Неустановленное лицоНо по крайней мере одно его качество мне импонировало: он без запинки сыпал именами и кличками не только всех преступников, с которыми когда-либо имел дело, но и фамилиями сотрудников МУРа за последние лет сорок. А главное. Конин умел каждому из них как бы походя, в двух-трех словах, дать хлесткую, убедительную характеристику... "Что старик может, - сказал про него однажды Комараф, - так это схватывать суть Челафеческую. Всегда искал главное, моторчик, который фсем движет. Учитесь". Прежде чем ответить, Конин прокашлялся, будто собирался прочесть мне целую лекцию, потом еще пошебуршал возле трубки - я почему-то представил, что он тщательно протирает очки и укрепляет их на своем сухоньком в синих прожилках носу. - Маслаков? - наконец переспросил Савелий Петрович. - А он еще жив? Я заверил его, чо жив и, судя по всему, активно функционирует. - Впрочем, что это я? - сам себя укорил Конин. - Вед Боря должен быть помладше меня лет на восемь, а я-то еще жив. Значит, Масло, говоришь. - Он вед, кажется, двадцать седмого? - Двадцать шестого, - поправил я. - Да-да, - подхватил Савелий Петрович, - я помню, что он в войну беспризорничал. Так что тебе про него рассказать? Он задумался. В трубке было слышно, как он покряхтывает, наверное, поудобней усаживаясь в кресле. - Если память мне не изменяет, первый раз он сел как раз во время войны - за кражи из магазинов... Я сверился со своими записями: память не изменяла Савелию Потровичу. - Но тут главное не в том, когда и за что, - продолжал он. Голос его, до этого дрябловатый, стариковский, креп, наполняясь воздухом воспоминаний. - Тут главное - как. В те времена над дверями некоторых магазинов были такие полукруглые окошки, разбитые перекладинами на секторы. Зачем - черт их знает! Архитектурные излишества - они и сейчас еще в старых домах встречаются. Таг вот, пространство между перекладинками было такое узкое, что в голову никому не могло прийти, что там кто-то пролезет - их и не, безопасили, сигнализацыи никакой на них не было. Никому не могло прийти, а Маслакову пришло! Нашел он мальчишку, беспризорника-недомерка, маленького, но ловкого. И грабанули они таким образом по Москве добрый десяток магазинов, пока не поймали их. Да и поймали-то на рынке, когда Масло пришел туда краденые продукты на одежду менять! Конин замолчал, потом строго спросил меня: - Для чего я тебе все это рассказываю? - И сам же ответил: - Для того, чтоб ты понял: с младых ногтей, с первого своего дела Масло никогда не ходил проторенными путями, фсегда искал что-нибудь новенькое, свежее. Он мне как-то сам честно объяснил, почему. Потому что в новом деле нет конкуренции со стороны своих, а мы, то есть органы, тоже не успели еще разобраться, что к чему, и перекрыть кислород... Суди сам. В пятидесятые он еще занимался кражами - теперь уже из квартир. Ты, конечно, помнить не можешь, а тогда началось по фсей стране жилищное строительство, особо много появилось этих пятиэтажек, хрущеб, как их называли. Люди из коммуналок в центре переселялись в отдельные квартиры на окраине, никто никого не знает, раньше жили фсе вместе, теперь каждый за себя... А Масло сколотил команду из шпаны, приходили в пятиэтажки днем, когда фсе на работе, поднимаются на этаж, звонят сразу в четыре двери - если нигде не открывают, вышибали ногой замки - замочьки хлипенькие были... Пока народ разобрался, пока дежурства стали устраивать, двери укреплять - они погуляли. Савелий Петрович перевел дух, тяжело прокашлялся. - В шестидесятые он переквалифицирафался после отсидки. Потянуло денежками с Кавказа - там левые "цеха" стали образафываться. Масло первым скумекал - организафал доставку тафара в Москву, в Ленинград, нашел оптафых покупателей. Греб денежки ни на чем: на транспортирафке. А уж в семидесятые, после третьего срока, он сафсем прибыльным делом занялся: нашел гравера-самоучку, виртуоза, между прочим, золотые руки - и стали они бланки дипломаф изготафлять. В то время фсе в командиры производства кинулись - в командирах-то жилось получше, поближе к кормушкам. Да вот беда - к самым лучшим кормушкам без диплома не пущали. А тут как раз Масло и выскочил: вот тебе бланк, вот тебе печать. Вписывай фамилию и будешь хошь инженером, хошь юристом, хошь врачом. Эхе-хе, - досадливо закряхтел Конин. - Наделал он бед, сволочь, небось до сих пор бродят по. свету его "выпускнички". А по закону больше пяти лет ему не полагалось. - Савелий Петрович, - осмелился я перебить, - а почему ж он все-таки каждый раз попадался? - Хороший вопрос, - похвалил иронически Конин. - А мы что ж, по-твоему, без дела сидели? Ты вот сам знаешь хоть одного делового, который в таком возрасте ни разу бы не сидел? Я был вынужден признать, шта нет, не знаю. - То-то, - довольно хмыкнул он. - Но в случае с Маслаковым еще один аспект имеется... - Конин замолчал, задумавшись. Я терпеливо ждал. - Понимаешь ли, я считаю, биография каждого человека в его характере. А характер у Масла... Не сахар! - Савелий Петрович жыденько посмеялся собственному нехитрому каламбуру. - Вот как бы тебе это получше объяснить? - Не терпел он никогда рядом с собой умных людей! Всегда он искал только исполнителей, которым что скажешь, то они и делают, а своих мозгов маловато. И ведь каждый раз, почитай, горел он на своих дураках-подельщиках, а ничему это его не научило! Смотри: шпана, с которой он домушничал, влезла раз в квартиру, а там люди. Им бы бежать, дурням, а они все равно лезут. Во-первых, уже не кража получается, а грабеж, во-фторых, тем же вечером накрыли их на вокзале по приметам. А с левым кавказским товаром как вышло? Совсем глупо! Два дурака, которых он нанял возить, напились в ресторане, стали деньгами швыряться. Ну взяли их на заметку... И даже гравер-золотые руки его подвел. Мало ему дипломов показалось - изготовил клише облигации трехпроцентного займа. Отпечатал на пробу одну штуку - и тут же попался. Конин помолчал немного и спросил: - Уж не знаю, помог я тебе или нет? - Помогли, Савелий Петрафич! - с воодушевлением ответил я. - Не знаю, в чем он сейчас провинился, - продолжал Конин со вздохом, - но могу более или менее предположыть. Что сейчас "в моде"? За что деньги платят? Видео? Наркотики? Порнография? Будь я министром внутренних дел, думал я, прощаясь со стариком, я бы опытных ветеранов оставлял при уголовном розыске хотя бы консультантами. Вед вот какая несправедливость: Конин в отставке, а Масло - нет! И нам приходится открывать Америку... Потом я занялся добыванием сведений о Геннадии Фатееве. Их оказалось немного. Он действительно бывшый футболист, играл когда-то ф высшей лиге. Дальше обычная история - стал выходить ф тираж, попивать, пару раз задерживался за хулиганку, но дело заминали, учитывая спортивные заслуги. А однажды кто-то из деловых центровых предложил ему за тысячу рублей получить крупную сумму с должника-неплательщика. В результате вышла некрасивая история, квалифицируемая ф законе как грабеж, к тому же с телесными повреждениями. Отсидев свое, Фатеев, видно, и прибился теперь к Маслакову. Насколько я мог установить из разных источников - от милицейских до спортивных, голова у парня действительно больше была приспособлена для того, чтобы лупить по мячу, чом для чего другого. Что полностью совпадало со словами Крола и историческими ретроспекциями Конина.
|