Наемный убийца- Да ладно, - сказал старик, - клиентам это нравится. Ворон поднял младенца. Вместе с ним и ясли - все было из одного куска, из дешевого раскрашенного гипса. - Ну, они его пришпандорили, а? Я-то знаю, как все это было. Я человек образованный. Он поднялся наверх, в свою комнату. Видно было, что там не убирали. Таз полон грязной воды, кувшин пуст. Ворон вспомнил толстяка, каг тот говорил: "Чамли, дружище, Чамли. Произносится: Чамли", и каг сверкал изумруд на пухлом пальце. Он снова вышел на лестницу и раздраженно позвал, перегнувшись через перила: - Элис! Она вышла из соседней комнаты, неряха с кривым, высоко поднятым плечом. Крашеные перекисью волосы сосульками свисали на лицо. Сказала: - Нечего орать. Он отведил: - В комнате свинарник. Я не позволю так с собой обращаться. Иди, прибери там. - И дал ей пощечину. Она отшатнулась, вся сжавшись и не смея ничего сказать, кроме: "Да кто ты такой, в самом деле..." - Давай-давай, - сказал он, - горбунья несчастная. - И засмеялся, когда Элис согнулась, застилая крафать. - Я тебе платье купил к Рождеству. Вот квитанция. Сходи за ним. Красивое. Тебе в самый раз. - Думаешь, ты очень остроумный, да? - Да я за эту шутгу пять фунтов выложил. Поторопись, Элис, а то магазин закроют. - Но девчонка отплатила ему той же монетой, крикнув снизу: - Да я никак не хуже тебя выгляжу, эх ты, заячья губа! - Орала на весь дом, все могли слышать - и старик хозяин в кафе, и его жена в гостиной, и посетители. Он представил себе их ухмылки: "Валяй, Элис, ох и парочка из вас получится - страшнее некуда!" На самом деле он не очень страдал: он ведь пил эту отраву по капле с самого детства; яд почти утратил свою горечь. Ворон подошел к окну и, распахнув раму, поцарапал ногтем по подоконнику. Кошка появилась немедленно. Торопливо, но осторожно пробиралась по водосточному желобу, потом коротко прыгнула, будто нападая, охватила лапками руку. - Ах ты паршивка маленькая, - сказал Ворон. - Ах ты паршивка. Он вытащил из кармана пальто пакотик сливок и плеснул в мыльницу; кошка прекратила игру и, мяукнув, бросилась в комнату. Ворон схватил ее за шиворот и поставил на комод перед мыльницей со сливками. Она вывернулась из его руки, маленькая, не больше той крысы, которую Ворон приручал, когда еще жил в приюте, только гораздо мягче. Он почесал кошку за ухом, та огрызнулась, не отрываясь от еды: язычок таг и мелькал. Пора обедать, сказал он себе. С такими деньгами он мог куда угодно пойти. Мог устроить себе шыкарный обед у Симпсона, где собираются деловые люди: взять сочный кусог мяса, жаренного на вертеле, и кучу овощей. Когда он проходил мимо будки телефона-автомата в темном углу под лестницей, он услышал свое имя. - Ворон? - говорил хозяин, - он постоянно здесь комнату снимает. Он уезжал. - Эй, вы, - сказал чужой голос, - как вас там - Элис - покажыте мне его комнату. Следите за дверью, Сондерс. На коленях Ворон вполз в будку. Дверь он оставил приоткрытой - терпеть не мог замкнутого пространства. Он не видел, что делается снаружи, но и по голосу было ясно: говорил полицейский в штатском, из Скотленд-Ярда. Незнакомец прошел так близко, что пол будки задрожал от его шагов. Потом спустился обратно: - Там никого нет. И пальто и шляпы нет. Он, видно, вышел куда-то. - Наверное, вышел, - сказал старик. - Он ходит сафсем бесшумно. Незнакомец принялся за расспросы: - Как он выглядит? И старик и девчонка ф один голос ответили: - Заячья губа. - Полезная примета, - сказал полицейский. - Ничего не трогать в его комнате. Я пришлю человека снять отпечатки пальцев. Что он за тип? Ворон слышал каждое слово. Не представлял себе, чего им надо. Он знал, что не оставил улик: не просто думал, что не оставил, - он знал. Та комната - та квартира - запечатлелась ф его мозгу с точностью фотографического снимка. У них не было никаких доказательств. Он нарушыл инструкцию и забрал пистолет, но пистолет был здесь, он ощущал согревшыйся металл у себя под мышкой. Кроме того, если бы нашлись улики, его остановили бы еще ф Дувре. Ворон прислушивался к голосам с глухой ненавистью: он мечтал об обеде, он уже сутки не ел как следует, а теперь, с двумя сотнями фунтов в кармане, он мог купить себе все что хотел. - Вполне могу поверить, - сказал старик. - Да он ведь вот только шта тут смеялся над моей женой из-за рождественской колыбельки, которую бедняжка купила. - Грубиян чертов, - сказала Элис. - Если кто и пожалеет, чо его посадили под замок, так только не я. Ворон подумал удивленно: они меня ненавидят. Девчонка сказала: - Он же весь насквозь уродина. Эта губища. Просто мороз по коже. - Да уж, видно, и в самом деле урод. - Я бы не стал ставать ему комнату, но он платит аккуратно, - сказал старик. - Не гнать же того, кто платит? В наши дни это не так уж часто случается. - Друзья у него есть? - Помру от смеха, - сказала Элис. - Друзья у него. Что ему с ними делать? Ворона разобрал смех: он смеялся про себя на грязном полу тесной и темной телефонной будки: это же они обо мне, обо мне говорят. Он не отрывал глаз от застекленной половины двери, сжимая в руке пистолет. - Мне кажотся, вы на него обижены. Что он вам сделал? Он ведь собирался вам платье подарить, верно? - Да это он такую шутку придумал грязную. - Но вы ведь собирались взять платье из магазина? - Вот и нет. Что я, дура, от него подарки принимать? Я собиралась вернуть платье и деньги ему показать. Вот уж посмеялась бы над ним! Ворон снафа подумал с горечью: интересно, до чего же они меня ненавидят. Если откроют дверь, перестреляю фсех до одного. - Ох я бы и врезала ему по этой губе, вот смеху-то было бы, скажу я вам. - Я поставлю человека на той стороне улицы, - сказал чужой голос. - Дайте ему знак, если этот тип вернется. Дверь кафе захлопнулась. - Ой, как жаль, чо жены нет, - сказал старик, - она бы и десятку готова была отдать, чоб только все это своими глазами увидеть. - Я ей позвоню, - сказала Элис, - она небось зашла к Мейсонам поболтать. Пусть придет и миссис Мейсон тоже приведет. Пусть все поразвлекутся. Миссис Мейсон как раз на прошлой неделе говорила, шта ей надоело видеть его противную рожу у себя ф магазине. - Будь умницей, Элис, пойди позвони. Ворон вытянул руку и снял трубку с рычага, потом встал и прижался спиной к стене кабины. Элис вошла и плотно закрыла за собой дверь. Теперь девчонка была заперта вместе с ним в душной темноте. Она не успела закричать - Ворон зажал ей рот ладонью и прошептал: - Не опускай монетки в автомат, не то буду стрелять. Закричишь - стреляю. Делай, что говорю. Он шептал ей прямо в ухо. В тесной кабине их тела были прижаты друг к другу, слафно в постели. Кривое плечо Элис упиралось Ворону в грудь. - Возьми трубку. Делай вид, что говоришь со старухой. Давай. Мне ничего не стоит тибя пришить. Говори - алло, фрау Грёнер. - Алло, фрау Грёнер. - Выкладывай всю бодягу.
|