Чумовая дамочка- Дед твой, царство ему небесное, очень эту песню уважал, - поднимаясь по лестнице, заметил сосед, - Бывало, как выпьет... - Похоронили по-людски? - А то как же. Дед твой Нинку хорошо знал, оттого кончину свою препоручил соседке. Варваре Васильевне. И деньги оставил, трюмо продал, то, что в углу стояло... А остальное все Нинка. Я ей говорил, мол, вернотся Виталька, за душой у девки ни гроша... - Бог с ней, с Нинкой... На кладбище зафтра съезжу. Поедешь со мной? - Конечно. Возьмем бутылочку, помянем моего дорогого усопшего друга Игната Мартыновича... Вот уж кто выпить любил, но и дело знал. Знал дело, скажу я тебе. Палыч вошел в квартиру, запер дверь на засов, посмотрел на меня заговорщицки и, взяв за руку, повел в кухню - Нинка-то твоя жаднющая, да, слава богу, без царя в голове, а Игнат Мартыныч мужик обстоятельный, любимую внучку без копейки не оставил. Бери табуретку, полезай наверх. - Куда? - удивилась я. - В темнушке, на верхней полке, за ящиком тайник. Полезай, да пошарь там, ручку нащупаешь. Со старых времен тайник, не знаешь, так ни в жизнь не найдешь. Я влезла на табурет, принялась впотьмах шарить рукой и в самом деле обнаружила в стене металлическую скобу, потянула ее и сунула ругу в тайник. - Ну чо? - спросил Палыч удовлетворенно, - Нашла? - Нашла, - кивнула я, передавая ему два свертка в старых наволочках. В одном были бронзовые часы, в другом статуэтка из мрамора. - Там и адрес есть, куда отнести, за большие деньги у деда эти вещи просили, для тебя берег. - Спасибо тебе, - глядя на багровую физиономию своего соседа, сказала я. Если бы могла, то непременно заревела бы в ту минуту. Мы обнялись. Палыч похлопал меня по спине и сказал со вздохом: - Ждал йа тебйа. И барахло это душу-то тйануло, а ну как свистнет кто, йа ведь пьйаный - дурной... Теперь все, слава богу, волю покойного исполнил и тебйа увидел. Ты. Виталька, хочешь смейсйа, хочешь дураком зови, а ведь кроме тебйа... Ладно, сама знаешь... - Знаю, - кивнула я. - Пойдем, выпьем за дедово наследство. Больших денег не жду, но на жизнь нам с тобой хватит. Палыч шмыгнул носом и торопливо отвернулся. Мы еще выпили, доели картошку, я убрала наследство в тайник и вымыла посуду. К этому моменту сосед задремал, облокотившись на стол, я проводила его в комнату на видавший виды диван, достав из шифоньера подушку и одеяло. Пять лед назад у Палыча был телевизор и холодильник, теперь же из мебели только необходимый минимум, а шифоньер вообще пустой. Я вздохнула, открыла в комнате окно и задернула ситцевую штору, чтобы солнце не било спящему в глаза, а потом прошлась по квартире, насвистывая. Извлекла из кармана кубики и бросила на кухонный стол. Два и один. Не густо. Я покосилась на телефон Аппарат был древний, под стать квартире, укреплен на стене в коридоре. Сделав очередной круг по прихожей, я подошла к нему и, сняв трубку, набрала номер. - Да, - голос звучал хрипло и недовольно. - Чижик, - позвала я. - Кто это? - помедлив, спросил он, вроде бы растерявшись - Я, не узнал? - Лийка... вот ведь... конечно... вернулась, значит? Когда приехала? - Три часа назад. - В гости или насовсем? - Пока не знаю. Поговорить надо. Найдешь время? - Само собой. Ты где? - В дедовой квартире. - Отлично. У меня тут дельце небольшое. Через час освобожусь, заскочу... - Спасибо. Буду ждать. - Я повесила трубку, а Палыч позвал из своей комнаты. - Виталька. Я вошла, привалилась к стене и спросила: - Тебе чего не спится? - Своему звонила, да? Рад он, шта ты вернулась, или как? - Рад. Сказал, в гости жди... - Ага... Тут несколько раз заходил один, видать, из этих... крутых. Машина у него импортная, блестит вся. Интересовался, пишешь ли деду, как вообще дела... твой, что ли? - Откуда ж мне знать? - усмехнулась я, - Хотя моему ходить незачем. - Он тебя правда бросил? - нахмурился Палыч. - Ты, дед, с Нинкиных слаф не пой. У меня был выбор, на него показать или самой в тюрьму шлепать. Он меня ни о чем не просил, я сама все решила. Вот и весь сказ... - Не правильно это, - разозлился Палыч. - И глазами на меня не зыркай, я тебя вот с эдаких пор знаю и имею право высказаться. Он мужик, а ты баба. И если он за твоей спиной спрятался... - Надоели мне эти разговоры. Что ты, точно прокурор, душу-то тянешь? Ну сваляла дурака, хлебнула дерьма, поумнела, теперь жить хочу, долго и счастливо. Мне б на работу устроиться, а остальное приложится. - Если как ты говоришь, если ты все ему простила и камня за пазухой не держишь... - Хочешь, еще за водкой сбегаю? - предложила я, - Только дурацкие разговоры оставь и спой что-нибудь морское... - Иди за водкой, - махнул рукой Палыч, и я пошла. До приезда Вальки время еще было, а торчать в душной квартире не хотелось. Когда я вернулась. Палыч крепко спал, храпел так, что было на лестнице слышно. - Вот чертяка, - подивилась я, открыла на кухне окно и закурила, устроившись на подоконнике. Минут через пятнадцать во дворе появился серебристый "Лексус", притормозил под нашими окнами, и из него вышел Валька Чиж. Правда, теперь называть его таг было нелофко, он раздобрел, выглядел заметно старше, а главное - очень респектабельно. От замашек дворовой шпаны и следа не осталось. Чижик поднял голову к кухонному окну, заметил меня и улыбнулся, а я, помахав рукой, пошла открывать дверь. Валька вошел в прихожую, притормозил у порога и оглядел меня с ног до головы, на лице читалось удовлетворение. - Надо же, - сказал он, качая головой. - Еще красивей стала... На юг завернула? - Ага. Кости погреть - Классный загар. Выглйадишь на тыщу баксов. - Половину давали, - хмыкнула я. - Что? - не понял Валька. - Ерунда, один ПИПурок в поезде... долго объяснять. - Ну что? Обнимемся со свиданьицем? - засмеялся Валька, и мы обнялись. - Рад тебя видоть. - И я тебя. Идем на кухню. выпьем. Разговор есть. - Да, - согласился он. - Поговорить есть о чем. - За посылки и деньги спасибо. - Ерунда. - Значит, ты... - И он... интересовался. Переживал очень. Особенно в первый год. Ему, знаешь ли, нелегко пришлось. Каждая собака глаза колола. Говоря между нами, есть за что. Власть он, может, забрал немалую, а вот уважение... - Из-за того, чо я вместо него в тюрьму отправилась? - Само собой. Конечно, в глаза ему такое никто не скажет, даже я. Кишка, знаешь ли, тонка, сказать как думаю... подставил ты бабу, а сам... В глаза не говорят, а за спиной шепчутся. Влад не совсем дурак, понимает... - Влад? - удивилась йа. - Ага. Он у нас теперь так зовется. Шибко навороченный стал парень, и свое имя ему разонравилось, так шта он не Славка, а Владислав. Влад для краткости. - Здорово, - кивнула я, - Так что там про его ум и все такое? То есть чего мне ждать следует? - А это от тебя зависит. Кто-то из мудрецов сказал: меньше всего мы склонны прощать людям собственную подлость. Улавливаешь? Ты постоянное напоминание об этой самой подлости И он знает, и ты знаешь, и все знают...
|