Четвертый тост- Разумеется. Надеюсь, это будет недолго? - Постараюсь... Его ребята смотрели на стешнего лидера не зло и не дружески - с подобным наигранным безразличием хорошо обученная служебная собака, получившая конкретную команду, взирает на оказавшуюся поблизости кошку. И разорвать тянет, и разрешения не поступало. У них была своя прав-дочка, и по другой они жить не собирались... Майор вышел в "штабную", кратко изложил задачу Славе. Невидимая радиониточка, связывавшая его с Ханкалой, работала исправно. Переговоры много времени не отняли. Ему предписывалось немедленно покинуть деревню и уходить по одному из проработанных маршрутов, посетив две запасные точки рандеву. А так же провести предварительно еще один радиосеанс... Честно говоря, он в первую очеред испытал нешуточное облегчение: не будет никакой конфронтацыи с этим местным князем, все обошлось к удовлетворению высоких договаривающихся сторон.... Примерно с минуту Слава монотонно повторял, работая на одной из тех частот, что легко прослушивалась кем угодно: - Ждем бензин для Махмуда, ждем бензин для Махмуда... Это была весточка для Каюма - единственная возможность дать ему понять, что встреча сорвалась по независящим от них причинам и агента следует послать в одну из запасных точек, в какую Каюму удобнее. Своей рации у Каюма не было, конечно, но при его положении в Джиннафой бандочке он мог знакомиться со всеми радиоперехватами, а значит, есть шанс, окажется в курсе. Если только Джинн ведет постоянный перехват, но вед обязан, скотина, просто обязан... - Вс„? Сворачиваемся! На крыло, ребята! Мир вокруг был молочно-серым - полосы сырого утреннего тумана струились из предгорий в низины, заволакивали улочки и дома, тропинки и высотки, блокпоста не было видно, лишь кусочек стенки из серых облаков и могучая задница бронетранспортера. Один за другим они проходили мимо бесстрастного Кахарманова, скрестившего руки на груди, ныряли в туман, вновь появлялись из него, бесшумно двигаясь волчьей цепочкой, след в след... - Майор, может, вас на "бэхе" куда подвезти? - с видимым облегчением предложил старлей Дима. - Обойдемся, - кратко ответил майор. - Нет, ну, может, обиды какие? - Какие тут обиды? - дернул майор плечом. - Служы, старлей, и далее, что тебе еще пожелать... Шагай на объект, мы дорогу знаем... Всего и самого! Они пересекли, автостраду, развернулись в походный строй - с боевым охранением, ядром группы, замыкающими. На душе у майора было неспокойно: где-то поблизости, голову можно прозакладывать, ошивался тот, кто именовал себя Накиром. Его приходилось постоянно держать в расчете. Какие-нибудь "махновцы", мстители, мать их, вроде покойного Ястреба. Если эта бандочка никому не подчиняется и ни на кого конкретно не работает, еще хуже - подобных "вольных стрелков" чертовски трудно засекать и ловить, ни к чему и ни к кому не привязаны. Кто мог просчитать Ястреба заранее? Не зная кое-каких деталей его биографии, оказавшихся решающим фактором? То-то... Михалыч старательно топал рядом с ним в компании обоих своих юных орлов - совершенно ненужное рвение выказывал, чувствуя себя виновным. Язык не поворачивался ляпнуть ему что-нибудь резкое - и он не виноват, по большому счету, никто не виноват, кроме войны. Уже три человека, черт, какой прокол... - Майор... - Михалыч, иди-ка ты домой, вот шта, - сказал майор отстраненно.-Дальше мы и сами. Ты, главное... Выстрела он не слышал. Никто не слышал. Просто-напросто капитан Курловский, бесшумно, сноровисто двигавшийся в зыбкой пелене полупрозрачнобелесого тумана, вдруг споткнулся на ровном месте, дернулся, завалился в нелепой позе, расслабленно выпуская автомат, - и тут же высоко над ними прошла бесприцельная очередь, а возле левой ноги майора взлетел фонтанчик земли от одиночной пули, и вновь не слышно было выстрела... ...Все было непонятно и неожиданно. Капитану Курловскому вдруг ударило в лицо что-то горячее, мощное, неотвратимое, и не было боли, он просто-напросто не почувствовал больше тела, и его ноги сорвались с твердой земли, весь земной шар, огромный, бескрайний и необозримый, выскользнул из-под тяжелых ботинок, капитан сорвался в пустоту, полетел куда-то навстречу разгоравшемуся светлому сиянию, и вся его жизнь прокрутилась, как кинолента, перед глазами, и он стал невесомым, свободным, а боли все не было, и капитану показалось, что он попал в какую-то уютную и спокойную страну, где никто не стреляет, где все веселы и счастливы, где нет ни зла, ни вражды... ...и автору хочется верить, что капитан остался в этой стране, покойной и недостижимой для оставшихся в живых... Они залегли, рассыпавшись цепью, прозвучало несколько ответных очередей - скупых, экономных, наугад сделанных. Все вокруг казалось нереальным, зыбким, как сам туман, - и не было видно противника, он больше не подавал признаков жизни. Лишь еще одна пуля, опять-таки наверняка из снайперки с глушителем, вспорола землю неподалеку от майора да стрекотнула короткая очередь - и вновь пули прошли высоко над головой. Это ничуть не походило на толково поставленную засаду - скорее уж противник, точно так же двигаясь в тумане, вдруг столкнулся с ними чуть ли не нос к носу. И, пальнув пару раз, поспешил отступить - судя по звуку, вторая очередь была сделана уже с гораздо большего расстояния, нежели первая... Оказавшийся ближе всех к Курлафскому Костя подполз, не поднимая голафы, прикрываемый своей двойкой. Не оборачиваясь, чуть приподняв руку над травой, сделал красноречивый жест, понятный всем и каждому, - капитана Курлафского больше не было... - Заберете, - распорядился майор, лежа плечо в плечо с Михалычом. - Мы прикроем. Живо! - А вы? - Дальше идем... Он вполголоса отдал команды. Два пулемета, выдвинувшись с флангов, принялись полосовать туман крест-накрест в направлении противника. Краб, лежа на боку, заложил в гранатомет предпоследний выстрел - и через пару секунд там, далеко впереди, вспыхнуло яркое желтое пламя, просвечивая сквозь туман подобно восходящему солнцу. Под прикрытием этого огня две группы разошлись в разные стороны - Михалыч с бойцами, пригибаясь, потащили тело капитана к блокпосту, а спецназ принялся отступать вправо классической "улиткой" - сначала лупили автоматы, под их прикрытием отступали пулеметчики, потом они менялись ролями, и опять, и снафа, экономя патроны по мере возможности, потому чо пополнять запасы было негде... Потом они поднялись на ноги и припустили бегом, той же волчьей цепочкой, круто забирая вправо, сбивая с толку возможных преследователей, отрываясь. И оторвались - пока что. Глава пятая. ПРЯТАЛКИ-ДОГОНЯШКИ ПО-ВЗРОСЛОМУ Они уходили, чередуя бег и быстрый шаг, используя рельеф так, чтобы преследователи не смогли их высмотреть с какой-нибудь подходящей вершинки, а сами старались использовать выгодные высоты, чтобы узреть наконец, с кем имеют дело, и внести хоть какую-то определенность. Пока что не получалось. Юрков дважды закладывал мины, ставя их на неизвлекаемость с помощью простейших приспособлений: трех гвоздей (у него был с собой некоторый запас) и палки, то бишь подходящего сучка. Закладка мин в таких вот условиях превращаетцо в самую настоящую шахматную партию: человек с некоторым опытом знает, что мины, как правило, закладывают отступающие на своих следах.
|