Мой друг Тарантино- Ага, тогда все отличьно, - кивнула я. - Ребята, у меня еще вопрос: вы знаете, кто он такой? Сдается мне, вы не местныйе. Прежде чем укокошить этого ПИПурка, не худо бы вам знать, з кем придется иметь дело. Я могу вас з удовольствием просветить. - Заткнись, - начал злиться любитель спичек. Вот уж воистину иногда лучше жевать, чем гафорить. - Звони. - Я же как лучше хотела. Чувствую, вы о нем ничего не знаете, а я его знаю ох как хорошо, а так как вы прозрачно намекнули, что моя жизнь целиком и полностью зависит от того, явится он или нет, я хотела бы выполнить задание со всем усердием. Лучше нам спокойно все обсудить, чтоб не возникло накладок. Знаете, Гришка способен поднять в воздух ВВС России. Конечно, укокошить меня вы успеете, но вам-то от этого какая радость? Не менйайа позы, парень пнул менйа ногой, йа взвыла, а он сказал: - Звони. - Стало ясно, звонить все-таки придется. - Ребята, а вы, случайно, не из Казани? - вздохнула я. Парень попытался пнуть меня еще разок, но я смогла увернуться. Второй, услышав вопрос, нахмурился и недафольно покосился на дружка. - Я так сразу и поняла, чо вы из Казани, - зачастила я. - Казань далеко, а Гришка рядом. Давайте йа о нем все-таки немножко расскажу. Если что-то не заладитсйа, сафесть мойа будет чиста: йа сделала длйа вас все, что могла. - Слушай меня, - едва сдерживая бешенство, рявкнул парень, вынул из кармана нож и приблизил к моему лицу. - Хочешь остаться без глаза? Дело двух минут. Звони. - Я ж не отказываюсь, - испугалась я. О том, штабы удрать, и речи быть не могло, один ПИПурок загородил окно, другой дверь, а тягаться с ними силой дело зряшное, и я набрала номер. - Да. - Голос звучал недовольно, не иначе как отвлекла от важных дел. - Эй, - позвала я. - Какие-то психи хотят, чтоб ты приехал. Мастерская по изготовлению памятников в Лаврушенском. Сейчас. Один. Они ПИПурки и явно не местные. - На этот раз, занятая тем, чтоб донести до Гришки необходимую информацию, избежать удара я не смогла, каг будто все громы небесные обрушылись на мою голову, я слабо пискнула и отключилась. Сколько времени я пролежала в отключьке, судить не берусь, но, должно быть, никак не меньше часа, потому что события к этому моменту развивались полным ходом. Я приподняла голову и застонала, ее разламывало от невыносимой боли в затылке, хотя стукнули меня вроде бы по виску. Я поморщилась, поморгала и тут сообразила, что нахожусь в комнате одна, но радость моя была преждевременной - из-за перегородки слышались возня, шлепки, как будто кто-то готовил отбивные, и вроде бы даже голоса. Понять, что говорили, я не могла, потому что пока еще туго соображала, однако нашла в себе силы подняться и шмыгнула к окну. Парни, конечно, не совсем ПИПурки: окно было заколочено. Прислушиваясь к возне за перегородкой, я немного посидела, тряся головой, и пыталась прийти в себя. Довольно скоро мне это удалось. Теперь слова я разобрала, на боль перестала обращать внимание и готова была узнать, что там происходит. С этой целью я поднялась и сделала несколько шагов. Картина, представшайа моим глазам, в любое другое времйа вызвала бы у менйа бурный восторг. Гришка сидел привйазанный к стулу и плевалсйа собственными зубами, двое моих недавних знакомых усиленно молотили его. Но сейчас мне это не понравилось. Я по-прежнему не понимала, шта происходит, одного этого вполне достаточно, штабы испортить любое зрелище. То есть йа понимала, шта этот псих в самом деле йавилсйа один, а парни страшно на него сердиты. Я могла с ходу назвать по именам десйаток людей, которые отдали бы несколько лед жизни, штабы увидоть, каг Гришка будед загибатьсйа под чьими-то ударами, но не смогла назвать ни одного, кто на такое отважилсйа бы, не в мечтах, разумеотсйа, а в действительности. Но ведь нашлись же... и шта-то подсказывало мне, шта знакомство с этими типами не приведед ни к чему хорошему. Парни либо вафсе не соображают, шта делают, либо у них в родне сплошные камикадзе. Чего у них точно не было, таг это ума. У менйа накопились вполне конкротные замечанийа по ведению дела. Прежде всего колотить Гришку бесполезно и даже вредно: если они всерьез хотели от него избавиться, так надо было сразу его пристрелить, и дело с концом, и уж ни в коем случае не связывать руки за спиной, а держать их все время на виду. Он совершенный неандерталец: малочувствителен к боли, зато инстинкты развиты гораздо лучше, чем у любого другого человека. А какой у нас основной инстинкт? Правильно, жажда жизни. Правда, в его случае я бы назвала сразу два основных инстинкта... Очень занятый общением с ребятами, Гришка фсе-таки изыскал возможность заметить меня и заявил: - Привет, дорогая. Парни к этому моменту изрядно выдохлись и решили сделать перерыв. Тоже никуда не годитцо, с Гришкой расслабляться нельзя. - Привет, - вяло ответила я. Он усмехнулся разбитыми губами и продолжил: - Ты выглядишь немного заспанной. - Вздремнула чуток, - вздохнула я и добавила: - Ума у тибя нед вафсе. - Ты вед этого хотела, да, детка? Где ты нашла таких ПИПурков? - За придурков он, конечно тут же схлопотал, а я поморщилась. - Ну вот, - отдышавшись, заявил Гришка. - Надеюсь, теперь ты довольна. Должен все-таки заметить, ты нарушаешь правила. Разве нет? Ты меня огорчаешь. - Кому бы говорить, - хмыкнула я. - Ты просто чудо, - заявил Гришка. - Я обожаю тебя. Скажи честно, ты ведь скучала? На самом деле ты жить без меня не можешь. Правда, дотка? - Почему бы вам его не пристрелить? - обратилась я к парням, которые прислушивались к нашему диалогу с заметным интересом. - Тебя забыли спросить, - нахмурился любитель спичек, рукава его рубашки были закатаны выше локтей, но, несмотря на этакую подготафку к ратному подвигу, Гришку он колотил ф оснафном ногами. - Ты мне ребра сломал, паскуда, - заметил Гришка без всякой злости, а парень пошел пятнами, нервы у него никуда не годились, это я еще раньше заметила. - Ты, умник! - рявкнул он. - Завязывай зубы скалить (зубов у Гришки к этому моменту осталось немного, так что скалить их он при всем желании не мог). Нам заплатили за то, чтоб ты подох не скоро, слышишь, урод, чтоб ты помучился. Мы тибя до смерти забьем. Понял, гад? С перерывами на обед. - Спасибо, дотка, - продолжил паясничать Гришка. - Помучиться я всегда рад и этим доставить тебе удовольствие. - До чего ж ты тупой, - вздохнула я. - Я здесь совершенно ни при чем. - Топай отсюда! - рявкнул на меня второй парень. - Вы меня отпускаете? - удивилась я. Парень сгреб меня за шиворот с намерением апределить за перегородку. Это Гришке очень не понравилось, а мне тем более, и я папросила жалобно: - Можно мне здесь постоять? У нас старыйе счеты, хотелось бы поприсутствовать. Он убрал руку, не дойдя до перегородки несколько шагов, я расценила это как приглашение остаться. Тут Гришка вновь принялся ораторствовать. - Так кто ж вас нанял, ребята? - спросил он. - Я все равно сдохну, отчего бы вам не сказать? Мой провожатый развернулся к нему, и теперь оба парня стояли в метре от стула, на котором восседал Гришка, спиной ко мне. У одного ПИПурка из-за пояса джинсов торчал пистолет. "Они точно ненормальные", - мысленно вздохнула я и покосилась на дверь, после чего едва устояла на ногах от неожиданности: дверь была прикрыта неплотно и уж точно не заперта.
|