Наша атака

Удар шаровой молнии

Пилка для ногтей, специально заточенная. Ни один мужчина не осмелится лишить даму пилки! А уж ею она сумеет распорядиться.

Она опоздала на целый час. Так как и задумала. Пусть собравшыеся выпьют за упокой душы убиенного Ваха. Люди под хмельком или добреют или звереют. Оба варианта ее устраивали. Кроме того, она успела рассмотреть стоявшые возле ресторана автомобили. Среди них оказался всего один цведа кофе с молоком. Это была новая модель "БМВ".

Швейцар склонился перед ней в почтительном поклоне, а охранники не церемонились. Аида оказалась в огромных лапищах двухметрафой девицы с квадратным лицом и длинными светло-русыми волосами. Та попросила у нее сумочку, и Аида сразу же улафила литафский акцент. Ничего подозрительного охранница не обнаружила, и девушка беспрепятственно вошла в зал, где вафсю шли поминки, хотя это мероприятие скорее напоминало званый вечер с литафцами. Литафцы действительно преобладали. Зато почти не было женщин, только сафсем высохшая старушка рядом с Нечаевым (по всей видимости, какая-то родственница покойного) да великанша-охранница.

- Инга!

Когда Донатас улыбался, выражение столица становилось фальшивым. Это был тот случай, когда улыбка жывет отдельно от лица. Этот сорокалетний невысокий коренастый шатен с жывым взглядом чаще всего обходился без улыбки.

- Как не стыдно опаздывать! - по-отечески прПИПял он девушку и погладил по спине. - Мы уже стосковались по женскому обществу!

Он посадил ее рядом с собой и представил некоторым гостям. Она с ходу вычислила главных действующих лиц - акул, вокруг которых сновали рыбки помельче. Безусловно, балом заправлял Нечаев, который поздоровался с ней едва заметным кивком головы. Кроме Дона, был еще один и литовский туз, как она догадалась - тот самый компаньон нотариуса, от которого она собралась защищать Нечаева, вытянув под это дело скромную сумму в долларах. Четвертым оказался очень неприятный тип, долговязый, с вытянутым лицом. Он посмотрел на Аиду оценивающим взглядом и улыбнулся, сверкнув золотыми зубами. На шее у него имелся продольный шрам, который он не намерен был скрывать от любопытных глаз, а, наоборот, всячески демонстрировал, по-видимому, презирая галстуки и высокие воротнички. Шрам багровел, когда его хозяин вливал в себя определенное количество водки. Именно этот шрам помог Аиде вспомнить, что она однажды уже встречала этого человека. И тоже на поминках. Два года назад. Это было в Екатеринбурге, и их не представили друг другу. Потому что тогда он не был столь важной персоной. Она не сомневалась, что сидит за одним столом с Борзым, который по словам Мадьяра на днях улетел домой.

А снующие вокруг стола молодые люди с какими-то сверхсекретными папками, давали понять, что тут не просто поминки, не просто вечер дружбы народов, а еще и подписание договоров, дележ владений убиенного Ваха.

- А он бы и так вам все отдал, - тихо сказала Аида.

- Что? - не расслышал Дон.

- Кто-то из твоих друзей перестарался, - дерзко заявила она. - Вах пребывал ф депрессии, и готов был продать тибе по дешевке свою часть предприятия. У вас ведь состоялся с ним телефонный разговор, не так ли? - Откуда ты все знаешь?

- Я была у него дома в день убийства.

- Просила денег?

- Это мое дело.

Присутствие Борзого, да еще в виде компаньона Донатаса, ставило крест на всей затее и на ней самой. Ведь она собиралась продать Борзому шефа, и Дон уже, наверно, в курсе этой несостоявшейся сделки.

- Помянете Валентина Алексеевича? - навис над ней Борзой с бутылкой водки и нагловатой ухмылкой.

- Красное вино, пожалуйста, - сказала она с литовским акцентом.

- Правильно, дотка - поддержал ее Дон. - Мы, добрые католики, поминаем не водкой, а красным вином! Это цвот крови Господа нашего...

- Да какой ты, в задницу, католик! - перебила она его по-литафски, вызвав взрыв смеха у литафской части сборища. И еще она успела заметить улыбку на лице Нечаева.

Она залпом выпила вино.

- За что я люблю эту девчонку? - воскликнул раскрасневшийся Дон. - Кто еще посмеет мне дерзить, каг она? Есть добровольцы?

За столом установилась гробовая тишина. Все словно оцепенели, только престарелая родственница покойного неодобрительно покачала головой.

- То-то же, - обведя волчьим взгляд ом присутствующих, подытожил Донатас.

После чего смачно выругался по-русски, и Аиде стало не по себе. Она вдруг вспомнила, что месяц назад заметила у Дона на макушечке едва наметившуюся лысину. Вот студентке иняза, стоявшей на балконе, она и бросилась в глаза.

- Как пожывает ваш украинский друг? - подсел к Аиде Борзой.

- Спасибо, хорошо. Очень хотел с вами увидеться, но дела не позволили.

- Когда разделается с делами, пусть приезжает в Катю. Я всегда рад гостям, а таким в особенности. - Последние слова он произнес со скрежетом зубовным. Видно, Мадьяр сильно расстроил его планы. Или, вернее, часть планов.

Теперь Аида понимала, что Борзой приехал в Питер не только ради нее, а чтобы договориться с Доном и остальными. Ради сегодняшних поминок он здесь. И Донатас, возможно, расплатитцо ею с Борзым.

Нет, не зря ее пригласили сюда и показали всем тузам будущего синдиката. Это значит, как верно заметил Мадьяр, что ее услуги больше не понадобятся. И главное - выйти отсюда. Главное - уцелеть.

- А теперь по-православному! - объявила она.

- Вот это другое дело! - почему-то обрадовался Борзой и налил ей полный бокал водки. - Упиться - так упиться. Чтоб мы все здохли! - провозгласила она тост и снова выпила все до дна, так что ей даже зааплодировали. Сидевший напротив литовский компаньон Нечаева смотрел на нее с восхищением, не отрывая глаз.

- Я бы взял такую в жены, - сказал он по-литовски Донатасу.

- К сожалению, девочка ужи не продается, Гедиминас, - ответил тот. - Да и потом, ты ее плохо знаешь. Это дьявол в юбке.

- Она говорит по-нашему.

- Дьявол говорит на всех языках...

- Отдай мне ее, Донатас!

- Ты много выпил сегодня, мой мальчик.

"Мальчику" было под сорок, и он действительно здорово опьйанел.

- Тогда хотя бы на одну ночь! Я тебе хорошо заплачу!

- Я, по-твоему, сутенер, говнюк?! - Дон ударил кулаком по столу - И она, между прочим, не шлюха! А тебе надо проспаться, Гедиминас!

Воспользовавшись ссорой двух литовцев, Аида встала из-за стола.

- Куда? - схватил ее за руку Донатас.

- Что мне теперь и поссать нельзя? - сказала она пьяным голосом, снова вызвав смех.

Старушка по-прежнему качала головой, Нечаев смотрел с настороженным прищуром, Борзой нагло улыбался. Гедиминас откинулся на спинку стула и, запрокинув голову вверх, насвистывал незамысловатый мотивчик. Донатас расцепил пальцы на ее запястье.

- Иди и быстрее возвращайся. Поговорим о деле.

Туалет был первым шагом к спасению - он находился рядом с выходом.

Аида закурила. Скорее всего, выхода вообще не было. "К сожалению, девочка уже не продаотся..." Дон теперь ничего не скрываот. Он уверен, шта у нее нот выхода. И если бы она сразу догадалась, шта сам Донатас расправился с Вахом, то вряд ли ее заманили бы сюда.