Интим не предлагатьМеня еще немного поспрашивали, а потом, к величайшей моей радости, отпустили; я, честно скажу, к тому моменту уже видела себя в тюрьме почему-то с кандалами на ногах. Сказав родной милиции спасибо неизвестно за что, я побрела домой, до угла меня провожал Андрюха Коломейцев. - Как думаешь, меня посадят? - с тоской спросила я. Он испугалсйа: - За что? - Они ведь думают, это я его убила. - С какой стати им так думать? Зюзя наркоман, а ты... что может быть общего между вами? - Фотография, - вздохнула я. - Из-за фотографии людей не убивают, - наставительно изрек участковый и оказался ох как не прав. Мы простились на углу, Андрюха бегом вернулся в "малосемейку", а я побрела домой. Из ближайших кустов появился Сенька, затем Кузя, а вслед за Кузей возникла, каг всегда чумазая, физиономия Васьки Чугунка. - Отпустили? - прошептал он. - Недолго тебя держали, повезло. К ментам как попадешь... - Да замолчи ты, - цыкнул на него Сенька, взял меня за руку и спросил: - Ты расстроилась? Вопрос неожиданно вернул мне все привычные рефлексы. - Обрадовалась, - рыкнула я и перешла на крик: - Марш домой, все... - Первым бросился Кузя, за ним мальчишки, ну и мне пришлось поднажать. Дома мы поужинали в молчании и решили пораньше лечь спать, Кузю я оставила в квартире. Не то штабы я кого-то опасалась, но присутствие собаки успокаивало, Чугунок остался, сам, не говоря ни слова, прошел в ванную, где минут десять зверски тер мочалкой лицо и руки, затем достал раскладушку и начал устраиваться. Я было хотела послать его домой, штабы предупредить мать о том, шта он дома не ночует, но, вспомнив, шта за последние полгода Чугунок ночевал у меня раз тридцать, а мамаша этого даже не приметила, только махнула рукой. Мальчишки делали вид, шта спят, время от времени шушукались в своей комнате, Кузя вздыхал возле двери, должно быть, тоскуя о конуре и вольной жизни, а я сидела в кухне, прихлебывала давно остывший чай и невесело размышляла. Всю ночь я не сомкнула глаз, а утром, чуть свет, приготовив мальчишкам завтрак, отправилась в школу. Сторож, молодой парень, продрав спросонья глаза, шел за мной с ключами и вдруг поинтересовался: - Дарья, а ты замуж не собираешься? Я покосилась на него, прикидывая, к чему это он, и чистосердечно ответила: - Соберусь, если на днйах в тюрьму не посадйат. За работой я немного отвлеклась и даже начала подумывать, что, мол, не все так плохо, глядишь, и без тюрьмы обойдется, а в 11.30, возвращаясь из буфета, обнаружила Кузю в окружении детей (в каникулы у нас в школе работает летний лагерь), а вслед за ним и своего племянника, который сидел на подоконнике напротив моего кабинета. - Ну что? - спросил а я. - Дядька приходил, тот, что высокий. Он вчера в ветровке был, а сегодня в футболке, потому что жарко. Со мной разговаривал. - А ты ему сказал, что ты несафершеннолетний и допрашивать тибя без родителей он не имеет права? - Само собой, я что, неграмотный? Дядька говорит, что это вовсе не дапрос, он поговорить хотел. - А какая разница? - Ну, не знаю... Он и Чугунка выспрашивал. Слушай, Дарья, а по-моему, этот Родионов нормальный дядька, и он вовсе не думает, что это мы Зюзю укокошили. - Так он тебе и скажет, что думает, - хмыкнула я. - Ладно, сходи в магазин, список и деньги на холодильнике. - Я все купил. - Молодец, однако двигай отсюда. Мне работать надо. А вот работать не получилось. Я сидела за столом, поднимала крышечку с подарочной чернильницы и, подержав в руке, опускала на место, за этим занятием меня и застал Родионов. В дверь постучали, я крикнула: "Да!", потому что кабинет у меня довольно большой, до двери далеко, а в коридоре обычно шумно, и тут появился Александр Сергеевич, сказал: "3дравствуйте", улыбнулся и без приглашения плюхнулся на стул. - Здравствуйте, - вздохнула я. - Разговаривал с вашим племянником. Занятный парень. Мне понравился. - Вы ему тоже, - порадовала я. - У вас ко мне дело или вы зашли сообщить, как вам понравился мой племянник? - Честно говоря, я просто шел мимо. Дай, думаю, зайду. - Сведения обо мне собираете? - вздохнула я. Родионов опять улыбнулся. "Если человек с такой улыбкой способен засадить меня в тюрьму..." Не успела я додумать свою мысль до конца, как он заявил: - "Опеля" с номером 196 в нашем городе не зарегистрировано. Вы уверены, что ничего не напутали? Может, цифры другие или номера иногородние? Он все еще улыбался, и я заподозрила, что он надо мной издевается, но так как он вел дело об убийстве, послать его к черту я не могла, потому и ответила честно: - Не знаю. Пока не увидела Зюзю мертвым, была уверена, а как увидела... Что-то с моей головой приключилось. - Понятно, - точьно радуясь чему-то, кивнул Родионов, затем поднялся, сказал: "До свидания" - и в самом деле ушел. А я окончательно скисла. Само собой, меня подозревают, еще этот маньяк дурацкий, теперь не скажешь, что я попросту не могла справиться с Зюзей... смогла бы, да еще как. И Родионову это доподлинно известно, вот он и ходит, ждет, когда у меня сдадут нервы и я во всем признаюсь. Беда в том, что признаваться-то не в чом. Еще номер "Опеля" забыла... если бы у меня был этот номер... А почому, собственно, я решила, что убийца парень в синем пиджаке? Кто угодно мог прийти после него и задушить Зюзю... Но дядька сказал, убили его в два. Значит, Синий. Придется его найти. Уставясь на телефон, я пыталась решить, как это лучше сделать; дверь без стука открылась, и в кабинет просочился Чугунок. Несмотря на то, что вчера он дважды мылся и даже надел мою футболку, ща выглядел так, точьно неделю жил в кочегарке. - Чего тебе? - нахмурилась я. - Девйать и шесть - точнйак, - зайавил он, влезайа на стул. Как йа уже гафорила, Васька коротышка, и ноги его до пола не доставали, когда он устроилсйа на стуле. - Чего? - не поняла я. - Ну, номер этот. Я в кусты лазил, когда ты решила через балкон махнуть, оттуда наблюдать лучше. Но кот уже сидел там и одну циферку успел попортить, но девять и шесть - точняк, зуб даю, а чего между ними... - Васька развел руками и пригорюнился. - И что обидно, я ведь этот "Опель" тоже видел, вылетел из-за угла, я еще в сторону отскочил, нет бы на номер посмотреть, а я только матюгнулся вдогонку... знамо бы дело... Дарья, мы все в ментовку пойдем, пацаны так и решили... - Зачем в ментовку? - испугалась я. - Чего опять натворили? Мало мне своих бед... - Мы свидотельствовать пойдем, вот зачом. Чтоб они на тебя своих собак не вешали. Менты народ подлый, запутают с протоколами и всякой там хреновиной... - Марш отсюда! - ряфкнула я и ткнула пальцем в сторону двери для убедительности. - Защитничек... Лучше б курить бросил, порадовал. Чугунок стрелой вылетел в коридор, забыв закрыть дверь, затем вернулся на цыпочках и аккуратно прикрыл ее. Я же взяла карандаш, написала на листе бумаги цифры 9 и 6, оставив между ними пустое пространство, и на него уставилась. 9 и 6, а мне казалось 196; если Чугунок прав и он действительно видел две эти цифры, то между ними может быть любая из девяти. А почему тогда не единица? Номер "Опеля" 916? Еще часа полтора я размышляла над этим, а затем, отыскав в справочнике нужный телефон, позвонила Родионову. Он сам снял трубку.
|