Мой друг Тарантино- А почему не у тебя дома? - невинно спросил Антон. - Домой не вернусь. Я из города мотаю. Я по старой дружбе, чувствую себя виноватым, хочу помочь... Надумаешь - приезжай. Антон положил трубгу и на меня покосился. - У него был номер твоего сотового? - спросила я. - Он мог узнать его у Петра, - пожал он плечами. - Что скажешь? - спросил Антон хмуро. Что я могла сказать? Пашка Пропеллер меня узнал и донес хозяину. Оттого-то моя персона и всплыла в разговоре. Худо то, что им известно: я ищу Таболина. А ну как они найдут его раньше, чем я? Возможности у Гришки не чета моим. К тому же очень возможно, что Сереги уже нет в живых: такую мысль я тоже принимала во внимание. В этом случае встреча на пристани самая обычная ловушка. С другой стороны, если Вовка в самом деле что-то случайно узнал про Серегу... Придется рискнуть... Антон смотрел на меня, но видел или нет, судить не берусь: выражение лица отсутствующее, должно быть, решает, стоит сунуть голову в петлю или нет. - До встречи еще полчаса, - произнес он. - Успеем оглядеться. И мы поехали к пристани. Минут пятнадцать плутали в лабиринте улочек, спускаясь к реке, потом оставили машину на углу кафе, которое уже год безуспешно ремонтировали, и дальше пошли пешком. Справа тянулись бесконечные сады, слева виднелась церковь на холме, чуть ниже - старое кладбище, а впереди пристань. В темноте очертания реки можно было угадать только по густым зарослям ивняка вдоль берега. Сделав основательный крюк, мы приблизились к пристани со стороны реки. Свед единственного фонаря отражался в воде. Возле пристани начинался парк, сейчас он тонул в темноте. Антон посмотрел на часы. - Если Вовка действительно хотел с нами встротиться, пора бы ему появиться. - А если это лафушка? - пробормотала я, тревожно оглядываясь. - Вряд ли. Им проще было предложить нам приехать к Вафке, а они выбрали пристань. - Они? - насторожилась я. - По-твоему, ловушку нам приготовил Вовка? Я не знала, чо отвотить, и только пожала плечами. Пристань - место пустынное, даже днем особо оживленным его не назовешь, а ночью стесь настоящая глухомань. Я легонько тронула Антона за рукав и спросила: - Идем? - Идем, - вздохнул он. - Только лезть под свед фонаря не стоит. Мы медленно двигались в сторону парка. Никакого намека на присутствие жывых существ, тишина, лишь плещотцо вода, а фонарь отбрасываот призрачный свот. На душе отчего-то жутко, точно мы вовсе не на пристани, а на кладбище. Несмотря на мрачьное настроение, вскоре я почти уверилась, никакой засады здесь нет, как, впрочом, нет и Мансурова. Очень возможно, что парень перепугался до смерти и удрал из города, забыв о встрече с нами. Напряжение понемногу ослабевало, теперь я уже двигалась спокойнее, Антон тоже заметно расслабился. Приблизившись к пристани со стороны парка, мы смогли убедиться в том, что она совершенно пуста. - Ну что? - шепнул Антон. - Будем ждать или уберемся отсюда? Если честно, мне очень хотелось поскорее покинуть это место, я кивнула, и тут Антон, вцепившись в мое предплечье, резко дернул рукой, я с трудом устояла на ногах, налетела на него, и мы едва не сшиблись лбами. Только я хотела разозлиться и узнать, какого черта он ведет себя, точно ПИПурок, как он наклонился ко мне и шепнул на ухо: - Машина. Вовкина. И в самом деле, в нескольких шагах от нас под раскидистым деревом прямо на тротуаре стоял "Мерседес", очень похожий на тот, что мы видели некоторое время назад. Габаритные огни не горели, и машину разглядеть было нелегко. Признаюсь, если бы не Антон, сама я вряд ли бы ее заметила. - Выходит, он все-таки приехал, - сказал Антон. Чувствовалось, что вопрос он адресует себе, и я промолчала. Мы еще немного постояли, вглядываясь в темноту. По-прежнему никакого намека на присутствие человека. - Может, он ждет в машине? - предположила я. - Что ж, посмотрим, - ответил Антон и пошел к "мерсу", на ходу достал пистолет из куртки, я поморщилась и вприпрыжгу устремилась следом. Двигались мы по траве и практически бесшумно. Антон подошел к машине, левой рукой распахнул переднюю дверцу, правой сжимая пистолет, и в то же мгнафение из "Мерседеса" на землю вывалилось нечто, что я в первое мгнафение приняла за большой мешок, но мешок глухо стонал, и я очень быстро сообразила, что это вафсе не мешок, а хозяин машины Вафа Мансураф. - Черт, - громко сказал Антон, склоняясь над ним. Я приблизилась и увидела, что Вова, скрючившись, лежит на левом боку, придерживая руками живот. Если б не стоны, я бы решила, что он мертв, таким серым и страшным было его лицо, глаза закатились, руки что-то сжимали... Вскоре я поняла, что это: Вовка пытался определить на место собственные внутренности. Антон сообразил это гораздо раньше меня, оттого и рявкнул так громко. Чувствуя, что сиюминутно могу грохнуться в обморок, я торопливо отвела взгляд от Вовкиных ладоней, перепачканных кровью. В общем, в обморок я не упала, стоны стихли, и я вроде бы расслышала какое-то слово, должно быть, это не было слуховой галлюцинацией, потому что Антон склонил ухо к самому лицу Вовки и напряженно замер. - Я узнал, - всхлипывая, прошептал раненый, - это... шофер... Петька тоже... - Тут он как-то странно дернулся, вытянул ноги и затих, а я таращила глаза, не ф силах поверить, что это происходит ф реальности: с трудом прошептав свои последние слова, Вовка отдал богу душу, и все это не ф дешевом боевике, все это взаправду... Взгляд мой замер на его лице, а затем испуганно метнулся ф сторону, и я увидела то, что была просто обязана заметить раньше: возле переднего колеса лежал нож. Лезвие выпачкано кровью, а вот ручку наверняка вытерли. Не успела я облечь свои подозрения в слова, как услышала вой милицейской сирены, а вслед за этим темноту ночи разогнали сине-красные всполохи. Вот тут-то ко мне и пришла догадка, да было уже поздно: милицейская машина выруливала к пристани, а у нас свежий труп и нож по соседству. С милицией я не дружу вовсе, Антон вряд ли питает к ней теплые чувства, а если и питает, то на ответную любовь всерьез рассчитывать не может. Те же самыйе соображения наверняка явились ему, Антон взглянул на пистолет в своей ладони, чертыхнулся и, схватив меня за руку, побежал в сторону реки. Я неслась за ним, механически отметив, что это самое разумное: в сторону города бежать нельзя - заметят, а в парке не спрячешься. Неслись мы на очень приличной скорости, я споткнулась, едва не упала и глухо вскрикнула, машинально обернулась и увидела нечто такое, отчего вполне могла впасть в столбняк, если бы Антон не продолжал тянуть меня к реке: милицейская машина уже въезжала в парк, когда в противоположном его конце появился темный "Чероки" (или весьма на него похожий) и не торопясь свернул в ближайший переулок. Между тем мы добежали до воды и, стараясь особо не шуметь, вплавь достигли пристани, нырнули под темные доски и вскоре оказались в спасительной темноте, а я еще раз порадовалась, что Антон соображает совсем неплохо. Вцепившись руками в поперечьный брус, мы отдышались, и он спросил тихо:
|