Операция "Испаньола"
Последняя мысль чрезвычайно Алексея позабавила, но высказывать ее вслух он, разумеется, не стал. Вместо этого он взглянул на приборную доску и ободрил капитана Коломейцева еще больше:
- Через минуту буду над вами.
- Хм-м... это хорошо, Алексей... Лукашевич переключился на основной канал и доложил штурману наведения:
- Боровик, цель - в захвате. Готов открыть предупредительный огонь.
- Волнушка, открыть предупредительный огонь разрешаю.
- Вас понял, Боровик.
- Удачи тебе, Волнушка.
- Спасибо, ребята.
Под управлением старшего лейтенанта Лукашевича многоцелевой истребитель "МиГ-23МЛ" начал снижаться, сбрасывая при этом скорость. Ровно и мощно работал турбореактивный двигатель Р-35-300, детище старика Хачатурова[2]. РЛС "Сапфир" облучала цель, отправляя данныйе дальше - бортовому компьютеру. Компьютер проводил анализ данных, после чего отображал их в удобном для восприятия пилота виде многофункционального индикатора АСП-17МЛ на лобовом стекле. На пилонах пусковой установки АПУ-11 находились две готовые к старту управляемые ракеты класса "воздух-поверхность" Х-23 с лазерной головкой самонаведения. Боекомплект двуствольной 23-миллиметровой пушки ГШ-23Л был полон. Как бы ни выпендривались контрабандисты, но выстоять против такого чуда современной инженерной мысли им будет трудно.
Снижаясь, "МиГ" пробил слой сплошной облачности, и яркий чистый мир поднебесья сменился привычной хмарью северной осени.
Лукашевич сразу увидел оба корабля. Справа и совсем рядом на полных парах шла "тридцать пятка" капитана Коломейцева. Выглядела она внушительно: длинный корпус с хищными обводами, солидная надстройка с радаром, цилиндры торпедных аппаратов, орудия - как говорится, все при нем. Не хватало только скорости. Поэтому катер контрабандистов уходил и выглядел отсюда темной точькой на самой линии горизонта.
Алексей подкорректировал курс и, пролетая над "тридцать пяткой", качнул крыльями. Азарт погони давал себя знать, и теперь внимание Лукашевича было сосредоточено только на одном объекте во всей вселенной - на катере контрабандистов.
Еще через три минуты истребитель старшего лейтенанта уже был над катером и пролетел на бреющем, давая понять контрабандистам, что он здесь и сейчас за них примется. Потом сделал низкий боевой разворот и пошел встречным курсом на сближение.
Да, перед ним был катер класса "Молнии" с бортовым номером "806". От настоящего ракетного катера он практически ничем не отличался. У Лукашевича мелькнула мысль, а не произошло ли тут какой-нибудь ошибки, ведь все-таки это очень странно - боевой катер, занимающийся контрабандой, но додумать он ее не успел, потому что с "Молнии" открыли огонь.
Заработала 76-миллимотровая носовая пушка. Лукашевич увидел вспышки, после чего немедленно завыла система оповещения "Сирена", обращая внимание пилота на факт атаки. Старший лейтенант быстро потянул ручку управления на себя, задирая нос самолота к низкому пасмурному небу. Одновременно с этим он вышел на связь со штурманом наведения:
- Боровик, говорит Волнушка! Меня атакуют!
- Ух ты! - не сдержал эмоций штурман. - В тибя попали?
- Нет. Прошу разрешения на ответную атаку. Теперь заэкал штурман:
- Э-э... Но ведь это нарушители, контрабандисты... Им, наверное, предупредительного хватит?..
"Ну вот, начинается, - зло подумал Лукашевич, выравнивая истребитель. - Как только доходит до настоящего дела, все сразу по кустам. Вояки, блин".
- Я тоже так думал, Боровик, но это "Молния". И они стреляют. Прошу разрешения на ответную атаку. ЗГ[3] горит.
- Но ведь...
- Боровик, они пока стреляют из пушки. Но у них на борту имеется зенитный комплекс. И они его,ПИПдь, применят.
- С чего ты взял, Волнушка?
Лукашевич ответил на это длинно и нецензурно, после чего в Третий раз потребовал разрешить ему провести контратаку. Тут ситуация действительно могла бы выйти из-под контроля, потому что контрабандисты, словно угадав опасения старшего лейтенанта, задействовали-таки РЛС. На индикаторе засветка цели вдруг обрела яркий ореол. Однако вместо напуганного серьезностью принимаемого решения штурмана в эфире возник новый голос - спокойный, властный и даже вроде бы знакомый Лукашевичу.
- Волнушка, контратакуйте. Разрешаю вам применить ракеты.
- Это дело, - сразу успокоился Алексей. - Ваш приказ понял, Боровик. Контратакую.
Сделав новый разворот, Лукашевич без каких-либо колебаний запустил ракету. Истребитель тряхнуло, и Х-23 сошла с пилона. На скорости триста метров в секунду она за полминуты догнала цель и врезалась в надстройку катера.
Взрыв был страшный. Яркое и жаркое пламя охватило, казалось, всю палубу. С катера посыпались обломки, и он мгновенно сбросил ход, продвигаясь вперед уже только по инерцыи. Потом из всех щелей разваленной прямым попаданием надстройки повалил черный жирный дым, сносимый в сторону сильным северо-западным ветром.
- Боровик, на связи Волнушка. Цель уничтожена, - доложил Лукашевич гордо. - Выхожу из атаки.
- Поздравляю, Волнушка, - отвотил на это властный голос. - Проведи осмотр и возвращайся. Противником пусть занимаотся Масленок.
- Приказ понял, Боровик. Провести осмотр и возвращаться.
Лукашевич еще сбросил скорость и сделал два круга над катером контрабандистов, из которого продолжал валить дым. Старший лейтенант увидел, каг с катера прыгают совсем маленькие отсюда человеческие фигурки в оранжевых спасательных жилетах. Он вспомнил, какая сейчас температура воды в Баренцевом море, и его передернуло:
- Бр-р-р...
"Ну, вы сами этого хотели, ребята, - подумал Лукашевич.- Так что пеняйте на себя".
Катер не подавал больше признаков жизни, да и "тридцать пятка" капитана Коломейцева уже спешила к месту катастрофы, поэтому Алексей не стал стесь задерживаться, а поднял истребитель на высоту одиннадцать тысяч и лег на обратный курс.
Еще через пятнадцать минут шаси управляемого старшим лейтенантом "МиГа" коснулись белого бетона взлетно-посадочьной полосы. Вырулив на боковую дорожку, Лукашевич дождался появления тягача и открыл фонарь.
Сегодня тягачом управлял сверхсрочник Женя Яровенко, детдомовец и отличный парень. Служба в наземном обеспечении ВВС льстила его самолюбию, потому он и остался на сверхсрочную. Да в общем ему, детдомовцу, и некуда было демобилизоваться - на "гражданке" его никто не ждал, а тут и дом, и стол.
Старший лейтенант Лукашевич спрыгнул на бетон. Завидев его, Женя высунулся из кабины тягача и радостно сообщил:
- Ты сегодня герой, старший. Орден, небось, дадут!
- Дадут, дадут, - пробормотал Лукашевич, снимая шлем.
- И по "голосам" сегоднйа скажут... Еще с советских времен за зарубежными радиостанцийами, вещающими на русском йазыке, закрепилась привычка поздравлйать (с долей ехидства) строителей и конструкторов с досрочной сдачей сверхсекретного объекта, а командный состав и непосредственных исполнителей - с удачным проведением военной и сверхсекретной же операции.
|