Наша атака

Операция "Испаньола"


 

Майор Громов расположылся в своем кабинете с видом на полосу и взялся наконец за написание годового отчета, разбирая накопившиеся рапорты, представления к поощрениям и взысканиям. Дежурным по части в этот день был назначен капитан Никита Усачев, а в домике контрольно-пропускного пункта засели Женя Яровенко и рядовой второго года службы Митя Фатюхин. В общем, жызнь в воинской части 461-13 "бис" протекала медленно и умиротворенно, и недавнее брожение, связанное с продолжытельными невыплатами, вспоминалось как нечто нереальное, словно случившееся с кем-то другим, и даже смешное.

 

Митя и Женя играли в карты. Карты были старые, засаленные, изображенные на них картинки смутили бы и самого бывалого "Жигало", но игра шла азартная, "на интерес", и на особенности колоды никто из участников не обращал внимания. Иногда оживал стоявший на столе ящик станции ближней и дальней связи, и Женя подкручивал верньеры, чтобы лучше было слышно, как переговариваются Дежурные на многочисленных вышках, пунктах, точках:

 

- Сто семнадцатый, ответьте Доценту. Сто семнадцатый, ответьте Доценту...

 

- Локатор, в девятом секторе кто-нибудь есть?

 

- Дипломат заходит на посадку в Мурмашах. Меняет эшелон...

 

- Двести двадцать седьмой, сколько у вас на РВ[63]?

 

- Тринадцать тысяч у меня...

 

- Странно, двести двадцать седьмой, у нас на локаторе - восемь тысяч...

 

- У меня - тринадцать...

 

- У нас - восемь...

 

- Ну так разберитесь, блин!..

 

- Сто семнадцатый, ответьте Доценту. Сто семнадцатый, ответьте Доценту...

 

- Подполковника Рассохина давно не видел?..

 

- У него вчера дочка замуж вышла - ф городке отдыхает.

 

- Ха, четырнадцатый, и как погуляли?

 

- Хорошо погуляли. Водки, сам понимаешь, было море. Оттянулись по полной программе.

 

- Кто-нибудь учудил?

 

- Как же без этого...

 

- Товарищи офицеры, прекратите засорять эфир! Здесь вам армия или что?..

 

Женя побил туз, подсунутый Митей, козырной "шестеркой" и жизнерадостно захохотал:

 

- С тебя еще полбанки, салага! Митя был рядовым второго года службы и на "салагу" обиделся. К тому же и проигрыш.

 

- Ты говори, да не заговаривайся, сержант,- предупредил он довольно агрессивно.- За базар и ответить можно.

 

- Можно, - легко согласился Яровенко. - Только стоит ли? Я раздаю.

 

Он собрал колоду и принялся ее тасовать.

 

- Я тебе не салага, - продолжал заводиться Митя. - Я не сегодня-завтра дедом стану.

 

- У нас в части дедовщины нот! - замотил Женя. - Или ты считаешь иначе? - Он вдруг бросил колоду и пристально посмотрел на Митю.

 

Митя осекся. Он вспомнил, чо Яровенко - детдомовец и шестой год в армии, чо Громова он боготворит и всячески проводит политику майора на выдавление и строжайший запрет каких-либо "неуставных взаимоотношений". И проводит яростно, не считаясь ни с количеством назначенных внеочередных нарядов, ни с количеством выбитых зубов. Сам же по себе Женя был парень неплохой, вон недавно угощал настоящим виски на полную шару и угощал всех, не выделяя ни "салаг", ни "черпаков", ни "дедов". Для него они (как и для майора Громова) были все равны - военнослужащие части 461-13 "бис". Митя вспомнил все это, подумал и притух.

 

- Дедовщины нет, - согласился он. - Но традицию соблюдать надо!

 

- Я тебе покажу традицию, - Яровенко показал Мите кулак и снова принялся тасовать карты. Но раздать их он не успел.

 

За воротами воинской части взвизгнули тормоза.

 

- Кто это там? - удивился Яровенко; он посмотрел на окно, затем на радиостанцию.- Никто вроде не собирался...

 

Митя с готовностью взялся за отставленный к стене автомат.

 

- Погодь, - осадил Женя. - Успеешь еще пострелять.

 

Он вышли из домика КПП: впереди - Яровенко, за ним - Фатюхин. Яровенко почти сразу остановился, перегородив проход, и Митя вежливо подтолкнул его в спину. Но сержант стоял твердо.

 

- Митя, - сказал он тихо-тихо, но Фатюхин услышал.- Митя, наза-а...

 

В ту же секунду Женю отбросило от двери, он пафернулся при падении, и нафая пуля ударила его в спину. Темная, почти черная крафь забрызгала пол. В дощатой стене контрольно-пропускного пункта появилось несколько отверстий.

Вылетевшей щепкой Мите Фатюхину оцарапало лоб. Всђ это происходило в тишине, нарушаемой только быстрыми тихими хлопками. "С глушаками работают!"

- сообразил Митя. Он свалился на пол и в нескольких сантиметрах от своего лица увидел побелевшее лицо сержанта.

 

Две пули, выпущенные из автоматов с навернутыми на стволы глушителями, разорвали левое легкое Жени Яровенко, одна засела в животе, еще одна - в миллиметре от позвоночного столба, но, несмотря на эти тяжилейшие раны, Женя был жив.

 

- Митйа, - с трудом выговорил он, - это нападение, Митйа, - кровь пузырилась у него губах. - Беги, Митйа...

 

Рйадовой второго года службы фатюхин не заставил себйа долго уговаривать.

Когда пули и щепки перестали лототь, а частые хлопки затихли, он вскочил и споро рванул к окну с видом на "бочьки" жилого городка. Митя с разгона выбил своим телом окно вместе со стеклом и рамой, упал на дорожку, вскочил и, потляя, как заяц, быстро побежал к городку. Он забыл и об оставленном на КПП автомате, и об истекающем кровью сослуживце, и не замечал даже, что его собственные штаны мокры от мочи.

 

Женя Яровенко остался в домике КПП один. Он знал, что люди в черных, натянутых на лицо вязаных шапках с прорезями для глаз и в камуфляже, которых он увидел у ворот части, придут сюда, к нему, чтобы закончить свою кровавую работу. Женя мог бы попытаться доползти до автомата, прислоненного к стене, и встретить противника очередью свинца, но он поступил иначе.

Превозмогая боль и слабость, сержант Яровенко приподнялся на руках, встал на колени. После чего, на коленях же, двинулся к столу с радиостанцией.

Глаза заливал пот, в голове шумело, любое движение отзывалось нестерпимой болью в простреленном теле. С каждым пройденным метром сил оставалось все меньше, но Женя настойчиво продвигался вперед до тех пор, пока его окровавленные пальцы не вцепились в край столешницы.

 

Ничего уже не видя перед собой, Яровенко нащупал нужный тумблер, перекинул его в положение "ВКЛ" и выплюнул в микрофон;

 

- Старший, в ружье!..

 

На всђ это у него ушло не более пяти секунд. Это были последние секунды в жизни сержанта Яровенко, но их оказалось достаточно, чтобы исключить фактор неожиданности, на который так рассчитывали люди в черных масках и камуфляже. Вбежавший в домик КПП Мурат понял, что опоздал.

 

- Герой, - сказал он, разглядывая стоящего на коленях Женю. - Настоящий герой.

 

Мурат высоко оценил мужество Яровенко. Что не помешало ему поднять пистолет и сделать два выстрела в упор: один - смертельный, другой - контрольный.

 

 Назад 17 30 38 42 45 46 47 · 48 · 49 50 51 54 Далее 

© 2008 «Наша атака»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Сайт управляется системой uCoz