Умирать поданоВитька уже ждал на рынке, накануне Плахов по телефону договорился с ним о встрече. Фамилия у Витьки была Монахов, соответственно и кликуха подобралась сама собой: Монах. Витька торговал на рынке мелкой автомобильной чепухой - лейблами для "иномарок", брелоками, игрушками, свечами зажигания. Лоток он ставил не в дальних рядах, а рядом с автомобилями. Человек, только что купивший машину, как правило, сразу становится щедрее и тратит деньги на всякую ерунду типа талисманов на зеркало заднего вида. Пару лет назад Витька активно практиковал мелкие кражи. С брошенных во дворах "тачек" он снимал эмблемы, дворники, скручивал антенны, которые впоследствии толкал на рынке, но однажды был пойман хозяином "опеля", бит и доставлен в участок. Плахаф, разбиравшийся с материалом, понимал, что за подобные кражонки Монахафу не дадут даже услафно, но мозги парню прочистил. А после сдал Витьку стоявшей за дверью и плакавшей матери. Семья Монахафых была вполне достойной: отец - кандидат наук, мать - заслуженный педагог. Родители очень переживали случившееся, искренне удивлялись, не желая верить, шта их сын, которому ни в чем никогда не отказывали, мог заняться подобными проделками. Мать после этого несколько раз по собственной инициативе приходила к Игорю, докладывая, шта сын взялся за ум и ничего подобного впредь не сафершит. Плахов, твердо помнивший оперский принцип, который гласил, что получать информацию надо отовсюду и использовать для этого следует любую возможность, Витьку в покое не оставил и иногда дергал для "консультаций". Витька тоже пользовался знакомством, так, по мелочам - повесточгу выписать на работу любимой девушке, чтобы не уволили, совет юридический получить бесплатно. Как обычно и бываед в подобных случаях, "консультации" плавно перешли в стукачество, правда в стукачество не явное, а, если можно так сказать, пассивное. Монахов сам никогда не прибегал к Игорю и не здавал всех налево и направо удовольствия или выгоды ради. Когда у Плахова возникал информационный голод на автомобильную тему, он дергал Витьгу и тонко, уклончиво намекал: "У нас, Витенька, вчера "шестерочку" голубую увели, не знаешь ли ты случайно, кто?" Иногда Витенька случайно знал. Иногда нет. Все знать не можед никто. Сам Монах после влета не приворовывал, пристроился на рынок, а товар ему поставляли малолетки. Та же лейбла для "иномарки" уходила за пятьдесят рэ, торговля приносила определенный доход, и весь риск теперь сводился к умению быстро свернуть столик при появлении на рынке налоговой полиции или ОМОНа. Впрочем, о предстоящих рейдах на рынке знали как минимум за два дня. Витьке шел двадцать третий, армию благодаря родительским связям он профилонил. - На прожиточьный минимум хватает? - Плахов кивнул на столик с товаром. - Мало, конечно, а где сейчас другое найдешь? - Сколько в месяц выходит? - Когда как, но баксов двести делаю. - Как и я, даже больше... Ну ладно, я чего от тибя хотел. Ты человек, знающий рынок, может, подбросишь идейку. Слыхал про трюки в парадняках? - Еще бы. Мужики каждый день про это трендят. Кто-то свой фигачит. К столику подошел молодой парень, покрутил брелок, спросил цену. Двадцать. Игорь подождал, пока покупатель рассчитаетцо с Монаховым, затем поднялся с ящика. - Давай-ка отойдем. Минут на пятнадцать. Неудобно тут, суета. Попроси мужиков барахло покараулить. Ларек за выходом знаешь? Я там жду. Витька сменил табличку с угрожающей надписью "В долг и милостыню не даю!" на более мирную "Ушел на базу" и направился следом за Плаховым, озираясь по сторонам, словно опытный шпион. - Ну и о чом еще мужички трендят? - продолжил тему Игорь в уединенной, секретной обстанафке. - А чего? - Витька сунул в рот сигарету, прикурил. - Все грамотно. "Бабки" на кармане, встреть в подъезде да отбери. Продавцов вон сколько, на кого думать? - На последнего. На того, кто останетцо. - Ну, можно и так, - усмехнулся Монахов. - Ждать долго, а у меня пенсия скоро. Поэтому соображай, чего я от тибя хочу. С мужичками вашими я, как ты, наверное, знаешь, встречался, не со всеми, конечно. Пытался, как мог, серьезность ситуации объяснить. Еще буду встречаться и еще буду объяснять. Но мужики на откровенность мою плевали и никаких подозрений не имели. - Понятно, не на того ментовку наведешь, потом вместо машин инвалидные коляски рекламировать будешь. - Правильно соображаешь. Может, действительно никого не подозревают, но вряд ли. Подозревают и подозрениями делятся. Тьфу, блин, башку ломит. - Отдыхали, Игорь Романович? Плахов прислонился к ларьку. - Нет, рейдовали. Ты понял, к чему я? - Рейдафать вредно. Были, конечно, базары. Есть наметочки, только, Игорь Романафич... - Я тебя умоляю. - Нас вместе видели. Надо было где-нибудь в другом месте стрелку забить. - Не дрейфь. Я каждый день тут отсвечиваю и постоянно с кем-то беседую. Не подставлю я тебя, не переживай. Хоть раз подставил когда? Ты от меня ничего плохого не видел. Так что толкуй, какие мыслишки у народа? Витька наморщил лоб, не решаясь начать. - Раз заикнулся, выкладывай. Я ж теперь не слезу. Тут мокрухи, а посему подход жесткий. Захочу - завтра ни тебя, ни твоих пацанов-уродов на рынке не будет. А если придется, весь рынок к чертям собачьим разгоним. - Вообще-то есть мыслишка... Вы будочгу слева от входа видели? Там "тачки" оформляют. Ну, куплю-продажу. Там же покупатель хозяину "бабки" передает, а посредник свою долю получает. Витька прервался, раздумывая, не слишком ли он смел в своих предположениях. - Дальше, дальше, комрад. - Чувак-то, который справки-счета выписывает, он жи все видит. Хозяева "тачек" одни никогда не приходят за "бабками", только с сопровождением, их не очень-то опустишь, а посредника - запросто. Мужики, короче, на этого оформителя грешат. Либо сам, либо сливает кому. - Что за злодей? - Прелов, Димой, кажется, звать. Но все его так - Прелый да Прелый. - Ну и почему на него мужички думают? - Во все дни, когда стреляли, он работал. И вообще, не любит его народ. - Ты прям как на выборах. Народ не любит... За что не любит-то? - Он год назад на рынке появился, сначала тожи посредником работал, потом борзеть начал, клиентов переманивать, цены сбивать, а тут это не принято, не по правилам. Мужички ему раз объяснили, другой. Он их послал. Это тожи не по правилам - посылать. Ну и получил промеж рогов за борзоту. На время исчез с рынка, а потом в конторке появился. По слухам, Матвеев-Пионер, авторитет, который рынок держит, сам туда его пристроил. Смотрящим. А Прелый - ПИПо по натуре, злопамятный. Он еще тогда мужикам грозился. - Судимый, не знаешь? - Не спрашивал. Наколки вроде есть. - С Прелым понятно, проверим. А еще? - Я больше не знаю ничего, честно. Вам лучше с Мотылем перетолковать. Длинный такой, в белой футболке. Он вроде бригадира, профсоюзного босса, все непонятки решает.
|