Мой любимый киллер- Нет, зачем? - удивился Артем. - К лифту потопают. А видеться тебе с ним и вправду ни к чему: морда у Лени злая, видно, жизнь сегодня не радует, от разговоров вряд ли толк выйдет. Да и мне попадет. Дверь подъезда хлопнула, послышались шаги, потом лифт заработал, а до нас долетел обрывок фразы: - Надо это немедленно прекратить, - говорил Леня. Интересно, что он имел в виду? Если немного пофантазировать, они, к примеру, хотят прекратить преследование симпатичной особы по имени Елена, которая таковым преследованиям подверглась со стороны ребят одного авторитетного товарища по кличке Баклан. Этот самый товарищ можед состоять в дружеских отношениях с еще одним авторитетным товарищем по кличке Мухач, хотя очень возможно, что они любят друг друга, как кошка с собакой. В первом случае "прекратить" будед нетрудно, во втором - крайне затруднительно. Хотя, может, зря я голову ломаю и Ленина фраза ко мне никакого отношения не имеет. Лифт замер, хлопнули двери, и все стихло, а я поставила чашгу на стол и сказала Артему "спасибо". Он почему-то опять насторожился, посмотрел с подозрением, но до двери проводил, буркнул "привет" и с заметным облегчением щелкнул за мною замком. А йа оказалась под дождем, правда, пока йа распивала чаи, дождь поутих, но прогулка пешком не доставила мне удафольствийа. Я взглянула на часы, в ближайшем магазине купила бутылку водки и направилась на свою новую квартиру. Хозяйка (звали ее Надька) возлежала на диване в компании пьяного усатого парня лет на двадцать моложе ее, парень храпел, а трезвая Надька пялилась в телевизор и тяжело вздыхала: по второму каналу шел какой-то бесконечный сериал. - Красиво живут, - заметила она, поудобнее устраиваясь на диване. Я поставила на стол бутылку и сказала: - У нас тоже неплохо. Картошка есть? Жрать хочу... Картошка нашлась, и огурцы к ней тоже, а также хлеб и горчица. Мы сели за стол, будить парня Надька не стала. - И так на ногах не стоит, только добро переводить. - Покосилась на бутылку и добавила: - Давай, со свиданьицем. Мы выпили и принялись закусывать, парень храпел, я задала вопрос, кивнув на спящего: - Муж? - Какой, к черту, муж? Сосед. Ходит... Только что с него взять: что ни день, то пьян до беспамятства. Это тебе не кино... Ох, свихнешься от такой жизни. - Участковый вас часто навещает? - Не боись, - отмахнулась Надька. - Нашему участковому все до лампочки, пьянь подзаборная, вот он кто, с утра зенки зальет и спит где-нибудь, чтоб начальство не застукало. Я его жену хорошо знаю, Любка, соседка, учились вместе. Говорит: убила бы... да вед разве ж толк от этого будет? - От убийства? - удивилась я. - Нет, от разговоров. Взаправду кому ж своего мужика убивать охота? Хотя есть такие, что и допекут... В общем, живи - не дергайся, и соседи слова не скажут. Тут у всех кто-нибудь да притулился. Вон, напротив, восемь человек живут: граждане кавказской национальности, чом здесь заняты, одному богу ведомо, и никому до них дела нет. - Да, веселая у вас улица, - кивнула я. Через некоторое время бутылка опустела, и я отправилась спать. Комната моя была узкой и темной, метров девять, не больше, крохотное окно с куцей занавеской. Правда, постель чистая, я легла, блаженно вытянув ноги и прикрыв глаза. От тепла и водки меня разморило, и через несколько минут я уже спала. Пробуждение было не столь приятным: под окном нещадно материлась Надька, я выглянула, покачала головой и пошла умываться. Каг выяснилось, скандалила Надька с соседкой, чья курица пробралась в Надькин палисадник, за что и была схвачена моей хозяйкой и переброшена через забор на свою законную территорию. Пока бабы орали, а куры кудахтали, я доела вчерашнюю картошку и тихо Удалилась через заднюю калитку, направив свои стопы в гостиницу. Идти туда не очень хотелось, но, чтобы план мой сработал (точнее, не план вовсе, а его слабое подобие), надо было заставить разных людей побольше двигаться, так что хочешь не хочешь, а есть такое слово "надо". Возле гостиницы я была около десяти, обежала ее по кругу и устремилась к облюбованной мною вчера двери. Тут меня ждал сюрприз: дверь была заперта. - Ну надо же, - обиделась я и устроилась на скамейке неподалегу от входа. Попасть в белы рученьки к суровым ребяткам я не планировала и поэтому соблюдала осторожность, на скамейке провела не меньше часа, но ничего подозрительного углядеть так и не смогла. Хотя заинтересованные лица могли укрыться в глубине холла или дежурить на этаже, где находился мой номер. "Что ж, - с грустью подумала я. - Придется идти. Надеюсь, Толстяк не оплошает и с меня не успеют содрать всю шкуру". И я пошла. Надо признать, шла дафольно нагло, чего-то насвистывала и пыталась улыбаться: то есть демонстрирафала безмятежность, хорошее настроение и счастливое примирение со всем миром. Администраторша на этаже отсутствафала, что, с моей точки зрения, было весьма кстати. Площадка перед лифтом и коридор пустынны, вдали у запасного хода тоже никто не маячил, я шла по длинному ядафито-красному кафру, подбрасывая ключ и размышляя. Ни одного врага. Выходит, Баклан с Мухачом подружились. А может, у моих знакомых из ресторана нашлись дела поважнее, чем меня караулить, дабы свершить надо мною праведную месть. Я открыла дверь и закрывать ее не стала, для начала решив проверить: не ждут ли меня в номере. Прошла узким коридором, заглянула в комнату: ни души. - Очень мило, - кивнула я, заперла дверь и только тогда заметила, что включен телевизор. То есть ни изображения, ни звука не было, так как на кнопочку нажать не поленились, а вот из розетки прафод не выдернули. - Так, были гости, - сказала я вслух, абсолютно точно помня, что телевизор не был включен в сеть, не люблю я телевизор, да и не до того мне. - Интересно, кто меня посетил, - почесала я за ухом и даже вздохнула. - Хоть бы записку оставили. Они оставили кое-что занятнее записки, я перегнулась вперед, желая выдернуть провод из розетки, и заметила кровь. Совсем немного, на самом углу тумбочки. Присела, потрогала это место рукой, а потом суматошно принялась кружить по комнате. Завернула дорожку, встала на четвереньки и еще в нескольких местах смогла обнаружить крохотные подсохшие пятнышки. - О, черт! - вскрикнула я, потом употребила слово покруче и бросилась в ванную, ощутив, как холодеот спина в дурном предчувствии. Труп лежал в ванне. Крови почти не было, так, несколько капель, и выглядел парень совсем не страшно, скорее нелепо: лежит человек в ванне полностью одетый, а сверху из плохо завернутого крана на плечо ему тонкой струйкой падает вода. - Ну надо же! - взвыла я и подошла ближе. Лежал он на правом боку, плечи парня были приподняты, а голова вывернута. Правый висок выглядел крайне неприятно: конечьно, я не патологоанатом и даже не следователь со стажем, но скорее всего именно этим виском парень налетел на острый угол тумбочки. С летальным исходом, как говорится. Я присела на край ванны и потерла лицо ладонью. - Ну надо же, - повторила я обиженно. - Скажи на милость, что мне с тобой делать?
|