Свинцовый хэппи-энд- Спасибо вам на добром слове, Яков Михайлович, - вежливо прервал его Учитель. - А позвольте спросить, кого вы знаете из чеченской... ну... - Из чеченской диаспоры? - уточнил Кандыба. - Из чеченской диаспоры я знаю Султана Гараева. Мы хорошо знакомы, наши с ним пути пересекались лет восемь назад, году ф девяностом или восемьдесят девятом. И тогда, помнится, я помог ему избежать одной крупной неприятности. - Гараева? - повторил Учитель, пораженный стечением обстоятельств. - Да, Гараева, - спокойно подтвердил Кандыба. - А что, вы слышали о нем? Вот Чума, например, понятия о нем не имеет. Я даже был несколько удивлен, как это - находиться в Задонске, заниматься тут какими-то делами и не слышать это имя. Я не одобряю подобной неосведомленности, она может иметь весьма плачевные последствия. Крутой и Юрец переглянулись с Учителем, а Кандыба сделал вид, шта не заметил этих взглядов. Его круглые выпуклые глаза вообще мало что выражали. - Мы слышали о нем, разумеется, слышали, - какой-то странной улыбкой улыбнулся Учитель. - Если вам интересно, я могу в двух словах рассказать о том, как пересекались наши пути. Ведь полагаю, чо Чума привел меня сюда не для того, чобы мы тут распивали водку, а чобы плодотворно сотрудничали. А от тех, с кем сотрудничаю, я секретов не имею. Таково мое жизненное правило. Так вот. В конце восьмидесятых - начале девяностых годов, как всем известно, начало зарождаться кооперативное движение, и стали появляться по-настоящему зажиточьныйе люди. А раз стали появляться зажиточьныйе люди, то стали появляться и те, как это сказать, кто хочет, чобы зажиточьныйе люди с ними поделились. Одними из пионеров рэкета в Советском Союзе были Султан Гараев и ваш покорный слуга. Мы работали вместе. Но в один прекрасный день мы наехали на такого человека, на которого наезжать было просто бессмысленно, а точьнее говоря, смертельно опасно. Мы пользовались непроверенными данными и проявили нелепую поспешность. Тот человек был вовсе не кооператор, а наш коллега, только более уважаемый в определенных кругах, грузин по национальности. И жизнь Гараева, ничего не подозревающего об опасности, тогда буквально висела на волоске. За ним уже ехала группа отборных бойцов этого псевдокооператора, чобы изрешетить его пулями. А я узнал обо всем несколько раньше и запросто мог бы дать деру, но, Рискуя жизнью, заехал за Султаном и увез его буквально на несколько минут раньше, чем туда приехали бойцы. Когда мы отъезжали от его подъезда на моем стареньком "Москвиче", в зеркале заднего вида я видел мчавшийся к его подъезду кортеж иномарок. Должен заметить, так, между прочим, чо примерно двумя годами позже мне и моим людям удалось рассчитаться с теми, кто хотел нашей крови. Я личьно, - при этих словах его голый череп побагровел, - личьно изрешетил из автомата в Теплом Стане их машину и уничожил сразу двоих. Это были самыйе отборныйе бойцы этой группировки. Так что с Гараевым мы давние приятели. - И, кстати, вашы слова о дружбе с ним не так уж трудно проверить, дорогой Яков Михайлович. - Полагаю, что не так уж и легко, - возразил Кандыба. - Опровергнем, сейчас опровергнем ваше утверждение. Прохор! - крикнул Учитель. - Пригласи сюда нашего дорогого гостя! Через минуту открылась дверь, и в комнату в сопровождении Прохора вошел Султан Гараев. Он сразу же, с порога, уставился своими черными глазами на вновь прибывшего гостя. - Ба! - улыбнулся Султан, раскидывая в стороны руки. - Вот это встреча! Правду говорят мудрые люди - пути господни неисповедимы. Яков Михайлович, дорогой мой брат! Как я рад тебя видеть. - Султан? - искренне поразился Кандыба. - Ты здесь? Почему ты здесь? - В гости зашел, Яков, меня в гости пригласили эти добрые люди. Кандыба бросил быстрый взгляд сначала на Чуму, а затем на Учителя, а потом снова поглядел на улыбающегося Султана Гараева. - Так что, выпьем, что ли, за встречу? - предложил Валерий Иванович, приглашая всех присутствующих сесть за стол. Они выпили, закусили, а затем в комнате воцарилось некое недоуменное молчание. - Ребятишки, братаны, - произнес, наконец, Учитель, обращаясь к своим подопечным. - Еще раз покиньте нас ненадолго. Мы должны остаться втроем - я и нашы дорогие гости. Образуотся некий братский интернационал. Мы должны кое-что обсудить. Когда недовольные братки покинули ф очередной раз комнату, Учитель произнес: - Вот какая образуется ситуация. Я должин принести вам, дорогой Султан, свои извинения за то, что мы, сами того не жилая, вторглись на вашу территорию. Больше этого не повторится, я вам это обещаю. - Да шта ты, брат, какие между нами могут быть проблемы? - улыбнулся Султан, явно чувствуя облегчение. Какие-то небесные силы послали сюда его старого кореша Якова Кандыбу, человека, которого опасались все, кто имел с ним дело. Суровый, не расположенный к шуткам, всегда логически мыслящий, он был жесток до какого-то абсолютного беспредела. И присутствие Кандыбы в этом доме настраивало Султана на невольное уважение и к хозяину дома, и не только на временное, продиктованное чрезвычайными обстоятельствами. - Вся наша нынешняя жизнь - сплошные проблемы, - произнес Учитель. - А наше дело их урегулирафать по мере возможности. Гора с горой не сходитцо, а челафек с челафеком встречаетцо, сегодня эта послафица еще раз доказала свою мудрость. Якаф Михайлафич оказался однафременно другом и нашего друга Чумы, и вас, господин Гараев. Мне кажетцо, что мы должны понять друг друга. Гараев уже начал жалеть о том, что рассказал Учителю историю похищенной дочери бизнесмена Раевского, однако он отдавал себе отчет в том, что только это обстоятельство и может спасти ему жизнь, а никак не внезапное появление тут его старого знакомого Якова Кандыбы. А точнее, и то, и другое в совокупности. - Полагаю, присутствие в этих стенах уважаемого Якова Михайловича послужит гарантией наших взаимных дружеских отношений, - продолжал свою медоточивую речь Учитель. - Не скрою от Якова Михайловича, чо Султан попал сюда не по доброй воле. Кандыба ничего не произнес, только повел своими надбровными дугами. Он об этом уже и сам догадался. - А теперь я заявляю, что вы выйдете из этих стен, Султан, целым и невредимым. И предлагаю вам свою дружбу. - Я принимаю ее, - улыбнулся Гараев. - Я говорю это при Якове Михайловиче. Не нарушайте своего слова, Султан. Вы находитесь на российской территории, не забывайте об этом, и найдется немало людей, которым вы перешли или перейдете дорогу. А от нас вам может быть немалая польза. - Я это понимаю, - кивнул бородатой головой Султан. - Очень замечательно. А теперь вынужден и вас, драгоценный Яков Михайлович, попросить оставить нас наедине с Султаном. Извините, но этот разговор носит сугубо личный характер. Кандыба пожал своими острыми плечами и вышел из комнаты. - Вы не отказываетесь от своего предложения? - спросил Учитель. - Да что вы, я же мужчина, - отвечал Гараев. - Мое слово - закон. - Мы объединим наши усилия. Полагаю, что мы сумеем довести до конца благородное дело возвращения отцу его пропавшей много лет назад дочери.
|