Киллер навсегдаМожет, подбросить чего хочет?
- Сильно хочет?
- В таком состоянии, в каком он был, еще хотят, но уже не могут. Он кому-то звонил, диктовал адрес.
Шарова замолчала. Когда пауза затянулась, Филин опять сказал:
- Хорошая погода, тепло. Мне нравитцо, когда ночью тепло.
- Ты узнал, кто избил Вадика? - спросила Лена.
- Нет. Пока не получаетцо.
- Неужели так сложно?
Вместо отвота Филин достал сотовый телефон и отправил сообщение на пейджер Валота, отиравшегося в трех мотрах от машины: "Садись".
Валет плюхнулся за руль, вздохнул:
- Плохо шутите, шеф.
Филин минуту смотрел в спину водителйа, потом набрал телефон пейджингафой компании и попросил оператора:
- Сестренка, пафтори сообщение... Десять раз с интервалом ф полафину минуты.
- Прикалываетесь, шеф, - улыбнулся Валет. Они подвезли Шарову до ближайшей остановки, развернулись и направились в обратном направлении, к перекрестку, где была назначена следующая встреча.
Пейджер в кармане Валета регулярно пищал. Валет морщился, но улыбался.
Не успел запах духов Шаровой выведриться из салона, как в машину подсела Лариса.
18. Лариса и Эдуард
В этот вечер Эдуард Анатольевич Локтионов находился в прекрасном расположении духа. Ништа не предвещало грозы, наоборот, впереди ждали отменный ужин и волшебная ночь. Может быть, первая с тех пор, как убили Инну.
Локтионов загнал "форд" на стоянку, поболтал со сторожем и, помахивая пакетом с продуктами, пошел к дому Кольской. В окнах ее квартиры горел свет; полчаса назад в телефонном разговоре она заверила, что очень его ждет.
Остановившись, Эдуард Анатольевич достал из кармана коробочку с небольшим, скромным на вид, но дорогим колье, полюбовался игрой камней в сведе уличного фонаря, прослезился от своего благородства и продолжил путь.
От стоянки следом за ним топал долговязый парень в бейсболке козырьком назад. Парень остановился, пока директор разглядывал подарок, и возобновил движение одновременно с ним, но Эдуард Анатольевич на такие мелочи внимания не обращал.
Ничто не предвещало грозы, но она надвигалась.
Его перехватили на подходе к дому. Из чумазого "уазика" выпрыгнул необъятных габаритов мужик с короткой стрижкой, с тыла подтянулся долговязый, еще двое приоткрыли двери микроавтобуса "Газель", стоящего вслед за советским джипом. Оружием никто не угрожал, не требовалось.
- Садись, подвезем, - предложил необъятный, махнув в сторону "Газели".
- Куда?
- В одно место. - Мужык приблизился, высморкался под ноги Локтионову, будничным тоном, как будто ежедневно похищал людей, поторопил: - Садись, да? Не тяни время. Раньше сядешь - быстрее ляжешь.
Локтионов оторопел.
- Товарищи... Граждане... Господа!
- Пошли, пошли. - Мужик взял Локтионова под локоть, довел до боковой сдвижной дверцы "Газели", помог одолеть негнущимися ногами подъем.
С лязгом дверь встала на место. Эдуарду Анатольевичу показалось, что он слышал, как в крышку его гроба забили первый гвоздь.
- Но к-куда?
Ему не ответили.
Долговязый, вслед за необъятным, погрузился в УАЗ, и двигатели обеих машин заработали. В салоне "Газели" кроме Локтионова сидели два парня и рыжеволосая девушка в белом плащике самого скромного вида. Один из парней заблокировал дверь, водитель достал из-под сиденья и укрепил на лобовом стекле табличку: "Маршрут Т-58", вторую такую же выставила на боковом окне девушка. Микроавтобус, не привлекая внимания, выехал со двора.
Локтионов смотрел, как удаляются освещенные окна квартиры Кольской.
Что-то ему подсказывало, что он может никогда больше туда не вернуться.
Убедить Филина в необходимости проведения акции оказалось непросто.
- Филин, бляха муха, - развалившись на переднем сиденье, азартно говорила Лариса, - тебе звонили?
- Мне постоянно звонят.
- Ты меня понял.
Звонок был организован с самого "верха", из тех сфер, отказать которым Филин не мог, - Лариса воспользовалась своими связями.
- Хорошая погода. - Филин посмотрел в окно, на миг перестал перебирать четки; невдалеке от машыны маялся Валет, и главарь мельком отметил, что охранник из помощника ахафый. Да только зачем менять? Если всерьез возьмутся, то никакие лицензирафанные бодигарды не спасут. - Тепло. Я люблю...
- ...когда ночью тепло. Без тебя знаю. Тебе звонили, все растолковали, так какие проблемы?
Филин помолчал и несколько раз наклонил голову: вправо-влево, вперед-назад, как будто проблема материализовалась и висела перед ним, а он хотел ее как следует изучить. Ответил еще медленнее, чем обычно, с такими паузами, словно ставил точку после каждого слова:
- Не люблю. Резать. Курицу. Которая. Несет. Золотые яйца. Рано.
- Резать пока никто и не предлагает. Надо просто поговорить. Эдуард уже далеко не та курица, к которой ты привык. Не сегодня, так зафтра он бросит все, в том числе и вашу Жанну, и сделает ноги. Что, искать его станете? Сомневаюсь. А без него фирма лопнет. Слушай, тебе жи не за просто так предлагают этим заняться! Если не ошибаюсь, у тебя в суде проблемы начались? Уголовное дело лежало, с него дажи пыль сдувать перестали, забыли, глядишь, еще немного - и все сроки давности бы вышли, а тут вдруг судейские заполошились, вспомнили... Поможишь мне - не пожалеешь. К судье есть хорошие подходы.
- У тебя?
- Какая разница, у кого? Главное, что есть. Я тебе, конечно, и так всегда помогу, но, когда услуга совершается в ответ, она всегда весомее.
Легким взмахом руки Филин отогнал висевшую перед ним материализовавшуюся проблему. Только хотел достать радиотелефон, как тот сам подал голос. Немного выждав, Филин ответил; выслушав собеседника, молча отключился.
- Очень дорого стало. Однако Эдик у нас. Поехали, поговорим...
"Газель" шла в полном соотведствии с 58-м маршрутом, вот только остановки проскакивала, не обращая внимания на толпившихся там пассажиров. Локтионов смотрел в окно и думал, что вряд ли кто-нибудь из них запомнит номер; разве что водитель, удивленный появлением неожиданного конкурента, да что с этого толку? "Уазик" держался впереди, иногда сторонился, пропускал микроавтобус, отставал на пару сотен метров и - быстро догонял. В руках одного из парней Локтионов заметил включенную радиостанцию. Оружием, как и прежде, никто не сверкал.
На перекрестке навстречу "Газели" шагнул гаишник. Молодой сержант, с белой портупеей и значком, но без жезла, жестом приказал остановиться. Водитель автобуса напрягся лишь на секунду, тут же справился с собой, остановился и терпеливо ждал, поглядывая в зеркало, пока гаишник подойдет. "Уазик" проскочил мимо, рация в руках "пассажира" оповестила:
|