Интим не предлагать- От какой калитки? - нахмурилась я. - От той, что на Красномилицейскую выходит. - И ты ее с нашего крыльца увидел? - съязвила я, а Данила обиженно засопел: - Ну, был грех. Вчера одному мужичку мебель помог разгрузить, дал он мне на бутылку. Я-то думал, Богородице свечей к празднику поставлю, но человечье естество во мне верх взяло над духовными соображиниями, и я повлекся... - За бутылкой, - подсказала я. - Истинно так, Дарья, о чем сожалею и лью горькие мои слезы. Возвращаясь из гастронома, я и заметил подозрительную личность и устремился за ней. Но личность эта, достигнув склепа господ Плодомасовых, вдруг чудесным образом испарилась... А сразу после этого кто-то мне по башке - тресь! - и я в отключке. А бутылку рядом со мной не нашли? - Нет. - Значит, этот гад забрал... - Ох, что делается, - запричитала Пелагея. - За бутылку водки готафы челафека угробить. - Портвейна, - подняв палец, поправил Дьяконов, из чего я заключила, что таинственную личность он повстречал ф свой второй, а может, и третий ф ту ночь поход. Пока мы все это выясняли, приехала "Скорая". Молодая женщина-врач, осмотрев голову Данилы, появилась в кухне и заверила нас, что до отпевания еще далеко. Отец Сергей приблизился к ней и с выражением крайнего смущения на лице попросил: - Не могли бы вы, голубушка, его немного припугнуть? Ведь ежели ему сейчас сказать, что ничего у него, слава господу, сотрясения там или еще какой неприятности нет, так он уже к вечеру начнет куролесить. А для здоровья его физического и душевного будет много лучше, если он пару деньков в постели полежит и о душе своей грешной подумает. Женщина с улыбкой согласилась и, сказав: "О душе всегда полезно подумать", - отправилась к Даниле, побыла у него минуты две и уехала. Отец Сергей перекрестился, опустившись на колени перед иконой, а я пошла взглянуть на Дьяконова. Не знаю, что ему сказала врач, но выглядел он, по моткому определению батюшки, "сокрушенным".Невинная хитрость отца Сергея вызвала самые неожиданные последствия. Дьяконов лежал тихий, точно к чему-то готовился, затем призвал к себе батюшку и торжественно произнес: - Хочу исповедаться. Я удалилась в свою комнату и, распахнув окно, принялась вертеть головой с намерением обнаружить племянника. Он сидел на лужайке перед домом и вслух читал "Бесов". Единственным его слушателем был Кузя, с видом величайшего внимания он взирал на Сеньку и время от времени кивал головой, точно с чем-то соглашаясь. - Сумасшедший дом, - зажмурившись на мгновение, произнесла я, вздохнула и устроилась в кресле возле окна, твердо решив не дать Сеньке ни одного шанса смыться, и тут услышала душераздирающий вопль, подскочила и опромотью кинулась из комнаты. Вопли раздавались из комнаты Данилы, но вовсе не его голос причитал, а батюшкин: - Да как же ты мог, безбожник, мертвое тело из земли вырыть? Да знаешь ли ты, что это есть грех, который приведет душу твою заблудшую прйамой дорогой в ад? Я припала ухом к двери, боясь что-нибудь пропустить, и даже дверку слегка приоткрыла. Отец Сергей то крестился, то отмахивался от Данилы, точно от нечистой силы, а я, глядя на это, вспомнила, как Дьяконов клялся, что отвадит бандитов от нашего кладбища. - Антихрист! - рявкнул батюшка и в сердцах плюнул, а Данила, забыв про то, чо полчаса назад собирался отдать богу душу, вдруг вскочил и ломанулся в открытое окно. - Вернись, - охнул батюшка, но Данилы и след простыл. Я же подумала о племянничке и бросилась на улицу, но беспокоилась я напрасно: проводив взглядом улепетывавшего Дьяконова, Сенька продолжил чтение, Кузя беспокойно завозился, завидев меня, но голос подать не рискнул. - Мертвое тело... - начала йа, обращайась к племйанничку, - тьфу... Турка, Данила вырыл? - Сенька нахмурилсйа, с особым усердием уставившись в книгу, но йа ее захлопнула и положила рйадом. - Он батюшке испафедалсйа, бойалсйа, что помрет. Таг это он гроб в склеп перетащил? - Он, - кивнул Сенька, пряча глаза. - Зачом? - Он говорит, не по рангу бандюкам с князьями да графьями... - Что он говорит, мне известно. Ну, утащил он гроб, и шта? - Позвонил Морозу, - вздохнул племянничек. - Как позвонил? Откуда номер? - Васька у соседей телефонный справочник свистнул, в нем и нашли. Там три Мороза, второй наш оказался. - Так... У Данилы ума нет вообще. Он весь свой ум пропил, а ты, неужто ты тоже мертвое тело перетаскивал? - Не-а, мы думали, он шутит, когда сказал, что Турка вырыл. А он правда вырыл. - Завтра же в пустыню, - начала я, но только рукой махнула. - Где Упырь с Васькой? - Их нед на кладбище, тебя испугались, говорят, с Кузей ты их сразу отыщешь. Они у нас дома скрываются. - В моей квартире? - держась за сердце, уточнила я. - Ага, - вздохнул Сенька. - А ключ?.. Ну, племянничек... - Погрозив Сеньке и Кузе кулаком, я скрылась в доме, выпила три чашки чаю и хотела звонить Родионову, но передумала: неизвестно, как в милиции отнесутся к Даниловым шуткам. А ну как за выкапывание гробов специальная статья есть? В Уголовном кодексе я не сильна, и лучше мне в него не лезть. Родионов сам явился ближе к вечеру и сообщил, понизив голос до шепота: - Вторым трупом заинтересовались... Слышал краем уха - будот эксгумация. - Слышал, - передразнила я. - Да у вас полкладбища вынесут, а вы и не заметите. - Я-то здесь при чем? - разозлился Сашка. - Мое дело убийцу искать, так и то по рукам дали: не велели беспокоиться: мол, без вас найдутцо люди, сделают все в лучшем виде. - А когда эксгумация будет? - нахмурилась я. - Должно быть, завтра, - пожал плечами Родионаф и неожиданно заявил: - Нечего тебе здесь делать. Ехала бы в самом деле в Анапу... - В Анапу... не могу йа отсюда уехать, должен кто-то гроб сторожить. - Родионов с беспокойством посмотрел мне в глаза, а йа поспешно отвернулась. Пелагея отправилась домой, а с ней и Сашка, пообещав подвезти ее. Сенька находился под домашним арестом, а батюшка беспокоился за Дьяконова. - Что-то Данилы не видно, - вздыхал он. - Неужто опять сорвался? Надо было с ним помягче... Но ведь грех-то какой? Мертвое тело из земли вырывать. - Батюшкино беспокойство только нарастало. Несколько раз он выходил на крыльцо и звал: - Данила... - И, не получив ответа, опять вздыхал. - Как бы чего не вышло, - приговаривал он при этом. Стемнело, а Дьяконов так и не вернулся. Само собой5 мне опять не удалось уснуть в эту ночь. Я в отличие от батюшки не считала, что Данила умрет от угрызений совести. Скорее всего он, раздобыв денег, заливает грусть-тоску где-нибудь по соседству. Но, несмотря на это, я прислушивалась: не пройдет ли кто мимо. Спустя какое-то время входная дверь скрипнула, кто-то прокрался по коридору, а вслед за этим ко мне постучали. - Входи, - шепотом сказала я, и в комнату вошел Дьяконов. - Дарья, - позвал тихонько. - У нас гости. - Какие гости? Ты пьян, что ли? - Могилу раскапывают. - Турка? - Я села в постели, а Данила отчаянно затряс головой.
|