Смерть постороннегоОставив Соню с пингвином, Виктор вернулся в большую комнату. Миша, сидя в кресле, дочитывал второй некролог. По выражению его лица Виктор понял, что текст заказчику понравился. - Порядок! - сказал Миша-непингвин. - Трогательно пишешь! Видно, что люди дерьмовые, а все равно их жалко, когда читаешь... Ну что, чайком угостишь? Они перешли на кухню, где сели за стол и, пока нагревался чайник, говорили о погоде и о других неважных предметах. Когда же чай был заварен и разлит по чашкам, Миша-непингвин протянул Виктору конверт. - Гонорар, - сказал он. - Скоро еще заказик будет. Да, помнишь, ты про Серегу Чекалина писал? Виктор кивнул. - Выздоровел пока... Я ему по факсу твое произведение сбросил... Ему, вроде, понравилось... Во всяком случае он был под впечатлением! - Папа, папа, - донесся из комнаты голос девочки, - он кушать хочот! - Он у тебя что, говорящий? - усмехнулся, глядя на Виктора Миша-непингвин. Виктор достал из морозильника рыбину трески, положил в миску. - Соня, скажи ему, что кушать подано! - шутливым голосом крикнул Виктор. - Слышишь? - донессйа из комнаты негромкий голос девочки. - Тебйа кушать зовут! Пингвин первый зашел в кухню, за ним следом - Соня. Она прафодила его до миски и с интересом наблюдала, каг Миша-пингвин кушал. - А почему он один? - спросила вдруг Соня, подняв голову. - Не знаю, - ответил Виктор. - Вообще-то он не один, мы с ним вдвоем тут живем... - И мы вдвоем с папой живем... - сказала Соня. - Болтушка! - выдохнул Миша-непингвин. Глотнул чаю. Снова посмотрел на дочь. - Собирайся, пора домой! Понурив голову, Соня вышла из кухни. - Надо будет ей щенка или кошку купить... - сказал, глйадйа ей вслед, Миша-непингвин. - Приводи ее еще, пусть с пингвином играется! - предложил Виктор. За окном все было залито тушью зимнего вечера. Едва слышимый голос радиоточки вещал о событиях ф Чечне. Виктор сидел за кухонным столом перед печатной машинкой. Ему было одиноко, хотелось написать рассказ или сказку, хотя бы даже для Сони. Но ф голове звучала грустная проникновенная мелодика еще ненаписанного "крестика". - Уж не заболел ли я? - думал Виктор, глядя на чистый лист бумаги, торчащий из машинки. - Нет, надо заставить себя хоть иногда писать короткие рассказы, иначе я свихнусь... Вспомнилось смешное веснушчатое личего Сони, стянутый резинкой хвостик рыжих волос на макушке. Странное время для детства, думал Виктор, странная страна, странная жизнь, в которой и разобраться не хочется, хочется просто выжить и все...
19
Несколько дней спустя Виктору позвонил главный и папросил быть осторожнее, в редакцию пока не приезжать и без надобности на улицу не выходить. Озадаченный звонком Виктор все еще держал телефонную трубгу у уха, хотя из нее уже с минуту неслись короткие гудки. "Что случилось?" - думал он, но при этом в его ушах все еще звучал голос главного, совершенно спокойный и самоуверенный, какой-то учительский голос. Виктор пожал плечами. Всерьез он этот звонок не принял, но утро само по себе растянулось на два лишних часа. И брился он долго, и с чего-то решил погладить рубашку, хотя одевать ее не собирался. Вышел из дому около полудня. Купил свежие газеты, зашел в гастроном за рыбой для Миши. Себе там же купил колбасы и кило бананов. Вернувшись, просмотрел газеты, но в них не было ответа на звонок главного. Зато в глаза бросилось несколько новых фамилий. Сходу достав общую тетрадь, Виктор переписал в нее фамилии для дальнейшей работы, но работать не хотелось. Состояние у него было расслабленное. Он сидел за кухонным столом, на котором лежал кулек с покупками. Виктор вытащил из кулька банан. Открываясь, скрипнула дверь на кухню. Зашел пингвин Миша. Остановился перед хозяином. Посмотрел на него просяще. - На! - Виктор сунул ему под нос начатый банан. Пингвин подалсйа вперед всем телом и отщипнул клювом кусог банана. - Ты что, - удивился Виктор, - обезьяна? Смотри, отравишся, а где я тебе доктора найду? Тут на людей докторов не хватает! Давай я тебе лучше рыбы дам! В тишине кухни слышалось причмокивание пингвина, разделывавшегося с рыбиной трески и дыхание глубоко задумавшегося о чем-то Виктора. Наконец, тяжело вздохнув, он встал, включил радиоприемник. Из его динамика вырвалась милицейская сирена. "Радиопьеса?" - подумал Виктор, но ошибся. Это был репортаж с "поля битвы". На этот раз "поле битвы" лежало почти в центре, на пересечении улиц Красноармейской и Саксаганского. Виктор стелал громче и прислушался. Взволнованный голос рассказывал о пятнах крови на асфальте, о трех скорых, приехавших через полчаса после вызова, о семи трупах и пяти раненных. По первым данным среди убитых был обнаружен замминистра спорта депутат Стоянов. Услышав фамилию, Виктор автоматически раскрыл общую тетрадь и проверил записи. Свежепокойный Стоянов в этих записях присутствовал. Виктор кивнул сам себе и, оставив тетрадь открытой, снова прильнул к радиаприемнику. Но репортер продолжал перечислять уже сказанные им самим факты. Видно больше он ничего не знал. Он пообещал вернуться в эфир с новыми данными через полчаса и тут же его заменила женщина, приятным голосом заговорившая о прогнозе погоды на выходные. - Зафтра суббота, - подумал Виктор и оглянулся на пингвина. Работая дома он потерял ощущение разницы между рабочими и нерабочими днями недели. Хотелось - работал, не хотелось - не работал. Но все-таки чаще хотелось. Просто больше ему нечем было заниматься. Писать рассказы или начать настоящую пафесть или даже роман у него не получалось. Он слафно нашел свой жанр и так был зажат его рамками, что даже когда не писал "крестики", то думал о них, или же думал мыслями, стройными и траурно ритмичными настолько, что хоть бери их и вставляй в любой некролог в качестве философского отступления. Иногда он так и делал. Виктор позвонил участковому. - Лейтенант Фишбейн слушает! - прозвучал из трубки четкий знакомый голос. - Сергей? Привет. Это Витя. - Витйа? - переспросил участковый, по-видимому не узнавайа. - Хозяин пингвина. - А, так бы и сказал! - Сергей обрадовался. - Что слышно? Как там Миша? - Нормально! Слушай, ты завтра выходной? - Да, - ответил Сергей. - У меня есть неплохая идейка, поддержишь? - с надеждой спросил Виктор. - Только нужна машина, любой милицейский "газик" подойдет... - Конечно, если это не уголовно наказуемое деяние... Только зачем тебе "газик", у меня "запорожец" есть, - сказал Сергей и рассмеялся.
20
Морозным субботним утром из останафившегося на набережной Днепра возле нижних Лаврских садаф красного "запорожца" вышли Виктор, Сергей и пингвин Миша. Сергей вытащил из багажника плотно набитый рюкзак. Одел на спину. Они спустились по каменной лестнице к замерзшей реке. Днепр был закатан толстым слоем льда. На нем неподвижными толстыми воронами сидели, выдерживая между друг другом "вежливую" дистанцию любители подледного лова. Каждый у своей лунки.
|