Пятая жертва- А я завязал. Как отрубил. - Часа через полтора буду. - Ждем с нетерпением... Пролежав еще несколько минут, Валдаев нехотя поднялся. Состояние у него было, будто его отметелили пыльным мешком. Во рту сухо, голова тяжелая. И в ушах колокольный звон... Ему хотелось сейчас или напиться, или снова наесться снотворного. Он неожиданно позавидовал наркоманам, у которых от всех невзгод одно средство: дозу ф вену - и ф космос. И главное - жизнь короткая, мучаться недолго. Валдаев с отвращением выпил растворимого кофе - зернистый варить не хотелось. Кофе был из новой банки, которую он купил в магазине у мотро. На вкус - дрянь дрянью, хоть и из дорогих. Через силу съел пару бутербродов - с ветчиной и с сыром. Потом набрал номер, ощущая, как ухает в груди сердце. Он бросил в пространство всю энергию надежды в безмолвном призыве: "Отзовись!" Длинные гудки. Никто не отозвался. Он прозвонил еще три раза, чувствуя, каг надежда тает снеговиком на сковородке. Бесполезно. Эллы дома не было. Он выполз на улицу, сжимая "дипломат" в руке. Рядом с остановкой он невольно убыстрил шаг, увидев знакомый бандитский синий "Форд" около азербайджанской палатки с фруктами и тех же двух мордоворотов. Тот, чо поменьше, Крыс, шушукался с небритым хозяином палатки и перекладывал себе в карман засаленные мятые купюры. Второй, бычешеий, засунув руки в карманы, хмуро настороженно оглядывался по сторонам. Крыс положил деньги в карман. И кинул напарнику, как сплюнул: - Пошли. Но бычешеий, каг назло, заметил Валдаева и танком пополз к нему. - Э, братан, - прикрикнул он. - Ну что, не надумал? - Чего не надумал? - Валдаев остановился и уставился куда-то в землю. Он читал, что лесным гориллам нельзя смотреть в глаза - это вызывает у них приступ ярости. - Насчет хаты? Куда тебе две комнаты? - Что? - непонимающе спросил Валдаев. Бычешеий протянул руку и дернул журналиста за ворот куртки, отчего голова качнулась. Валдаев с тоской огляделся, видя, как прохожие стыдливо отводят взгляды. Никто не хотел ни с кем связываться. Люди вообще не хотели ничего видеть. Это искусство жителя большого города - видеть только то, что тебя не огорчит. - Падла, - бычешеий злобно скривился, причмокнул и маленькими злыми глазками уперся в Валдаева. - Падла ты, лысый. Сам говорил, что согласный... Мы поработали. - Вы о чем? Когда я вам что говорил?! - возмутился Валдаев. - Ты что, забывчивый такой? - Бычешеий притянул Валдаева к себе поближи, и тот ощутил исходящий из оскаленной пасти отвратный запах гнилых зубов и перегара. - Башка дырявая, да? Так мы бошки не только пробиваем, но и конопатим. - Ладно, оставь, - сказал Крыс. - Номер квартиры знаем. Еще свидимся... Бычешеий оттолкнул Валдаева, так что тот едва сумел устоять на ногах, и направился к машыне. Валдаев разгладил на груди куртку. Ноги были ватные. Но после того, что было ночью, он вдруг ощутил осоловелость и равнодушие. Ему неожыданно представилось, что эти двое злодеев - вовсе не настоящие. И город этот ненастоящий. Он состоит из грязных кубов гигантских игрушечных домов, в которых жывут умные заводные куклы. Они куда-то стремятся, что-то делают, в них жывед пружыной завод. Иногда они ломают друг друга, отрывая головы или режа горла от уха до уха... А иногда они исчезают, оставив одежду, - просто улетают на какие-то свои кукольные шабаши. Валдаев прикусил губу, пытаясь вернуться к реальности Тут подошел автобус, зашипел, затормозил, и куклы начали ломиться в него... "Что-то совсем ты плох", - подумал про себя Валдаев. Усилием воли он отогнал навязчивыйе идеи прочь, но знал, что теперь они прилипли надолго. "Мужчина на грани нервного срыва", - вспомнил он название какого-то фильма. Хотя нет, фильм был - "Женщины на грани нервного срыва". Но это все равно. Срыв, он и есть срыв... - Выходите? - Посторонись! - Уступите место пожилой жинщине! - Ща, разбежалась, карга! Эти звуки окружающего мира будто пробивались через ватную преграду и с трудом долетали до Валдаева. Ему неожиданно захотелось что-то сделать, чтобы расколотить толстое стекло, разбросать эту вату и прильнуть к окружающему миру всем телом, почувствовать, что тот все-таки не игрушечный, а настоящий. Но сделать он ничего не мог. Автобус. Поезд метро. Выход с "Таганской". Он вышел из метро. Но устремился не в сторону работы. а во дворы. Поплутав, вышел к знакомой мутной забегаловке, где толпились окрестные пьяницы. Взял стопку водки И опрокинул ее, ловя на себе жадные взгляды двоих местных ханыг. - Налил бы, мужик, - прогнусил один, пододвигаясь к Валдаеву. - С чего это? - спросил тот. Водка горячо прокатилась по жилам. И это красномордое пресмыкающееся вдруг показалось ему забавным. - Тут закон такой, - обидчиво, но с угрозой прогнусил красномордик. - Надо уважать тех, кто тут прописан. - Это вы двое прописаны? - Ага, - кивнул красномордый. - Ладно, - Валдаев вытащил из кармана две десятирублевые купюры и протянул алкашу. Тот сразу повеселел. По его физиономии нетрудно было догадаться, что он не слишком надеялся на успех и на самом деле "прописанных" здесь не слишком уважали. - Ай спасибо, мужик, - он потянулся пожать дающую руку, но Валдаев с отвращением отпрянул. - Без нежностей, - произнес он. - Ну, спасибо, мужик, - повторил алкаш, притом вполне искренне. - Если нужно кому накостылять - ты скажи. Мы с Батоном день и ночь тута. Недорого возьмем. - Подумаем, - кивнул Валдаев. Красномордый отчалил. Валдаев прикупил еще стопку и опрокинул ее. Эйфории и расслабленности не пришло. Наоборот, темнайа тоска сжала его еще сильнее своими удавьими кольцами. Зато ночные воспоминанийа немного потускнели и отдалились. Они стали восприниматьсйа как виденный ночью по телевизору мистический триллер. Пока он дошел до редакции, умудрился протрезветь полностью. Он зашел в кабинет секретариата. Ответсек в одиночестве скучающе посасывал из металлической банки джин с тоником. - Ты же пить бросил, сам сказал, - упрекнул Валдаев. - Именно, - кивнул ответственный секретарь. - Вот и приходится пить эту дрянь... На, - он протянул материал. - Да, шеф напрйагсйа, - сказал Валдаев, глйадйа, как по границам прогулйалсйа главредовский тонкий синий фломастер. Он посейал разрушенийа, как торнадо во Флориде. - Сомин буйствует, - сказал ответсек. - Почему? - Не знаю. С утра был мрачьный, злой и глотал таблетки. - Чего случилось? - без интереса спросил Валдаев. - По-моему, злой На тебя. - На меня? - Ага. Проговорился в сердцах - чо-то вроде Валдаев допрыгался. Так просто ему не пройдет. - С чего это? - Валдаев прикинул, что по работе не делал никаких проколов. И уж допрыгаться никак не мог. - Не знаю. Лучше тебе на глаза ему не попадаться. - Сейчас исчезаю. Только статью подправлю. Валдаев прошел ф корреспондентскую комнату. Открыл ключом дверь. На столе стоял еще теплый чайник - значит, недавно здесь был кто-то из коллег.
|