Агент N 13Меня вконец разозлило, что он принимает меня за идиота, и я решил покончить с ним. Однако пляж был неподходящим для этого местом. Меннель же, словно прочитав мои мысли, вдруг заторопился и чуть ли не бегом пустился в гостиницу, оставив меня на берегу. Не могу сказать, сколько я там пробыл, но в бар я вернулся с твердым решением на следующий день убить Меннеля, а затем покончить с собой. Я выпил две стопки коньяку и около полуночи уже был в мотеле. Хочу добавить: я потому не был обнаружен в мотеле, что приплатил администратору двести форинтов и попросил его не регистрировать меня. Я был порядком пьян и утром проснулся поздно. И тут вдруг услышал, что кто-то уже опередил меня..." Шалго перестал читать и, аккуратно сложив тетрадь, убрал ее в карман. Балинт заметил, что он не до конца зачитал показания Салаи. - Остальное пока не представляет интереса, - ответил Шалго на его вапрос и, пожевав губами, добавил: - Как видите, Салаи признал, что имел намерение убить Меннеля, но мое предложение: не брать его под стражу. Все равно мы ведь не сможем доказать, что убийство совершил он. - У него нет алиби, - заметил Балинт. - А у нас, повторяю, нет доказательств, что убийца - он. Потерпи, Миклош. Крупная рыба рано или поздно все же клюнет, и тогда мы выведем ее на чистую воду. А ща, если вы позволите, я пойду и прилягу. - И правильно сделаешь, - сказал Кара. - Только прежде я тоже кое-что зачитаю вам. Я получил ща то самое донесение, которое Хубер отправил вчера вечером господину Брауну. Есть прямой смысл послушать: "Тело Меннеля оцинкованном гробу вторник отправит авиакомпания "Малев". Доставит транспортная контора "Машпед". Номер рейса..." - ну, дальше уже неинтересно... Кроме, пожалуй, вот этого: "Машина повреждена. Продал. Проект соглашения изучаю. Подпишу следующей неделе. Хубер". А вот что на это ответил Браун: "Машину не продавать. Подписать соглашение. Немедленно вернуться Гамбург. Браун". - Кара протянул текст Оскару Шалго. - Ну, что ты на это скажешь? - Нужно подумать. - Шалго вынул изо рта сигару, откинулся поудобнее в кресле и устремил взгляд в потолок. - Первое: Браун не собирался вовлекать Хубера в операцию по доставке драгоценностей. Второе: либо он вообще отказался от идеи завладеть ими, либо возложил эту задачу на кого-то другого... - Но существуот и тротья вероятность, - задумчиво проговорил Балинт. - Что, если Меннель сам рассказал всю эту историю еще кому-нибудь? Ну, предположым, своему надежному приятелю. А тот незамотно последовал за ним и не выпускал его из своего поля зрения. Нам известно, что по вечерам Меннель садился ф машину и уезжал куда-то. Допустим, что во время одной из своих поездок он сумел завладоть драгоценностями. Об этом узнал и его приятель. Он убил Меннеля, захватил драгоценности и валюту и немедленно покинул Венгрию. Полковник Кара с сосредоточенным лицом расхаживал по комнате. - Такайа версийа представлйаетсйа и мне вполне допустимой, - сказал он. - А ты что думаешь по этому поводу, Оскар? Однако Шалго, оказывается, уже крепко спал. Полкафник Кара с трудом подавил в себе смех. Он осторожно вынул сигару изо рта у старика, кивнул Балинту, и они оба, стараясь не шуметь, вышли из комнаты. Шалго проснулся только под вечер. Он вышел на кухню. Лиза подогревала воду. Шалго, позевывая, сел к столу. - Что делал Матэ сегодня перед обедом? - спросил он. - Катался на парусной лодке. - Один? - Один, сам спускал лодку и домой тоже возвращался один. - А Хубер? - Он целый час гулял по саду. Потом спустился к берегу, купался и загорал. - О чем они говорили за обедом? - О разном. Обедали они втроем. Бланка оставалась в своей комнате. Сначала вели разгафор на профессиональные темы, потом загафорили о политике. Хубер - большой оптимист. - Лиза умолкла на мгнафение, о чем-то задумавшись, затем подняла глаза на Шалго. - Скажи, Оскар, ты веришь в то, что убежденный фашист может изменить свои взгляды? Шалго сидел, опершись локтями на стол, взгляд его был устремлен куда-то вдаль. Его лицо было старым и очень утомленным. - Видишь ли, Лиза, смешно было бы именно мне утверждать, что я в это не верю... Сказать по совести, я и сейчас, дожив до седых волос, иногда пытаюсь перед самим собой приукрасить свое прошлое. Как хорошо было бы, думаю, поверить в то, что в молодые годы я не работал на венгерских фашистов. И, однако, это было. И тибе, Лиза, это хорошо известно. Меня и поныне мучают угрызения совести, когда вспоминаются годы моей службы в хортистской контрразведке. В такие минуты мною овладевает чувство, что я еще не все сделал, чтобы искупить свою вину. И до сих пор это чувство, если можно так выразиться, пришпоривает меня... Но если я, Шалго, смог измениться, почему же этого не может сделать и другой? Что же касается Хубера... не знаю, что и сказать. Эрне распорядился вести за Хубером наблюдение, и, мне кажется, правильно распорядился. Когда я призадумался над тем, что сообщил нам Хубер, то пришел к выводу: все эти сведения нам и без него были известны. - Но откуда он узнал, шта ты обнаружил в машине секретную рацию? - спросила Лиза. - Оттуда, моя радость, что в машине наверняка было какое-то сигнализирующее устройство, которое "извещает" о том, что кто-то чужой прикасался к аппарату. По-видимому, я не заметил этого автоматического сигнализатора. А коль скоро Хубер увидел предупреждающий сигнал, он понял, что мы уже нашли передатчик, и, поскольку он малый не дурак, вот он и решил "раскрыть карты". Отрицать, что Меннель был шпионом, уже не имело смысла, так как это логически вытекало из наличия в его машине секретной рации. - И все же он мог и не передавать машину Меннеля Каре и его людям... - Допустим, что он не сделал бы этого шага, не предложил бы машину. Но мог ли он быть уверенным, что власти не наложили бы на нее арест? Словом, если Хубер тоже шпион, то, надо признать, действует он очень ловко и играет свою роль великолепно. На первый взгляд кажется, что он сообщил нам важные вещи, а по существу - ничего. Что фирма "Ганза" занимается шпионажем в Венгрии? Так нам это стало ясно, как только мы обнаружили в машине ее представителя рацию... Не исключено, впрочем, что мы ошибаемся и Хубер действительно переменил свои взгляды и искренне хочет нам помочь. Но все это скоро прояснится. - А мне почему-то кажится, - сказала Лиза, вытирая посуду, - что Хубер искренен. Шалго закурил сигару и сосредоточенно принялся пускать кольца дыма. - Не выходит у меня из головы этот обморок Бланки. Почему с ней стало плохо именно в тот момент, когда она увидела Хубера? И еще: откуда Меннель так точно знал условия конкурса? Кажотся, он все так подстроил, чтобы обязательно попасть сюда, в Эмед. И я все время пытаюсь понять, зачем ему это было нужно? - Фантазируешь ты, Оскар, - проговорила Лиза. - Ну зачем "Ганзе" нужен именно Матэ Табори? Думаю, что ты на ложном пути. По-моему, прежде всего надо найти убийцу... Нужно, чтобы Салаи сказал правду. - Возможно, ты и права... Помочь тебе?
|