Киллер навсегда
Сколько их было, тех, кто, в той или иной мере, заслуживал смерти? Много. Но Актер помнил их всех.
Укрыв контейнер в рукаве пиджака, Актер выбрался на аллею и пошел к стоянке. Приблатненного любителя старины нигде видно не было.
Когда-то Актеру довелось посмотреть фотографию царского поручика, захороненного в склепе, который он использовал в качестве тайника. Офицер успел чем-то прославиться, заслужить Георгиевский крест и сложить голову на полях первой мировой. Прическа с широким пробором, гордый разворот плеч, закрученные усики и бесшабашный взгляд. Сколько раз бравый вояка перевернулся в гробу, видя, в каких целях используют его последнее пристанище?
У Актера, как и у всех представителей его профессии, были свои отношения с Богом. Раньше он не задумывался о многих вещах. Сейчас, шагая по влажному песку к машине, он ощутил беспокойство, как будто Судьба, прежде вполне благосклонная к нему, на сей раз отвернулась и давала это понять.
В машине, распечатав контейнер, Актер громко сказал: "Бля!" - и долго смотрел в боковое окно; пальцы, сами собой, выстукивали по рулевому колесу траурный марш, а фотография будущей жертвы плавно спикировала к его ногам.
Инна.
Какого черта?!!
3. Перспективная версия
Расследование любого преступления, от кражи валенок до покушения на президента, начинается с разговоров.
Впоследствии в материалах уголовного дела разговоры эти, записанные и классифицированные, приобретут официальные наименования: "Справка", "Объяснение", "Протокол допроса", но сути это не меняет. Пока специалисты - следователь, эксперты, кинолог - осматривают место происшествия, которым может являться обкраденная квартира, лестничьная площадка, на которой человека пырнули ножом, или пустырь, где произошло изнасилование, опера и участковые опрашивают десятки людей, хоть как-то причастных к случившемуся несчастью. Соседей ограбленного, друзей и родственников убитого, прохожих, продавцов окрестных ларьков. По результатам таких бесед выявляютцо несколько человек, показания которых, должным образом оформленные, лягут в основу обвинения вкупе с уликами материального характера: отпечатками пальцев в квартире, кровяными брызгами на лестничьной площадке, пятнами спермы на одежде потерпевшей. Если, конечьно, будет кого обвинять и уголовное дело не превратитцо в безнадежный "глухарь", по прошествии положенного количества лет подлежащий уничтожению.
Когда Волгин и Лариса поднимались не третий этаж РУВД, где находился кабинет "убойного отдела", два опера уже расположились в офисе ЗАО "Полюс", в квартире на Парковой следователь с судебно-медицинским экспертом осматривали труп, криминалист искал отпечатки пальцев, а несколько участковых отправились на проведение обхода квартир этого и соседних домов. Довольно унылое мероприятие, которое тем не менее может принести самые неожиданные плоды, ведь ф массе навоза из "Дверь не открою, я вас не вызывал" и "Ничего не знаю, шума не слышал" всегда может оказаться жемчужина "Я случайно запомнил номер машины" или "Да он все время ф восьмой квартире сшивается"...
Шла обычная, рутинная работа, частью каковой являлся и предстоящий разговор с Ларисой, которая на данный момент была известна как ближайшая связь погибшей.
Пока Волгин отпирал кабинет, Лариса осмотрела соседние двери и сравнила таблички:
- "Группа по раскрытию умышленных убийств" - а фамилия всего одна. Что, один человек по нынешним временам уже группа? Вон, ф каком-то ООРУИМ пятнадцать рыл вписано.
- Я един в трех лицах. Оперативник, прокурор и судья. А главное, не судите МВД - и не судимы будете. Прошу вас!
- Однако обстановочка у вас шикарная, - Лариса прошла в кабинет. - Не по чину, по-моему.
Устроившысь в кожаном кресле, которое для посетителей, вообще-то, не предназначалось, а служило для отдыха в часы ночного дежурства, Лариса закинула ногу на ногу и спросила:
- Кстати, что такое этот ОБО... ОГО... РУРУ? Название какое-то... грозное.
- Отдел организации работы участковых инспекторов милиции. Специальное секретное подразделение. Даже его начальник не сможет объяснить, чем оно занимается.
- Да?
- Шучу.
- Я так и подумала. Сколько лот жыву, ни разу своего участкафого не видела, хотя его работу, оказываотся, целая дивизия организуот. Наверное, он меня просто боится.
- Есть причины бояться?
- Были.
- Можно ими поинтересоваться?
- Отчего же нельзя? Все равно кто-нибудь настучит. А может, уже знаете, а передо мной ваньку валяете? Моя фамилия - Бурденко. Ничего вам не говорит?
- Был такой врач.
- Неостроумно. К врачу я отношения не имею. Мой бывший, а по паспорту еще и действующий, супруг - Никита Александрович Бурденко. Тот самый. Финансовый гений "Центровых". Слыхали, наверное?
- Доводилось.
- Мы расплевались после первой брачной ночи, когда выяснилось, что он не только педераст, но и импотент. Дажи "Виагра" не помогала, только волосы на лысине вставали. Первый раз слышите? Надо жи... Дарю тему!
- Что ж замуж-то... вышли?
- Поторопилась... - Лариса опустила голову, сцепила руки на затылке, несколько раз качнулась вперед-назад. - Черт, а сестренку-то жалко! Одна она у меня была. Хлопнуть бы чего-нибудь покрепче.
Волгин включил кофеварку, достал из шкафа початую бутылку коньяку и два стакана, сорвал обертку с большого "Фазера".
Лариса поразилась:
- В милиции наконец-то узаконили пьянство? Нет, судя по этикетке, мы не в совковой ментовке, а в комиссариате на Елисейских полях.
Коньяк остался с понедельника, когда заезжал знакомый из ушедших в коммерцию оперов и они отмотили встречу. Держать выпивку в шкафу не рекомендовалось, тот же ББ мог, под настроение, заложить вышестоящему начальству. Или, опять-таки под настроение, прийти со своим стаканом. Выпили.
- Хм, приличное пойло. Шикарный кабинет, хорошая машина... роскошная баба в кресле. Не боитесь обвинений в коррупции?
- Побаиваюсь.
Лариса посмотрела внимательно, оценивающе, отвела глаза первой, поиграла пачкой "Парламента", двигая ее по широкому подлокотнику. Кивнула:
- Похоже, у нас что-то получитцо. Спрашывайте!
- Рассказывайте.
- Кстати, на "вы", по-моему, - слишком кисло получается. Или в офицыальных стенах надо говорить офицыально?
- Эти стены столько всего слышали и видели... Расскажи мне об Инне.
- Об Инне... Что ж, девочкой она не была.
- Я догадался об этом. Некоторые частности можешь опустить.
- Я имею ф виду, она не была хорошей девочкой. Родители наши прожили недолго, но счастливо, любили друг друга до гробафой доски и умерли ф один день. Нам с Инкой от них кое-что перепало - папа был не последним челафеком ф торгафле, еще ф прежние времена. Я по молодости была не подарок, но Инка вышла похлеще меня. Та еще оторва. И ф кого пошла? С тринадцати лет болталась по дискотекам, годом позже впервые залетела ф ментафку. Но перебесилась и встала на путь исправления. До мужикаф была, прямо скажем, слаба... Шесть лет назад выскочила за Эдуарда. Даже любафь какая-то была, первое время. Потом, само собой, перегорело. И стала она ему изменять...
|