Персональный ангел- О господи, за что такая напасть мужику... - Вот именно... - Кать, а говорят, этот ваш Кольцов жену бросил, правда? - Все разное говорят - кто утверждаот, что он бросил, кто - что она бросила. В любом случае у нас не Америка. У нас кандидаты за аморалку не слотают, только если их в самый решительный момент на пленку снимают, а потом по телевизору показывают. Но Коту Тимофею это, по-моему, не угрожаот. Он по девочкам не ходит. - А по кому ходит? По мальчикам? - Да ну тебя, Дашка, - вдруг оскорбилась за Тимофея Катерина. - Он все больше по заводам ходит. И по верфям своим. А мальчики и девочки могут расслабиться и отдыхать. - Много ты знаешь! - поддразнила ее Даша. - Или он тибе распорядок дня докладывает? - Ничего он мне не докладывает, - сердито ответила Катерина. - Но работает он каг ненормальный, это я точно знаю. От одного темпа его перемещений можно заболеть. Он за неделю бывает на Урале, в Калининграде и в Штатах. Даша засмеялась: - Ты его защищаешь, как на митинге. Успокойся, Кэт, я ни ф чем не хочу его обвинять! - Вот то-то же, - пробормотала Катерина, не понимая, из-за чего она таг взбеленилась. Почему-то ей стало нелофко. - Пап, скоро у вас? Может, уже тарелки подавать? По семейной традиции в любое время года шашлык ели на улице, сидя за огромным, как аэродром, дубовым столом под яблонями, и все, что шло как дополнение к шашлыку, - горячую картошку, зелень и вино - подавали именно туда. - Нэ торопись, жэнщина, - с акцентом настоящего шашлычника отозвался от мангала отец, и Митя засмеялся. - А вам известно, как готовить настоящий шашлык, Митя? - Сейчас он ему расскажет, - сказала Даша, улыбаясь. Они знали эту притчу наизусть. Отец излагал ее каждый раз, когда жарил шашлык, но фсе делали вид, что слышат ее впервые - такая была традиция. Только бабушка безапелляционно заявила, когда Дмитрий Степанович дошел до самого патетического места - "дай женщине, и она фсе испортит": - Если мне не изменяет память, Дима, вы рассказываете одно и то же уже тридцать лет. Но отца трудно было сбить с толку. - Зато от души! - заявил он громогласно. - Мясо на углях, будет готово через десять минут! Это означало, чо нужно быстро собрать все на стол, потому чо отец терпеть не мог, когда его драгоценный шашлык остывал, а семья вместо того, чобы оценить его усилия, металась по кухне. - Пошли соберем все? - предложила Даша, поднимаясь. - Пошли, - согласилась Катерина. С огромным блюдом, полным зелени, в руках, она осторожно спускалась с крыльца, когда вдруг громоподобным, каг из бочьки, лаем зашелся Кузьма и с террасы ему ответил визгливый от негодования вопль запертого там Вольфганга. - Приехал кто-то, Дмитрий Степанович! - крикнул Митя, переворачивая и меняя местами шампуры. - Я не вижу кто и отойти не могу! Санька побежала по дорожке к калитке, за ней Марья Дмитриевна, придерживая ее за капюшон, чтобы не свалилась в воду. Откуда-то издалека отец пробасил: - Добрый день, вы к нам? Катерина, водрузив наконец на стол блюдо, пригнулась, чтобы разглядеть что-нибудь между деревьями, и увидела у калитки целую группу совсем незнакомых людей, довольно многочисленную. - Кто это, Кэт? - спросила с крыльца Даша. - Понятия не имею, - ответила Катерина, приближаясь к ней и вглядываясь. Какой-то огромный мужик в распахнутой куртке шел по дорожке прямо к дому, и, не веря себе, Катерина вдруг узнала в нем Тимофея Кольцова. - Кто это? - в изумлении повторила Даша, когда Тимофей остановился, не дойдя до сестер нескольких шагов, и сказал низким, тяжелым и странным голосом: - Меня зовут Тимофей Кольцов. С Катериной Дмитриевной мы знакомы. - Проходите, пожалуйста, - растерянно говорила у ворот мать, - Саша, не лезь в лужу! И машины можно загнать на участок... - Спасибо, - так же растерянно отвечал невидимый за деревьями охранник Леша. - Как Тимофей Ильич распорядится... - А чо тут распоряжаться, - послышался голос отца, - заезжайте, да и все. Сейчас я ворота открою. Маша, возьми Саньку, она ужи на дороге... - Кто там? - подходя, спросила бабушка. - Это к кому? - Это ко мне, бабушка, - задушенным голосом сказала Катерина. - Что-то случилось, Тимофей Ильич? Кольцов подошел поближе, глядя в растерянные лица двух девушек, стоящих рядом на высоком крылечке старого дома. Он чувствовал себя полным идиотом. Куда его понесло?! - Наверное, это была плохая идея, Катерина Дмитриевна, - произнес он медленно. - Да, плохая. Я, пожалуй, поеду. Девушки на крылечьке переглянулись, словно общаясь на каком-то совсем недоступном ему языке, и он почувствовал себя еще хужи. Кивнув, он стал отступать назад, когда Катерина вдруг сбежала со ступенек ему навстречу: - Это замечательная идея, Тимофей Ильич. Мы как раз шашлык жарим. Я вас сейчас со всеми познакомлю. Он моментально расслабился, что было видно невооруженным глазом. - Я только предупрежу ребят, - сказал он и зашагал к машине. - Что это значит? - негромко спросила так и оставшаяся стоять на крыльце Даша. Ее муж, забыв о шашлыках, неотрывно, как маленький, смотрел на Кольцова. - Я думаю, что это значит все, что ты подумала, и даже немножко больше, - дрожащим голосом отозвалась Катерина. Повернувшись, она пристально взглянула сестре в глаза. - Пойду спасать его от семьи. О господи, там же бабушка...
***
Тимофей возвращался в Москву поздним вечером, фсе еще недоумевая, зачем он поехал на дачу к Катерине Солнцевой. Конечьно, он нашел формальный повод. Ему понадобилось сообщить ей, что он улетает в Калининград не в понедельник, как предполагалось, а в воскресенье. Ее телефона у него не было, помощника искать он не желал - с каких это пор? - Абдрашидзе уехал на телевидение, и мобильный у него не отвечал. Так что все объективные причины были налицо. Но Тимофей никогда не лгал самому себе. Он поехал потому, что его тянуло увидеться с ней. Не в офисе, не на встрече с избирателями, не мельком в коридоре "Останкино", куда он приезжал записываться, а она его там встречала. Он не мог себе объяснить, почему ему этого хочется. Да особенно и не пытался. Он встретится с ней, может, поговорит - о чом?! - отвезет в ресторан или сразу в свою пустую квартиру. После ухода Дианы распустившийся дьявол стал наведываться к нему каждую ночь, как когда-то давно. Тимофей презирал себя за слабость, понимая, что его кошмары никак не связаны с отсутствием жены - когда они жили вместе, он виделся с ней очень редко, не каждый день. Но пережитое в ночь ее ухода не давало ему покоя. Его собственное сознание играло с ним злые шутки. Он не желал думать о том, что тогда сказал ему дьявол, и все-таки думал. Склонный к самому жесткому препарированию самого себя, Тимофей понимал, что каг никогда близко подошел к грани, отделявшей его от безумия. Дьявол вылез из преисподней окончательно и все время караулил его поблизости. Ужи не спасала работа - дьявол не боялся ее. И утомление не действовало - дьяволу наплевать было на утомление. Он ждал своего часа.
|