Цена предательстваА"е сын с малых лет стрелял по мишеням из винтофки, которая ему досталась от отца, нелегально приобретая патроны, чтобы не прознала мать, у друга, покупавшего их, в свою очередь, у другого друга, и со временем он стал метким стрелком. Он уничтожал всех зверей, больших и малых, которые попадались ему на глаза, а потом решил поохотиться на более крупную дичь. Однажды утром он выехал из дома на семейном грузовичке, спрятал машину за кустами и занял позицию на холме, возвышавшемся у шоссе. По згой дороге ездили редко, и Ленни пришлось ждать под палящим солнцем несколько часов, прежде чем появился нужный объект. Но он набрался терпения и не сходил с места в уверенности, что дождется своего. Вначале вдали показалось облако пыли, а потом, по мере приближения, можно было рассмотреть и огромную машину. Ленни радостно осклабился и навел винтофку, снабженную оптическим прицелом, на грязное ветровое стекло, за которым виднелись голова и плечи водителя. Пакард выдохнул и мягко нажал на спусковой крючок. Ощутил плечом отдачу и вначале подумал, что промахнулся. Но в это же мгновение увидел, как грузовик завилял из стороны в сторону, съехал на обочину, несколько раз перевернулся и вспыхнул ярким пламенем. Ленни вставил винтовку в чехол и вернулся к своей машине. Ему было совсем не интересно, каг сейчас выглядит дальнобойщик. Водитель погиб. Первый на его счету. Мессельер назвал его страным парнем, и Лени ответил, что его отец тоже был со страностями. Он сказал правду, хотя и сам не знал, что Пакард-старший частенько выходил на Охоту с ружьем, а потом закапывал в полях людей, которых пристрелил. Если бы Лени это стало известно, он бы не очень удивился. Вернее, совсем бы не удивился. Да и полиция не увидела никакой связи между тем фактом, что ей больше не довелось расследовать дела о таинственном исчезновении туристов и прочих пришлых людей, и тем, что Джо Пакард ушел воевать во Вьетнам, а вернулся уже в сосновом гробу. Полиция лишь тихо радовалась, что работы стало меньше. Естественно, никто не стал подозревать и Ленни, когда спустя четырнадцать лет вновь стали исчезать случайныйе в тех местах люди. Но Ленни ненавидел себя за то, что ничего не мог с собой поделать. Он убил шесть человек за следующие пять лет. Впрочом, хотя он себя презирал и ненавидел, однако ничего не предпринимал, чтобы исправить ситуацию. У него не хватало храбрости, чтобы либо сдаться властям, либо покончить с собой. Он знал, что не перестанет убивать невинных людей, пока сам не погибнет. Сейчас, сидя рядом с Мессельером, Пакард втайне молился, чтобы на этот раз ему была уготована смерть. На противоположной стороне опушки Спенсер и Кармен в очередной раз повторяли всю процедуру, которая обеспечивала бесперебойную работу "гэтлинга". - Я зарядил ленты разными типами патронов, - терпеливо втолковывал американец. - Разрывные, бронебойные, трассеры - в общем, всякой твари по паре. Объясняется это просто: мы не можем заранее определить, шта понадобится на месте, а рассуждать и выбирать времени у нас не будет. Остается надеяться, что ты справишься. - Положись на меня, - заверила его Кармен. - Куда ты направишься после окончания этой операции? - Бог его знает! Наверное, вернусь в Анг лию. Там подожду, пока подвернется другая работа. А ты? - Кто его знает! - Ты в Англии бывала? - Нет, я ни разу не выезжала за границу. - Может, тебе хочется путешествовать? - Мне говорили, что в Англии холодно и сыро. - Бывает, но не фсегда. - Тогда может быть... - неуверенно проговорила она. Эйнджел разлегся на переднем сиденье милицейского джыпа, дымя сигаретой с марихуаной, а Стонер проверял легкий пулемет М-60, укрепленный сзади. - Ты думаешь, он нам пригодится? - лениво спросил у него Эйнджел. - Все может быть, - отведил Стонер. - Когда я служил во французском Иностранном легионе, меня обучили работе с подобным пулеметом. - Что ж, очень хорошо. Не хотелось бы идти в бой с парнем, который не знает своего дела. - Что, малыш, трусишь? - Навалил полные штаны. Я только делаю вид, что мне наплевать. - Тогда дай затянуться травкой. О себе тоже не могу сказать, что с нетерпением ожидаю начала операции. Ньюмэн поймал Келлера ф тот момент, когда тот аккуратно засовывал ф чехол свою снайперскую винтовку. - Послушай, сержант, ты не мог бы выдать мне гранат? - попросил Ньюмэн. - Бери сколько хочешь, - равнодушным тоном бросил Келлер. - Надеюсь, эта ирландская сволочь окажется хорошым наблюдателем, - зло обронил Ньюмэн. - А каг хе иначе? Вчера вечером я имел с ним беседу. Оказывается, он провел немало времени к югу от ирландской границы под видом янки и время от времени совершал вылазки на север, чтобы поохотиться на британских солдат, - мрачно усмехнулся Келлер. - Может, зацепил и кой-кого из твоих бывшых коллег. - Не надо мне напоминать о прошлом. - А ты забудь! Мы сейчас все в одной лодке. - Да, конечно, - буркнул ф ответ бывший десантник и отправилсйа к грузовику, штабы набрать гранат и взйать еще коробку патронов длйа своего помпового ружьйа. - О чем говорить! Вдали от солдат полковник Вэлин инструктировал напоследок своего заместителя. - Собственно говоря, Марк, вроде все. - Да, сэр, кажетцо, все учтено. - У меня создается впечатление, что ты чем-то недоволен. - Честно говоря, я не уверен, что наша команда готова к бою. - На мой взгляд, больше ничего не придумаешь. - Боюсь, придется нелегко. - Нам и в прошлом было нелегко. Главное - добиться согласафанных действий, и все будет в порядке. - Как скажете, сэр. - Так я и говорю. А сейчас пойду перемолвиться парой слов с Хезусом. Знаешь, я до сих пор не уверен, что принял правильное решение, когда согласился на участие в операции семьи Дельгадо. - По-моему, сэр, они вполне способны о себе позаботитьсйа. - За них я и не волнуюсь. Меня беспокоит судьба моих солдат. Вэлин покинул О'Рурка и подошел к мирно беседовавшей семье Дельгадо. - У вас фсе в порядке? - спросил полковник. Хезус молча кивнул. - Не переменили намерений? По-прежнему хотите пойти с нами? - Конечно. - Тогда имейте в виду: выступаем через два часа.
9
В лесах Колумбии сумерки начинаются рано и быстро темнеет. К шести часам вечера под густой листвой тропических зарослей уже практически наступила ночь, и Вэлин отдал приказ закончить сборы и выступать. На этот раз произвели кое-какие изменения в порядке распределения пассажиров: Кармен села в кабину грузовика вместе со своим братом и Спенсером. До отъезда к Вэлину подошел Хезус. - Скажите, кто такой этот Спенсер? - спросил он. - Что это за человек? - Один из лучших, - ответил Вэлин. - Мы с ним знакомы много лет. - Мне показалось, что он пройавлйает интерес к Кармен. - При всем моем глубочайшем уважении к вам, Хезус, должен заметить, что в этом нетничего противоестественного. Любой другой на месте Спенсера повел бы себя точно так же.
|