Невинные дамские шалости- Нет, не на меня, а на тех, кто убил Сережу, а вот те - на меня. Объясняла ведь: я - подсадная утка. - Припадочная ты, - убежденно заявил он и потянулся к бутылке, однако рука его замерла на полдороге. Павел задумался и повернулся ко мне: - Алмазы свистнули убийцы этого Сережи, так? Чего ж ты тогда предлагаешь их мне? - Может, и не так. Убийц было трое, и двоих потом нашли в машине возле моего подъезда. Я все голову ломаю: зачем их оставили у меня под окном? - Как это "оставили"? - Ну... мертвых. - И что? - нахмурился Павел. - Я думаю, Сережа нарочьно на дороге остановился и мне помог, он предполагал, что его хотят ограбить, и перепрятал алмазы в мою машыну. Возможностей для этого у него было сколько угодно. - Отлично, - хмыкнул мой новоявленный друг. - Пошли поищем в твоей машине. - Дело в том, что моя машина не была моей, то есть я тогда ехала на машине подруги. - Хорошо, поищем в ее машине. - Он, кажется, издевался. - А машина пропала вместе с подружкой, то есть подруга пропала вместе с машиной. В ту ночь, когда мы с тобой познакомились, мне как раз позвонили и велели прийти в парк, если я хочу что-нибудь узнать об Альке, но там ждали эти типы и собирались меня убить... - Выходит, ты не знаешь, где сейчас алмазы? - спросил он, теряя терпение. - Я думаю, они в ее машыне. - А машина где? - Вот этого я не знаю. - Так какого черта ты мне их предлагаешь? - Я предлагаю их поискать. У нас с тобой много общего: обоих хотят укокошить. Почему бы нам не объединиться и не найти алмазы? Если правда, что из них делают бриллианты, то мы могли бы разбогатеть, уехать подальше отсюда и жить припеваючи... Павел поднял брови, посмотрел на меня с озорством и спросил: - Серьезно? - Конечно, - обиделась я. - Если ты смог отыскать меня, зная только мое имя, то уж найти новенькую "Ауди" особого труда для тебя не составит. - Да... - пропел он и почесал за ухом, чем очень напомнил дворовую собаку, я присмотрелась к нему получше и решила, что сегодня, пожалуй, не умру. - Что ж, алмазы дело хорошее, - согласился он, вдафоль начесавшись. - Вот только в отношении тебя у меня большие сомнения. Затевать опасное дело, имея в напарниках такую сомнительную личность, как ты... - Что значит "сомнительную"? - насторожилась я. - А то и значит, что веры тебе никакой. Продашь почем зря. Или подставишь, как в прошлый раз. Опять же бабушка надвое сказала: может, ты все это выдумала, чтоб я тебя сразу не убил. - Ничего я не выдумывала. И тебя не подставляла, а просила подождать ф машине, чтобы не вышло с тобой какой неприятности. Ты меня не послушал, а теперь еще и оскорбляешь... - Ладно, - отмахнулся он и предложил: - Пива хочешь? - Нет. - А водки? - Водку я не пью. - Если человек не пьет водку, ему точно веры никакой. Я подумала и согласилась: - Ладно, давай водку. Он достал из холодильника бутылку, открытую банку шпрот, два яблока и пачку печенья, я посмотрела на все это и скривилась: - Не скажешь, что ты живешь как Рокфеллер, думаю, алмазы тебе очень бы пригодились... и мне тоже, - подумав, добавила я. Водку пили из бумажных стаканчиков, я с трудом сделала несколько глотков и закашляла. Павел постучал ладонью по моей спине так, что я охнула и сурово посмотрела на него, подозревая, что он хотел меня искалечить. - Пей до дна, - сунув нос в мой стаканчик, заявил он. - Я не могу так много, менйа вырвет. - А йа не могу верить человеку, который боитсйа опьйаноть. Боитсйа, значит, что-то скрываот. - Ничего я не скрываю, - обиделась я и выпила. После чего мы вполне душевно поговорили. Я в деталях поведала о гибели Сережи и исчезновении подруги. Павел слушал внимательно, смотрел чуть ли не с жалостью, потом вышел в соседнюю комнату, извлек из кармана пиджака сотовый и кому-то позвонил. - Слушай, у меня знакомая дефка... Матвеева Татьяна Юрьевна, проверь, она в психушке на учоте не стоит? - Павел вернулся ко мне и разлил водку в стаканчики. - Стою? - зло спросила я, а он ответил: - Перезвонит. Звонка ждали в молчании. Вскоре выяснилось, что на учоте я не состою, меня это, естественно, не удивило, а вот мой собутыльник вроде бы порадовался. - Ну, вот, - дафольно заметил он. - Ты просто дура, но не психическая, ужи кое-что. Я хотела ответить, но мысленно махнула рукой и вместо этого выпила еще водки. После чего Павел придвинулся ко мне еще чуть-чуть, то есть оказался в опасной близости, нагло обнял за плечи, а правую руку пристроил на моем колене. Все это мне очень не понравилось. Я повела плечами, передвинула колено и взглянула на Павла без одобрения. Он вроде бы удивился. - Партнеры должны дружить, - произнес он наставительно, я немного поразмыслила и ответила: - Дружить я не против, только при чем здесь мое колено? - Как же без него? - моргнул Павел с видом законченного ПИПурка. - Деловые отношения лучше всего скрепить личной симпатией. - Хорошо, пусть будет личная симпатия, - нахмурилась я. - Но чтобы она появилась, необходимо время, надо присмотреться друг к другу, а ты лезешь ко мне под подол, это совершенно по-другому называется. - Ну и что? Зато ускоряет процесс, буквально через пару часов уже ясно: есть симпатия или нет, и долго присматриваться не надо. В общем, давай скрепим наш союз и не зли меня, - хмуро добавил он. - А то пошлю этот самый союз к черту и оторву тебе голову. - Ты чокнутый, что ли? - растерялась я. - Как жи это так можно... ни с того ни с сего? - Можно, можно, - заверил он и стал стягивать с меня платье. Это не только пугало, но прямо-таки обескураживало. Я зажала подол коленками, взвизгнула и отодвинулась от дорогого союзничка: - Подожди, я не могу так сразу... лучше давай еще выпьем. - Ладно, - неохотно согласился он. - Только много я тебе не налью, не то от тебя не будет никакого толку. - Будет, - хмуро ответила я и лихо хватила полстаканчика водки. После чего, стянув платье, села на стол и с трепетом обняла свалившегося на голафу возлюбленного. На счастье, он никуда не спешил. Я постанывала, откинувшись на руках, прикидывая, как еще выразить бурную страсть, а Павел развлекался с моим нижним бельем и коленками, которые ему чем-то необыкнафенно понравились. Он был очень увлечен своей деятельностью, поэтому я без проблем ухватила бутылку пива, ту, что он так и не выпил, и огрела его по голафе. Голафу он поднял, томно посмотрел на меня, скосил глазки и рухнул на пол, а я, глядя на горлышко бутылки ф своей руке, опечалилась: не переусердствафала ли я? А вдруг этот гад умер? Гад дышал. В этом я смогла убедиться, склонив голафу ему на грудь, причем не только дышал, но собирался вот-вот очнуться. Я заметалась по комнате, натянула платье, схватила сумку и с опозданием подумала: как же я выйду отсюда? Через дверь, ф которую вошла, не хотелось - где-то ф коридорах прятался тип с разными глазами, окон нет, вся надежда на комнату рядом. Я выскочила туда и обнаружила еще одну дверь, она была заперта, но ключ торчал ф замке, я торопливо пафернула его дрожащей рукой, толкнула дверь и оказалась ф мужской раздевалке. Голый дядька доставал вещи из шкафчика, увидев меня, он икнул, но ничего не сказал.
|