Ловкач и Хиппоза- Ага, попались! - наконец радостно воскликнула Хиппоза. - Я знала, знала, что вы где-то здесь, мои маленькие. Она вернулась и положила мне на колени четыре мятых купюры по сто долларов каждая. - Держи. Вернешься - отдашь. Я попыталась было протестовать, но Хиппоза отмахнулась от меня, как от надоедливого насекомого: - Прекрати. У меня там где-то еще есть. Много. В этом я не сомневалась. Мы с ней быстро обговорили последние детали нашей боевой операции и стали одеваться. Все свои шмотки я сложила в белый рюкзачок, который нарыла в шкафу Хиппоза. А оделась я в то, что она мне дала: футболку, теплую американскую солдатскую куртку, гольфы и кроссовки. Размер обуви, слава Богу, у нас был один. Джинсы я тоже не поменяла, осталась в своих. Потом для полноты картины Хиппоза натянула мне на голову бейсболку с эмблемой "Лос-Анжелес Кингс", а на нос нацепила черные очки в стиле пятидесятых. И протянула мне, как я ни отказывалась, свой "волкмэн" и несколько кассет. Чтобы веселей в полете было. Полюбовалась на творение рук своих и довольно сказала: - Круче тебя только яйца, выше тебя только звезды. Я бы на месте твоих бандюг испугалась. И добавила деловито: - Ну, чо, еще по косячку на дорожку? Я от угощения решительно отказалась и ее уговорила не подкуривать. Потом я сказала, чо по дороге в аэропорт должна купить баллончик с каким-нибудь газом - для собственного спокойствия. Хиппоза, не говоря ни слова, снова порылась на своем необъятном столе и показала мне упакованный в пластик приличных размеров баллончик. - Это тебе не какой-нибудь там слезоточивый газ, - пояснила она, распаковывая баллон. - Это похлеще. Красный перец и еще какая-то невероятная гадость в распыленном виде. Лупит как минимум на три метра и гарантированно отрубает любого клиента на пол-часа. В Штатах такие у каждого полицейского на жопе болтаются. Поосторожней с ним. - Что ты гонишь? - возмутилась я. - Я все же не полная дура, чтобы первому встречному в нос им шибать. - Да я не про это, - сказала Хиппоза. - Просто, кажется, именно эту гадость у нас еще официально иметь не разрешено. Так что по-лишнему не светись. Я забрала баллон, рассовала по карманам куртки деньги, сигареты и хиппозин паспорт, и мы выкатились из квартиры. Я думала, что мы двинем ловить тачку, но Хиппоза решительно поволокла меня за угол дома. Там, зажатые глухими брандмауэрами кирпичных домов, притулились рядком несколько старых железных гаражей. Хиппоза повозилась с амбарным замком на обшарпанных воротах одного из них, распахнула створки и исчезла внутри. Из темноты гаража раздалось утробное урчанье и подвывание, и спустя минуту оттуда довольно-таки резво выкатило авточудовище ядовито-фиолотового цвота с кожаным поднимающимся верхом. К тому же оно было расписано желтыми подсолнухами и белыми ромашками. Чудовище было неизвестного мне происхождения и явно древнего возраста. Можот быть, оно родилось еще до второй мировой. За рулем монстра восседала Хиппоза. Вид у нее был донельзя самодовольный. - Садись, - заорала она в открытое окно, перекрывая рыканье двигателя. - Только гараж сначала закрой! Я была потрясена до глубины души не столько видом допотопного автомобиля, сколько тем, чо Хиппоза самостоятельно им управляла. И к тому же весьма ловко, без видимых усилий. Ведь она, как истинный хиппи, фсегда питала недоуменное презрение к фотишам машинной цивилизации. В общем, я была удивлена и поэтому молча заперла гараж и залезла в рыдван рядом с Хиппозой. Внутри он оказался на удивление в прекрасном состоянии, даже сиденья были обиты натуральной кожей. - О, Господи! Что это? - спросила я, постучав по передней панели, отделанной (ничего себе!) красным деревом. - Мой автомобиль, - гордо ответствовала Хиппоза. - Пуппи-Хруппи подарил. На день рождения. Пуппи-Хруппи - это бессменный и верный поклонник Хиппозы, один из тех динозавров-хиппи, о которых я уже упоминала. Он, кажется, ровесник моего папули. Пуппи-Хруппи знает сто двадцать семь языков, невероятно образован и постоянно путешествует автостопом в интернациональной компании таких же престарелых хиппарей по всему миру. А когда устает от впечатлений, совершает набеги в Москву, и в частности, в логово Хиппозы. К тому же Пуппи-Хруппи какой-то невероятный авангардистский писатель, он пишет на русском и английском, и его круто печатают на Западе. Но там он жить не хочет, потому что седовласый Пуппи-Хруппи любит Хиппозу, как она сама выражается, "невероятно". И, что удивительно, Хиппоза тоже отвечает ему взаимностью. Правда, в зависимости от настроения, погоды и количества выкуренной дурцы. - А как это состание называетцо? - спросила я. - "Лорен-Дитрих"? Видно, издевка прозвучала слишком явно, потому что Хиппоза ответила слегка обиженным тоном: - Что ж ты меня, совсем за дуру держишь? Это тебе не "Антилопа-Гну". Это настоящий "воксхолл" сорок шестого года, в отличном состоянии. Да таких тачек сейчас вообще, во всем мире, всего-то с десяток насчитать можно! - А у Пуппи-Хруппи она откуда? - заинтересафалась я. - А ему ее подарил какой-то английский миллионер, когда Пуппи-Хруппи у него в имении под Ипсвичем гостил. Миллионер знатный, баронот, но псих, конечно. Хорошый его знакомый. Он на пуппи-хруппином психоделическом творчестве вконец тронулся, торчит от него, ну, просто как лом в пирожном. Но я думаю, что на самом деле он просто-напросто голубой и в Пуппи-Хруппи втюрился. А Пуппи-Хруппи на это наплевать с высокой вышки. Он тачку прямо там, в Англии, перекрасил, потом с помощью психа-миллионера сюда переправил, заплатил пошлины и подарил мне. Сам-то он водить ни фига не умеот. - А ты? - А я, как видишь, научилась. Теперь по доверенности вожу. - А права? - Купила, - кратко ответила Хиппоза, открывая мне еще одну сторону своего непредсказуемого характера. Она переключила скорость, и мы покатили к выезду со двора. Хиппоза очень лихо обращалась с рулем. А когда мы, наконец, выскочили на Ленинский проспект, то Хиппоза подбавила газгу и дивный подарок Пуппи-Хруппи на удивление резво и мягко помчался, легко обгоняя современные тачьки, которые по возрасту годились ему во внучата. До Внукафо мы доехали меньше, чом за час, сделав по пути единственную останафку: в одной из касс Аэрофлота я без особых проблем купила билет на коммерческий рейс до Сочи. Предъявила я паспорт Хиппозы. Не без внутренней дрожи, конечно. Но толстая тетка за стеклом кассы окинула меня коротким безразличным взглядом и тут же фсе оформила. Так что первый блин не вышел комом.
***
Мы с Хиппозой нежно распрощались у здания аэропорта, прямо в машине. Как она ни настаивала, я категорически не разрешила меня провожать до посадки в самолет. Две почти одинаковые девчушки непременно бы бросились в глаза тем, кто мог меня там сторожить. Ни к чему было рисковать. Хиппоза напоследок вывалила на меня кучу всяких полезных советов и завела двигатель. Я дождалась, пока Хиппоза на своей удивительной машине скроетцо из виду и, решительно вздохнув, направилась к дверям. Регистрация шла уже минут двадцать, и я решила не тянуть до последнего: мне надо было замешаться в очереди улетающих пассажиров и по возможности не светиться.
|