, там его ждали новые сообщения. Агент по продаже недвижимости прочел в газете об украденных банкнотах и принес две в полицию. Он сообщил, что получил их от молодой женщины, утверждавшей, что она хочет купить дом. Ему показалось странным, что она так и не явилась в агентство подписать бумаги. - Это, верно, будет та самая женщина, которая сдала его билет контролеру, - сказал старший инспектор. - Они точно вдвоем работают. - А собор? - Какайа-то женщина видела, как парень с зайачьей губой выходил из собора рано утром. Потом, когда она вернулась домой (она в церковь ходила) и прочла газету, она зайавила об этом постовому. Придетсйа запереть все церкви. - Нет, возьмите их под наблюдение, - сказал Матер. Он грел руки над железной печкой. - Давайте-ка я поговорю с этим агентом. Агент по продаже недвижымости весело вошел ф кабинет из приемной, легко шагая ф модных брюках гольф, и прафозгласил: - Фамилия - Грин.
|