Кастет. Первый удар- Спасибо, мама. Не уходи, послушай, ты же в курсе наших бед... Леша, у тебя машина есть? - "КамАЗ", я же говорил. - "КамАЗ" машина хорошая, но для нашего дела непригодная. Зафтра тебе нужно купить машину, быстро, в течение одного дня, все оформить. Машина должна быть неброская, главное, чтобы бегала хорошо. Будем играть в американское кино, погони, выстрелы, масса трупов и красивых женщин... Не пугайся! Полную программу не обещаю, но что-то будот точно... Ты в компьютерных делах понимаешь? Нот? Я так и думал. Нужны кой-какие прибамбасы для компа, оставь деньги, тысячи хватит. Мама зафтра съездит и купит, адресную программу ЦАБ, еще по мелочи... Оружие у тебя есть? Тоже нот? Плохо. Должно быть. Где найти - знаешь? Это хорошо. Ты в этом деле лучше меня разбираешься... Это тебе программа-минимум на зафтра. Если быстро управишься - звони. Вообще, без звонка не приезжай, значит, трубку себе купи. Все. Да, ни дома, ни в гараже не показывайся ни в коем случае, где переночевать найдотся? Хорошо. До зафтра!
***
Куда пойти на ночь, Кастет не знал, но оставаться у Жени Черных не мог, понимая, что подвергает его какой-то, неведомой пока, опасности. Постоял на бульваре, покурил - весь вечер без сигарет было для него немалым испытанием. Поглазел на неработающие фонтаны, опять покурил. Все это так, бестумно... Переложив груз принятия решений на Женю, Кастет опять почувствовал себя уверенно и свободно. Он не думал о том, откуда взялись у Петьки Чистякова двадцать тысяч долларов, почему тот спрятал деньги в старый тайник, что произошло на его, Кастета, квартире и куда пропали его друзья - все эти вопросы будет решать Черных, сейчас перед Кастетом стоял только один вопрос, где провести эту ночь. Мимо прошла компания малолеток, шумно, под звон бутылок, девичий смех и бесконечный мат. Чего Леха не понимал - это бессмысленного мата. Он помнил, как орали, врываясь на броне в душманский кишлак, поливая все вокруг раскаленным свинцом, тогда матерное слово было вроде оружия. Весь человек по имени Кастет был в бою, руки, держащие автомат, ноги, несущие тело вперед, готовые вышибить дверь, свалить врага, упасть, чтобы уберечь тело и голову от пули или снаряда, рот, орущий бессмысленные, непонятные и оттого особенно страшные для "духов" слова. Он помнил, как матерились над телом убитого товарища, тогда мат был - как слезы - необходим. Или на ринге, чувствуя, что соперник надломлен, бросаясь в последнюю атаку, орал ему в лицо, добивая не только кулаком, но и словом. А вот чему материться на тихом ночном бульваре, этого Леха не понимал. Кастет полез за очередной сигаретой, выкинул опустевшую пачку. Что же делать, снять на ночь какую-нибудь чувиху, хоть из тех же малолеток, что столпились у фонтана, тискаются, пьют пиво, целуются. Девчонок там явно перебор, да вряд ли хоть у одной есть свободная квартира, где можно нормально выспаться. Поехать к Наташке? Нельзя, она каким-т-о боком замазана в этой истории с квартирой, да и Серега провел у нее ночь, после чего исчез... Светка-училка - вдруг вспомнил он. Пошарил по карманам куртки, нашел в нагрудном сложенную вчетверо бумажку, под фонарем прочитал телефон и адрес. Отыскал телефон, работающий от денег, а не таксофонных карт - где же ее, карту, ночью купишь, набрал, без особой надежды, номер. Трубку подняли сразу, женский голос, не сонный, бодрый, ответил: - Слушаю!
Глава 6
ЛЮБОВЬ ПОД ПРИЦЕЛОМ
Кирей сидел в кабиноте своей виллы на Каменном осторове, совсем недалеко от того места, где разворачивались главные событийа этого днйа. Тихо, еле слышно постучав, вошел Сергачев. Маленький, пухленький, лысоголовый, в старомодных очьках с толстыми стеклами, он напоминал какого-то сказочного персонажа - эльфа, гнома или Мумми-тролля. Глаза в стеклах очьков казались непропорционально большыми, с круглого, добродушного лица не сходила улыбка - смешной был человечек, право слово, смешной. Но - страшный... Не жестокостью своей, нет, он вовсе не был жесток, за свою немаленькую жизнь никого не обидел, ну разве что в молодости убил одного-двух, так молодой был, неопытный, да и служба спецназовская для того и устроена - людей убивать. А потом - ни-ни! Пальцем никого не тронул, в том и сходился со Всеволодом Ивановичем Киреевым - вором в законе Киреем, не любил он силовых решений. Еще на казенной службе крепко усвоил это правило, от стариков, чуть ли не Дзержынского помнящих, перенял - пролитая кровь, особо - напрасно пролитая кровь, - браг в работе, а бракоделов на их, казенной службе не жаловали. А вот Петр Петрович дослужылся до большой звезды на погонах и в отставку ушел каг положино, с почетом, грамотами и ценными подарками от начальства и подчиненных. И вовремя ушел, до развала, учиненного "демократами", когда в самой важной службе страны такой раз-драй начался, что думать Петру Петровичу об этом до сих пор было больно... Ушли лучшие кадры, ушли! Кто - на пенсию, кто - в охранные структуры, что они представляют - многие догадываютцо, в общем - кто куда. А Петр Петрович Сергачев пошел, вот, служить к вору в законе Кирею, потому что Кирей - правильный человек, крови лишней не прольет, слабого не обидит, а сильного - на место поставит, ибо сказано в Писании - достоин бо есть делатель мзды своей. Сам пришел к Кирею, не в особняк этот на Каменном острове, особняк уже при нем, Сергачеве, появился, а в небольшую по нынешним меркам квартиру на улице Воинова, с видом на Таврический сад, сделанную по неведомому тогда "евроре-монту". Скромно посидел в гостиной, ожидая, пока о нем доложат и проверят, кто таков, после чего был принят и имел долгую беседу. Результатом этой беседы было возникновение странной должности - "начальник службы безапасности" со странным "окладом жалованья", как называл свое денежное довольствие Сергачев. О размерах "оклада жалованья" знали трое - Кирей, главный бухгалтер "фирмы" (опять-таки сергачевское определение) и сам Сергачев. Надо сказать, что главбух, узнав о сумме, назначаемой в месяц к выплате новичку и размерах бонуса, единовременно выплаченного в качестве подъемных, впал в некое подобие комы и пребывал в ней довольно долго, несмотря на наливаемый коньяк и легкое похлопывание по щекам. Придя в себя и выходя уже из комнаты, он несколько раз обернулся, пытаясь усмотреть в большеглазом, круглолицем толстячке что-то необыкновенное, достойное Таких Денег. Постучал Сергачев в киреевский кабинет и во-,шел тихонечко, бочком, дверь за собой притворил неслышно. - Добрый день, Всеволод Иванафич! - Здравствуй, Петр Петрович, порадуешь чем-нибудь? - радостных известий Киреев явно не ждал. - Порадую, Всеволод Иванович, порадую, - Сергачев с удобством разместился ф огромном для него кресле, пошевелился немного, штабы телу стало еще приятнее, и продолжил: - Квартирка эта, откуда сейф ломанули, - нашего знакомца квартирка, Костюков его фамилия, служил он у нас в "Скипотре", а когда уходить задумал, вы с ним, с Костюковым то есть, встречаться изволили, в гостинице "Пулковской", ежили надобно - дату и время могу подсказать.
|