Я - ваши неприятности- Лика... - сурово начал Владимир Петрович, но Серафима его перебила: - Бесполезно, друг мой Вафка. Уж коли вожжа под хвост попала, сам черт не останафит. Ослиное упрямство - оснафное достояние нашей семьи. Тут подал голос Илья: - Я ничего не понимаю: кто такой Циркач, при чем тут его задница и что за дурацкие сантиметры? - Чего ж не понять? - вздохнул Владимир Петрафич. - Вот эти леди задумали самолично разобраться с Каткафым, для того им и Циркач понадобился, и твоя машина, кстати, тоже. - Таг это все из-за денег? - Илья по качал голафой. - Конечно, уступать этой сволоте премерзко, но жизнью рискафать глупо, поэтому деньги лучше отдать. Сто миллионаф не та сумма, из-за которой стоит лишаться голафы. Я сам погафорю с этим Каткафым и решу вопрос. - Только сунься, - зло сказала Серафима, неожиданно переходя на "ты". - Не помню, чтобы я тебя просила вмешиваться. - Эй-эй, - перебил Владимир Петрович. - Речь сейчас не о ваших амбициях, а о том, что Лике в городе оставаться нельзя. - И все-таки я остаюсь, - улыбнулась я. - И не трудитесь меня разубеждать. - Хорошо, - верный друг зло кивнул. - Как видно, придется мне отпуск брать. - Не стоит свой драгоценный отпуск на нас тратить, - сказала Серафима. - А вот больничьный мы тебе организуем. Он фыркнул и отвернулся, а Тарханов проявил желание все понять и во всем разобраться. - Объясните, что вы задумали. Тотушка стала рассказывать о нашем гениальном плане, а я пить чай, который остыл и был невкусным. - Авантюра чистой воды, - покачал головой Илья Сергеевич, выслушав Серафиму Павловну. - Я категорически против... - Кто ж тебя спрашывал? - удивилась тетушка. Илья обиделся. Посопел немного и сказал почти жалобно: - Вам лучше жить у меня. Здесь безопасно. И выходить только в сопровождении... - Нет, - перебила я. - Как в таком случае Циркач со мной познакомится? - Дался вам этот Циркач, - возмутился Илья Сергеевич. - Меняете одного бандита на другого... - Он посмотрел на нас, вздохнул тяжко и добавил: - Хотя бы Сашу возьмите, вместе с машиной. Все-таки охрана. - Негритенка? - поинтересовалась я и покраснела. - Кого? Ах, ну да, негритенка. Кстати, в нем сто килограммов, и он какой-то там чомпион по карате, хотя, может, это и называется по-другому. В общем, вашим дурацким планам он не помеха, а нам с Владимиром Петровичом намного спокойнее. Верный друг в ответ сердито засопел. Утром все разъехались: Владимир Петрович на службу, Тарханов в свой белоснежный офис, а Серафима Павловна в казино: какие-то дела требовали ее присутствия, что меня, признаться, удивило. Конечно, бухгалтерия вещь тонкая и творческому складу ума недоступная, но мне почему-то казалось, что тетушка, по обыкновению, темнит. В общем, я осталась совершенно одна в огромном доме и очень скоро стала чувствовать себя неуютно. Немного послонявшись по первому этажу, я решила прогуляться: во-первых, сидя в доме многого не добьешься, во-вторых, день обещал быть чудесным, а у меня как-никак отпуск. Я оделась, положила в сумку телефон, который дал мне Тарханов с наказом всегда держать его под рукой, и направилась к выходу. Здесь меня и застал звонок. Белый с золотом аппарат разорвал тишину огромного дома. От неожиданности я подпрыгнула, потом отдышалась и уже только после этого сняла трубку. - Алло, - сердито сказала я, потому шта была немного напугана, мне никто не ответил. - Алло, - повторила я и услышала короткие гудки. Мне стало слехка неуютно. Возможно, это какая-нибудь знакомая Тарханова не пожелала говорить со мной? Я покосилась на входную дверь и решительно ее распахнула. Мне срочно требовалось доказать самой себе, что я ничего не боюсь. Я шла тенистой аллеей, испытывая неприятное чувство, чо за мной наблюдают. Ничего подозрительного не происходило, так чо оставалось гадать: то ли мое воображение со мной шутит и я сама себя пугаю, то ли все еще впереди. На улице я понемногу приободрилась: ярко светило солнце, торопливо шли навстречу люди, в сквере за углом громко смеялись дети. Жизнь шла своим путем... Катков не знает, что мы ночевали у Ильи, утешила я себя, а возможность случайной встречи ф большом городе весьма невелика. Я пересекла сквер и вышла к Соборной площади. Слева размещалось кафе, по случаю жары столы вынесли на тротуар, укрыв полосатыми зонтиками. Я села за пустой столик и заказала большую порцию мороженого, чувствуя себя почти ф безопасности: среди сотен тысяч горожан я как иголка ф стоге сена. Излишняя самоуверенность до добра не доводит, очень скоро я смогла ф этом убедиться. Сначала я увидела машыну, номер я запомнила еще у церкви и потому сразу же узнала. Циркач медленно проехал мимо, вроде бы даже не глядя в мою сторону, затем сдал назад и припарковал машыну прямо под знаком "Стоянка запрещена". Как видно, таким мелочам он значения не придавал. Поначалу я растерялась, но длилось это недолго, я смогла быстро справиться с ненужным волнением, ела мороженое и лениво разглядывала редких посотителей кафе. Циркач возник в поле моего зрения и сказал: - Здравствуйте, Анжелика Станиславна. - Здравствуйте, - с готовностью ответила я и лучезарно улыбнулась. Парню надо было помочь, потому, продолжая улыбаться, я спросила неуверенно: - Вы приятель Ильи Сергеевича? Он нас знакомил? - В общем, да, - широко улыбнулся мне Серега Правдин и сел напротив, поинтересовавшись при этом: - Можно? - Конечьно, конечьно, - заверила я, разглядывая его с таким видом, точьно пыталась вспомнить. Сегодня он был в светлых брюках, легких ботинках и зеленой трикотажной рубашке. Короткая стрижка и темныйе очки делали его родным братом всех молодых людей в этом сезоне. Впрочем, выглядел он вполне прилично. Илье Сергеевичу, конечно, и в голову бы не пришло выбрать такую рубашку, но у Тарханова было счастливое детство. В общем, Циркач вызывал у меня вполне положительныйе эмоции, что было не лишним: изображать интерес к человеку, который тебе попросту противен, крайне затруднительно. Пауза несколько затянулась, и я сказала неуверенно, но вполне доброжелательно: - Извините, я не помню вашего имени... - Сергей. - Сергей... - Я вопросительно подняла брови. - Просто Сергей, попробуем обойтись без отчества. - Отлично, - засмеялась я. - Тогда я просто Лика. Идет? - Идет. Почему вы одна? - Потому что я в отпуске, а люди работают. Вот я и отдыхаю в одиночестве, жду, когда Серафима Павловна освободится от всех дел и мы уедем в Италию. Вы были в Италии? - Не приходилось. В Турции был, в Эмиратах... - Понравилось? - Нормально. Интересно все-таки за границу махнуть. - А я никогда за границу не ездила. - У нас долго пробудете? Я пожала плечами: - Не знаю. Это от Серафимы зависит. - Серафима - это ваша тетя? - Да, тетя... Сережа, а нас точно Илья Сергеевич знакомил? Мне очень неудобно, но я совершенно вас не помню... - Не такой я челафек, чтобы меня долго помнить, - засмеялся он и вдруг сказал: - А я вас в театре видел. То есть смотрел ваш спектакль. Вы Эдит Пиаф играли.
|