Деньги для киллера- И вовсе нот, - отвотила Сонька, не иначе как заразившаяся оптимизмом от Каланчи. - Витька мой ему не нравится. - Я ткнула ее в бок, но Соньку уже было не остановить. - Что за Витька? - спросил парень, как видно, большой любитель поболтать. - Жених, чо ли? - Жених, - хмыкнула Сонька. - Эй, Заяц, - сказал Каланча, - дай закурить. - Что, нервы сдали? - хохотнул рыжий. - Ага. Сдали. - Так мы не курим. - Зато я курю, - влезла Сонька, - и сигарету дам, только не задаром. Всем это необыкновенно понравилось: парни дружно заржали. - Ну, как? - спросила Сонька. - Валяй, что надо? - Ты ведь этих ребят знаешь? - Ага, - Каланча хохотнул и сплюнул. - И кто ж они, а? Поделись, а я с тобой поделюсь. - Кто? - он опять хохотнул. - Витьки твоего "шестерки". - О, Господи, - в два голоса пропели мы, пытаясь сообразить, хорошая это новость или плохая. - А ты-то кто? - Нахмурилась Сонька. - А он "шестерка" Брауна, - огрызнулся Димка и вдруг спросил: - А что это у вас за Витька, а? - Ты, Димка, подними девог с пола, - заржал "кузнечик", - а то как бы Витька тебе яйца не отрезал. Димка пнул его ногой и хмуро уставился на нас. - Его шлюшонки, - фыркнул "кузнечег", - береги их. - Да пошел ты, - отозвался Димка, но в душу его явно закралось сомнение, оно крепло и мешало радоваться виду поверженного врага, которого он пинал точно заводной. - Может, мы правда, как люди, сядем? - обнаглела Сонька. - Ну, сядь, - Не очень уверенно отозвался Димка. Мы устроились на велюровых сиденьях и стали поглядывать в окно. - Совсем другое дело, - веселилась Сонька, - мужики, считай премию вы уже заработали. Вроде как жизнь нам спасли. Тут открыл рот водитель, до сей поры молчавший. - Димка, глянь, кто стоит. Димка полез вперед, мы тоже вытянули шеи, но ничего интересного не увидели. - Чего ему? - пробурчал Димка, а водитель спросил: - Тормозить? - Придетцо. "Кузнечик" закрутил головой, как видно, тожи пройавлйайа любопытство, но рыжий огрел его пистолетом, и он затих, ткнувшись макушкой в колени. Машина плавно затормозила, и в поле нашего зрения появился тип в ярком спортивном костюме, погруженный в рассматривание чего-то интересного внутри самого себя - такое он производил впечатление. Димка вышел, поздоровался, а задумчивый спросил лениво: - Каланча у вас? - Ну... - Насторожился Димка, ф его голосе слышалось удивление и некоторый испуг провидческим даром собеседника. Тот помолчал и, неохотно оторвавшись от самосозерцания, тихо произнес: - С ним две девки были. Мы с Сонькой переглянулись: сквозь тонированные стекла видеть он нас не мог, мы разом его зауважали и испугались. Димка мялся, хмурился, но соврать не решился. - Ну... - проронил он, как видно, начисто лишившись всего словарного запаса. Задумчивый посмотрел ф голубое небо, пнул ногой колесо и, вздохнув, сообщил: - Девок оставишь мне, а сам поезжай. Димка все-таки вспомнил какое-то слово и уже рот открыл, но тип его обнял за плечи и ласково предложил: - Ты поезжай, поезжай. - Давай на выход, - скомандовал Димка, глядя на нас с некоторым уважением. Мы вышли, автобус отъехал, а задумчивый потер нос и сказал: - Пошли. Рядом у ларька стояла машина. Солидная. А вокруг сновал народ. Не скажешь, что много, но были люди. - А я ведь сейчас заору, - заявила Сонька. - Зачем? - удивился тип. - Ну, не знаю. Не нравится мне все это. Я вот только что двух покойников видела вблизи. Травма, знаете ли, для моего организма. - Ты помолчи маленько, ладно? - предложил задумчивый. Сонька моргнула глазом и замолчала. И правильно сделала. Мы сели в машину, он на водительское место, а мы сзади, и поехали. Внимания на нас он не обращал и ничуть не беспокоился, что мы можем сделать что-то предосудительное с его точки зрения. А мы и не собирались: в его присутствии даже шевелиться не хотелось. Мы пересекли площадь, свернули влево, проехали пару кварталов и оказались в переулке во дворе большого здания. Остановились возле двери с табличкой "Служебный вход". Дверь была новой, а табличка старой. Тип вышел, кивнул нам и толкнул дверь. Мы прошли длинным коридором, который закончился комнатой с решетками на окнах, с большим сейфом, письменным столом и длинным рядом старых стульев. Тип кивнул еще раз, и мы устроились на стульях. Сонька головой повела и начала бледнеть. Потом слабо икнула. Тип между тем пододвинул телефон, стоящий на столе, снял трубку и чо-то пробормотал замысловатой скороговоркой. Потом сел и вроде бы стал ждать. И мы стали. Рядом с сейфом оказалась дверь, она открылась, и в комнату вошел мужчина, моложавый, хорошо одетый. Очки в золотой оправе, борода и усы делали его похожым на русского интеллигента начала века. - Здравствуйте, - сказал он нам без улыбки, но с приятностью. Сонька померцала глазами и кивнула, а я подумала: можит, вскочить и сделать книксен, но мысль эта показалась мне не совсем удачной, и я ограничилась тем, что ответила: - Здравствуйте. Тип в спортивном костюме исчез, а очкарик сел на стул рядом с нами и сказал: - Прежде всего вам нечего бояться. Может быть, воды? - вдруг спросил он Соньку, та головой покачала, боясь рот открыть, понимая, что в обществе такого мужчины икать совершенно неприлично. Заподозрив, что Сонька глухонемая, он стал обращаться ко мне. Я приободрилась от уверений, что бояться нам нечего, вид имела смиренный и доверительный, преданно смотрела ему в глаза, но на всякий случай готова была зареветь в любую минуту. В этот момент по щеке Соньки скользнула одинокая слеза: это ее так проняло оттого, что говорить она боялась, а молчать не было сил, но очкарик решил по-своему - похлопал рукой по ее ладошке и сказал опять же не без некоторой приятности: - Ну, ну, успокойтесь. Я ведь сказал: вам ничего не грозит. - Мы много пережили, - пояснила я, извлекая платок из сумки. - Па-па-па, - Начала Сонька и хлопнула челюстью, потом попробовала еще раз и изрекла: - Покойники. Очкарик вопросительно уставился на меня, как видно, избрав переводчиком, я с готовностью перевела: - На наших глазах людей убили. Двоих. Они сидели рядом с нами. Он сочувственно закивал и произнес совершенно серьезно: - Да, ужасно. Я вас понимаю. - Че-че-че, - багровея, начала Сонька, видимо, пытаясь произнести "черта лысого", но потом крутнула головой и примолкла. Перевести я не смогла и только пожала плечами. - Может быть, все-таки воды? - Настойчиво предложил очкарик. - Спасибо, не беспокойтесь. У нее это нервное. Возобновит лечение, и пройдет. - А она что?.. Я удрученно кивнула. - А... - сказал очкарик и перестал обращать внимание на Соньку, сосредоточившись на мне. - Видимо, вам может показаться несколько странным тот способ, который я избрал, чтобы встретиться с вами, - витиевато начал он, а я всерьез забеспокоилась: когда современный русский человек начинает изъясняться подобным образом, это пугает. - Однако причина должна быть вам понятной.
|