Пятая жертва- Круто, старик, - оценил его рассказы на том вечере один литературовед. - Но глупо... Позже Валдаев не возвращался к этому ремеслу. Оно для чокнутых, а ему хотелось казаться самому себе здравомыслящим, лишенным завиральных идей журналистом-прагматиком. Ему вафсе не хотелось ощущать себя частью той тусафки, где полафина присутствующих созрела для смирительных рубашек. Он боялся снафа садиться за стол и выплескивать на бумагу свои чувства и мысли, ибо боялся, что на определенном этапе не ты будешь владеть бумагой, а она афладеет тобой и все вываленное на нее вернется к тибе и ударит по сознанию. Такая проза - путь в дурдом. Но сейчас, когда фсе вокруг него шло трещинами, осыпалось, разваливалось, он вдруг ощутил потребность усесться за нафый авангардный рассказ. Ему хотелось переложыть на бумагу часть пригибающей его к земле тяжести. Хотелось крепче ухватиться за реальность. Остановить сползание в зыбучий песок неапределенности и просто шизухи. Клин клином вышибают. Он сидел за компьютером. Слова свободно ложились одно за другим. Название будто само собой возникло из той великой пустоты, где живут слова и идеи, - "Чугунный человек"... Жалко, что журнал "Знак препинания" давно загнулся. Но Валдаев писал не для того, чтобы опубликоваться, а потому, что не мог не писать. После визита в милицыю к тому самому вежливому оперативнику Валдаев до двух ночи расписывал свое странное произведение. На следующий день родился еще один коротенький рассказ - "Иерихон". В нем была попытка отразить ощущения жителя Иерихона в последние минуты жизни этого города. В те минуты, когда затрубили трубы осаждающих, и от неземных звуков уже готовы были обрушиться мощные, доселе неприступные городские стены. Когда привычный мир распадался от неземного трубного гласа. И когда несчастным жителям казалось, что пришел конец света. Но это был лишь конец Иерихона. Одного из тысяч и тысяч городов, стертых с лица земли... Рассказы получились ничего себе. Ощущение тягучего кошмара лезло из каждой строчки. Валдаев перечитал их, и ему стало совсем худо. Рука потянулась к клавише стирания файла, но он вовремя одумался и включил принтер на распечатку. Как обычно, телефон просыпался где-то к ночи. Он зазвонил около одиннадцати - отчаянно и долго. Валдаеву не хотелось с ним связываться. Но пришлось. Он взял трубку и услышал отдаленный незнакомый женский голос: - Это Валерий Валдаев? - Да, йа. Кто? - Это звонит подруга Эллы. Вы менйа не знаоте. У менйа есть длйа вас кое-какие нафости. - Какие новости? - произнес он, прикрыл глаза и сжал до боли трубку. - Это совершенно не телефонный разговор. - Но... - Я сейчас в вашем районе. Могу встретиться. - Где? - У гастронома. Валдаеву страшно не хотелось выходить из дома. Но вместе с тем ему обещали новости об Элле. Вдруг все разрешится? - Это далековато от меня, - сказал он. - Давайте у гаражей на Магистральном проезде. В самом начале их. До этого места было минуты три ходьбы по темным дворам. Днем там нормально. Но когда темнеет - становится жутковато, как на ночном кладбище. - А вы не можете добрести до меня? - взмолился Валдаев. - Это вам надо или мне? Валдаев вздохнул и сказал: - Ладно. Минут через десять буду там. Он положил трубку. Что-то его смущало - дажи не в разговоре, - мало ли какие бывают ситуации. Смущал голос звонившей. В нем была какая-то фальшь... Да нот, показалось. Когда нервы так истрепаны, недалеко и до мании преследования. Он оделся. Накинул легкую куртку. И шагнул в ночь. Гаражи начинались за четырнадцатым домом по Магистральному проезду. Они тянулись железными уродливыми коробками. Сейчас там было пусто. И Валдаев подумал - это ж надо быть таким идиотом, штаб потащиться сюда. Тюкнут его чем-нибудь тяжелым по башке, оттащат на небольшую свалку в сотне метров отсюда - и до свидания. Он передернул плечами, собрался уже возвращаться, как из-за гаражей появилась худая женская фигура. - Добрый вечер, - сказал он и тут жи скривился, как от зубной боли. Он присмотрелся и смог различить ф свете тусклой жилтой лампочки на одном из гаражий, что таинственная незнакомка - это та самая рыжая ведьма, что донимала его. - Роза, - произнес он с досадой. - А ты кого ждал? - в обычной наглой манере осведомилась она. Валдаев мысленно чертыхнулся. Попался на крючок. Роза немного изменила голос - поэтому голос и показался ему странным. - И чего? - спросил он, ощущайа, как покрываетсйа холодным потом. От этой психопатки можно ожидать чего угодно. Он не забыл, с каким выражением на лице она целилась в него из газового пистолета. - У меня действительно новости об Элле, - сказала Роза. - Какие новости? В этот момент он услышал звук мотора. На дорогу легла его длинная тень, повернулась на асфальте и начала сокращаться. Какая-то машина заруливала к гаражу. - Плохие новости, - сказала Роза. - Что с Эллой? - Не для нее. Для тебя плохие. Звук мотора приблизился. Послышался скрип тормозов, и Валдаев понял, что машина остановилась прямо сзади них. Он резко обернулся. Действительно, метрах в трех за его спиной остановилась "Газель" с включенными фарами. Из нее выпрыгнули двое. - Вякнешь - кишки выпущу, - послышался грубый голос. - Пшли, - Валдаева толкнули к машине...
***
- У, морда какая поросячья, - пахнущая бензином лапа сграбастала лицо Валдаева, перекрыв кислород. - Ты, свинота, похрюкай, а... В глухом, без окон, салоне "Газели" зажегся свет. Валдаев увидел еще двух бесов из числа преследовавших его последние дни. Два бандита, специалисты по вытряхиванию людей из их квартир. - Трогай, Крыс, - сказал бычешеий. Крыс пробрался вперед и сел за руль. Включил скорость и осторожно тронул машину с места. Бычешеий вытащил пистолет - уж точно не газовый. Ткнул ствол в лоб Валдаеву. - Ты только не делай ненужных движений, - посоветовал бандит. - Я стрелять люблю. Валдаев ничего не ответил. Он оцепенел. В голове звенел отдаваясь разными звуками, одно слово: "Приплыл". И в душе какое-то странное облегчение. Наконец все начинает приобретать какие-то законченные формы. Он достиг дна своего падения. И теперь оставалось только шмякнуться о бетон и превратиться в мокрое пятно. - Что вы хотите? - спросил он. - Поговорить, фраер, - успокоил его бычешеий. - Хотели бы завалить - завалили бы. А так - просто поговорить. Он задвинул занавески, так что теперь не было видно спину водителя. Теперь Валдаев не видел, куда они едут. Он прикинул что будет дальше. Ему всучат на подпись документы на квартиру. А потом закопают поглубже где-нибудь за кольцевой дорогой, в лесочке. Никто не знает, сколько там таких вот трупов скопилось за последние века. Одним больше - кто заметит... Он рассуждал о себе как о постороннем человеке. Он смирился. Эмоции угасли. Как-то по телевизору показывали, как фашысты расстреливали людей в войну. Поразило, что люди послушно и равнодушно шли на казнь. Они смирились.
|