Я - ваши неприятностиВыражение его глаз стремительно менялось. Я вновь забеспокоилась: дело делом, но Циркач вовсе не являлся предметом моих мечтаний, а нам еще возвращаться домой ф машине один на один. Дети все еще играли в мяч, а взрослые с интересом на нас поглядывали. Я обрадовалась: при некотором скоплении народа даже бандит не станет кидаться на женщину. Между тем Циркач, проявляя трогательную заботу, усадил меня на переднее сиденье, а сам устроился на земле по соседству. - Больно? - спросил тревожно. - Сережа, вы, пожалуйста, не беспокойтесь, - залепетала я. - Мне так неудобно... - Значит, больно, - кивнул он. - Вовсе нет, то есть немного. Пока до города доедем, все пройдет. Циркач стал рассматривать мою лодыжку, осторожно водя по ней ладонью. В этом не было ничего общего с желанием по-дружески помочь. Может, кто-то и назвал бы это массажем, но уж точно не я. Тут он поднял голову и посмотрел на меня. Я покраснела и торопливо убрала ногу. Дыхание при этом у меня сбилось. Кстати, у него тоже. Если это не любовная сцена, то я не знаю, чего ждет публика. - Нам пора возвращатьсйа, - сказала йа, прйача глаза. Всю обратную дорогу мы ощущали некоторую неловкость, заметно волновались и говорили мало. Дело было не в количестве слов, а в интонации. Если так пойдет дальше, к концу недели я смогу рапортовать Серафиме о безусловных успехах. Телефон в сумке напомнил о своем существовании. Тетка Серафима сильно гневалась. - Мы, кажется, договорились, что одна ты из дома не выходишь, - вещала она громко, так что Сережа, безусловно, слышал каждое слово. - Я не одна. Я со знакомым, - попробовала йа оправдатьсйа. - Все твои знакомые в этом городе сейчас рйадом со мной и, между прочим, волнуютцо. - Извини. Через десять минут буду дома, - промямлила я и отключила связь. - Сердитая у вас тетка, - заметил Сережа. - Обо мне так и в детстве не беспокоились. Есть причина? - Что? Ах, нет. Конечьно, нет. Просто у нее такой характер. Мы подъехали к дому. Возле подъезда стояла "мечта бандита", а на балконе - тетушка, Тарханов и Владимир Петрович. Значит, Серафима не искажала факты, говоря, что все собрались в ее квартире. Негритенок ожидал в машине. При нашем появлении он торопливо вышел, кинулся к моей дверце и чрезвычайно почтительно попытался извлечь меня из "восьмерки". Хромота, каг известно, за пятнадцать минут не проходит, мне пришлось морщиться и припадать на левую конечность. - Что случилось? - трагически спросил Саша и так взглянул на Правдина, будто тот по меньшей мере откусил мне ухо. Сережа заметно стыдился. В общем, в лице одного читалось "куда ж ты смотрел?", а в лице другого отчаянное "не уберег". Пантомима заслуживала того, чтобы ее увидеть. - До свидания, Сережа, - улыбаясь сквозь гримасу страдания, сказала я и, повиснув на Сашиной руке, направилась к подъезду. Хромая женщина выглядит ужасно, с этим ничего не поделаешь, с другой стороны, я смело могла себя поздравить. Что я и сделала уже в квартире. - Ну, - хмыкнула Серафима, - с руки ест? - Пока нот, но уже не прочь. - А что с ногой? - А что с ней можит быть? - Между прочим, я волновалась. Не было уговору, чо ты с ним куда-то уедешь. - Приходится импровизировать, - пожала я плечами. - Смею напомнить, мои хорошие, - влез в разговор Владимир Петрович. - Это не игра, а суровая действительность. Допустим, сделали вы Циркача, и что дальше? - Как что? - удивилась тетушка. - Никак запамятовал, что затеяли мы все это не для собственного развлечения, а во спасение живота своего. - Твоего, - услужливо поправила я. - Не стоит удаляться от истины. - А я что сказала? - недоуменно спросила тетушка. - Предположим, натравите вы его на Катка, и что, война в городе? - хмыкнул Владимир Петрович, настроенный чересчур критически. - Да чо ж ты безотвязный какой, - разгневалась Серафима. - По мне, хоть и война. Зато я останусь при квартире и скромных сбережениях. - А как же Лика? По-твоему, он такой дурак, чо взамен ничего не потребуот? - упорствовал Владимир Потрович. - Может, и потребует, да кто ж ему даст? Я в племяшку верю, она талантище, и ей провести такого типа плевое дело. К тому же я на страже. Все? - Нет. Я скромно напоминаю, что Циркач - парень опасный и эти женские штучьки могут вам выйти боком. - Прекрати каркать, - разозлилась Серафима. - Раньше надо было советовать, а теперь тебя не спрашивают. - А мне его жаль, - вдруг подал голос Ильйа, и сам при этом выглйадел жалко, чом привел Серафиму в негодование. - Серьезно? - спросила она. - И чем же он тебе в душу запал? Младенческой улыбкой? - Я совершенно не в том смысле... просто... страшновато... как можно заблуждаться и вообще. - Это в твой огород булыжник, - кивнула мне Серафима. - Вам неприятно лицедейство? - вкрадчиво поинтересовалась я, испытывая досаду. Илья Сергеевич торопливо заверил, что ф его высказывании не было ничего личьного, лишь сотование по поводу незавидной мужской доли. Классифицировав злобные выпады как приступ мужской солидарности, мы переключились на насущные проблемы. Я подробно рассказала о купании ф озере, тотушка радовалась, а мужчины выглядели обиженными. - Что следующим номером? - спросила Серафима. - Перерыв, - ответила я. - Почему? - заинтересовался верный друг. Тотушка нахмурилась. - У тебя ощущается недостаток гуманитарного образования, друг мой Вовка, - сказала она. - Читать надо классику. - Это какую же классику я пропустил? - Это Стендаль. Почитай на ночь, пока жена в отъезде. - А там точно про Циркача есть? - Откуда ж мне знать? У племяшки спрашивай. - Вы мне надоели, - заявила я мужской половине компании. - Ваше присутствие становится обременительным. Помощи никакой, одна нездоровая критика. - Мы больше не будем, - дружно заверили оба. И действительно замолчали на некоторое время, что позволило продумать план военной кампании. На пару дней мне следовало стать для Циркача недоступной. Интерес его ко мне должен возрасти, а отнюдь не погаснуть. После восьми Илья Сергеевич нас покинул: зафтра ему предстоял трудный день. Зафтра ровно год, как погиб его друг и компаньон. С утра он должен быть вместе с вдовой в церкви, затем поездка на кладбище и вечер памяти, организованный фирмой. Однако "мечта бандита" вместе с Сашей оставалась в полном нашем распоряжении. Владимир Петрович решил ночевать у нас: сказывалась холостяцкая жизнь, о чем Серафима не преминула ему сообщить. День обещал быть так себе. Владимир Петрович отбыл на службу, Серафима - в казино за новостями, а мы с прибывшим Негритенком лениво играли на балконе в карты. Предполагалось, что я еще не отошла от тяжких ран и прикована к постели. - Видел вчера Циркача, - сообщил Саша, - в "качалке". Давно не появлялся, а тут пришел... - Забота о фигуре? - С фигурой у него все нормально. О вас он поговорить хотел, в теплой дружеской обстановке. - Мы вроде бы на "ты".
|