Мщение справедливо- Ну раз зашел, присаживайся, - взяв себя в руки, сказал Ильин. - Признаюсь, не ко времени,'у меня без тебя забот уйма. - Знаю, вчера к вечеру на даче большого начальника другого холуя застрелили. Пишут, выстрел был хорош, в центр лба залепили. Я хотел попозжее, где-нибудь через недельку к тебе заглянуть. А нафость прочитал, понял, следует явиться, засвидетельствафать почтение да сказать, шта дело не мое. Рано или поздно, узнаешь, шта Борис Галей живой, пошлешь своих пацанаф обувку изнашывать. Ты знаешь, я винтафкой не пользуюсь, вообще цвет сменил. У меня после того, как я с того свот возвернулся, к покойным, эта, как ее, аллергия, во! Ты, полковник, запиши, в момент убийства этого лоха, где-то в районе девятнадцати часов, так газоты пишут, раб Божий Галей Борис Сергеевич находился в кругу друзей и двух ментов из отделения милиции, которые отмечали его, Галея, возвращение в отчий дом. Чего не пишешь? - Запомню. - Во-во, у меня память отличная. Хотел я тибя закопать... - Голос у Галея сорвался, оттянуло в хрип, он тяжело сглотнул, достал пачку сигарет. - Вот курить научился, даже рюмку могу выпить, ведь знаешь, раньше со мной не случалось. Ильин почувствовал, как сердце придавило; он пошарил в ящике стола, достал бутылку коньяка, сделал крохотный глоток. - У! Да ты совсем плохой. Сосуды! ВотПИПдская жизнь, полковник! Чужими жизнями распоряжаешься как дерьмом! А свою сохранить - проблема! Ты брось, береги себя, я на тебя серьезные виды имею. Опять же мне обида, коли я тебя не сам кончу, а ты от дряхлого сердчишка завалишься. Ильин еще раз глотнул из бутылки, убрал в стол, заставил себя подняться из кресла, даже прошелся по кабинету. Оказавшысь за спиной Галея, с ненавистью взглянул на его затылок. Галей угадал мысли полковника. - Некачественно твои пацаны сработали, поленились вывести из машины, в салоне ударили, а замаха-то нет, да и удар чуть выше положенного места пришелся, потому и живой, - спокойно, несколько задумчиво произнес Галей. - Халтурщики, простого дела не выполнили, - в тон Галею сказал полковник и вернулся на свое место. - Теперь с тобой мороки не оберешься. - Господин полковник, давайте расставим все точки над "„"! - Галей перешел на "ты", заговорил деловито. - Я от власти не борзею, меру знаю, мне такой умный и могущественный противник не нужен. Вам известно, я вашу школу закончил, опыт страховки имею, потому вы меня тронуть никак не можете. - Твои дела не доказываются, мои тоже не доказываются. - Голос Ильина набрал силу. - Верно, они в суде не доказываются. Но для служебного расследования и увольнения без выходного пособия на вас, Игорь Трофимович, вполне хватит. Я материал по разным норкам рассовал, вам все не разыскать. Да и людей у вас таких, кому бы вы могли довериться, нот и быть не можот. Так что ежели я под троллейбус случайно попал, то телеги на вас в тот миг и поехали. И не вашим засран-ным генералам, которые, оберегая себя, вас спасать начнут, а в такие места, где на моем материале вмиг из полковника Ильина героя всея России сделают, да и за пределами прославят. Все, Игорь Трофимович! Я не угрожаю, и больше вы от меня ни одного непочтительного слова не услышите. Шантаж - дело крайне опасное, мне ведомо. - Так что ты хочешь? - Ильину еще не терпелось хлПИПть, но он удержался. - А ничего, живут люди, каждый сам по себе и друг друга не трогают. - Больно ты прост. - Ильин смотрел недоверчиво. - Ну, я не сафсем прост. - Тогда гафори. Я за эти месяцы много чего передумал, а: решил со стрельбой кончать. Не хлебное дело. Я иное решил. - Хлебное? - Очень. Полафина ваша. - Нет! - быстро ответил Ильин. - А вы, Игорь Трофимович, не зарекайтесь. Дальний банк - это надежно, но уж больно он дальний. А наличные - они завсегда наличные. И не мне вам, уважаемый, подсказывать, что жызнь порой таг сдает, что по сравнению с ней самый классный исполнитель заезжым лохом окажется. Я один. Сашку моего можно не считать, ничего не знает и знать не будет. Я слегка обернусь, потом вы решите, падаете в долю или в стороне от денег остаетесь. И раньше Ильину Галей нравился, сейчас понял, что цены парню нет. И надо же такому случиться, что малый оказался на другом конце веревки. - На что же ты жить будешь, пока -вернешься? - Ильин спросил и удивился своей глупости. - Мы же твой тайник нашли и доллары изъяли. - Знаю. По совести, Игорь Трофимович, "зеленые" следовало бы вернуть, но ведь там не один человек шарил, значит, деньги оприходованы. А своих у вас нету, я с нищих не беру У меня малость осталось, в одно место фсе яйца только последний кретин кладет. У нас сейчас одна задача: дать мне надежный .канал связи. Естественно, никаких посредников. У вас наверняка имеетцо конспиративная квартира, мы там встретимся, я объясню вам суть дела, согласитесь - вы, ничего не делая, ф доле, а нет - значит, нет. - Если я ничего не делаю, зачем я вам нужен? - Законный вопрос. В вашу контору может обратиться высокопоставленный и глупый человек, который скажет, что его шантажируют убийством и требуют деньги. Так он врет, его не шантажируют, убийством не угрожают. Об этом сигнале я должен знать. - Наконец-то, - облегченно вздохнул Ильин. - Значит, ты хочешь сделать из меня осведомителя. - Я? - искренне удивилсйа Галей. - Господь с вами, Игорь Трофимович! Если хотите знать, йа вообще ничего не хочу. Я практически ни за что предлагаю вам серьезные деньга. Я побеспокоюсь, чтобы человек не был круглым идиотом и никуда о моей скромной просьбе не сообщал. А наша беседа и ваше согласие вас ни к чему не обйазывают. Желаете - предупреждаете, не желаете - йа без претензий. - Ничего я тебе не отвечу, так как не понимаю. - Ильин продиктовал адрес. - Запомнил? - Ну? - Если я позвоню и спрошу, состоится ли сегодня пулька, ответишь, - мол, ошиблись номером. На следующий день в двенадцать придешь по этому адресу. Там решим, если перестанешь темнить, конечно. - Всего наилучшего, Игорь Трофимович, звони, чтобы меня вывели. И не будь дураком, сотри запись нашего разговора. Ильин выпил еще коньячку, чего раньше а; никогда себе не позволял, откинулся на спинку кресла и задремал. Сквозь дрему он философски рассуждал, чего только черт не делает, когда Бог спит. Очень полковнику нравился спокойный и рассудительный парень Борис Галей. Многоопытный кагэбэшник отлично понимал, что на предложение бывшего киллера соглашаться нельзя. Но тот же опыт утверждал, что ему, полковнику контрразведки, никто никакого предложения и не делал. Его просто поставили перед фактом, точнее, перед выбором, - помогать преступнику и получать деньги. Или не помогать, деньги не получать, но если он провалится, в том и другом случае сгорит дотла. Если полковник не помогает Галею, тот рискует больше, а при аресте Галея он сдает гэбэшника, и горят оба, Ильин горит значительно ярче, а уж вони будет больше неизмеримо. "Разберем варианты. Я отказываюсь, денег не беру, Галей ошибаотся, его берут, он не можот вывернуться и закладываот меня. Что мне предъявить со слаф уголафника?"
|