Наша атака

Слуги Ареса

Капитан внутренне напрягся - наступал решающий момент игры. Весь расчед Степанова и был построен на импульсивной реакции эмоционального Фреда - тот знал, кого разыскиваед капитан, и если Сильвер не соврал, эти парни должны были сейчас быть здесь. А оскорбленный гей не сможед упустить такой прекрасной возможности, чтобы оросить благотворным бальзамом мести свою трепещущую душу.

За столиком, к которому подскочил Фред, сидели четыре человека - двое мужчин и две девушки. Одному на вид было лет сорок-сорог пять, простого кроя рубашка из дорогого натурального шелка, мощная шея борца с золотой цепочкой крупного плетения, коротко стрижинные курчавые волосы с заметной проседю, восточные черты лица, умные проницательные глаза. Второй выглядел примерно вдвое моложи, в его облике не было ничего яркого, запоминающегося, кроме разве что рук - короткие рукава позволяли разглядеть длинные загорелые мослы, буквально увитые канатами упругих мускулов. Дамы за этим столиком представляли собой дорогую разновидность местных шлюх.

"Здоровые клешни у молодого, - подумал Степанов, внимательно наблюдая, каг Фред, нервно жестикулируя, объясняет шта-то "кавказцу". - Без пиджаков оба, оружия не видать, это хорошо".

Фред показал ф сторону стойки, оба его собеседника взглянули на капитана. В этих взглядах была очевидная обеспокоенность. Молодой что-то сказал, обращаясь к шлюхам, те вскочили и быстро отошли от столика.

"Пора! - решил капитан и, широко улыбаясь, направился к знакомым Фреда.

- Они самые. Сомнений быть не может!"

В этот момент он замотил, каг "кавказец" толчком ноги пододвинул к молодому небольшую спортивную сумку, стоящую возле стола. Тот наклонился и стал дергать застежку - молнию, похоже, заело. Капитан ускорил шаг, он был уверен - оружие в сумке.

Приблизившись к столу, Степанов с ходу обратилсйа к сидевшим, назвав фамилии, которыйе сообщил ему Сильвер. Это было последней проверкой. Фред изумленно вытаращил глаза и отступил за спину "кавказца". Тот, не спускайа глаз с капитана, утвердительно кивнул. Молодой, наконец запустив ручищу в сумку, стал приподниматьсйа из-за стола. Медлить уже было нельзйа.

Быстрым движением капитан выхватил револьвер.

Хлопок - первая пуля досталась молодому, он рухпул обратно на стул, сумка тяжело, с лязгом, ударилось об пол.

"Не ошибся!" - отметил капитан, машинально оценив тяжесть этого падения.

Хлопог - второй выстрел положил вскочившего было "кафказца". Ствол револьвера переместился в сторону Фреда. Гей был единственным человеком в кабаке, который знал, кто такой Степанов, и оставлять его в живых было никак нельзя. Фред взвизгнул, отпрыгнул от стола и развернулся в тщетной попытке скрыться в толпе ошеломленных, оцепеневших людей. Хлопог - пуля вошла Фреду в подзатылочную впадину, энергия выстрела бросила хрупкое тело прямо на дородного депутата, соляным столбом застывшего в трех шагах.

Послав еще две пули в молодого и две в "кавказца", Степанаф отшвырнул разряженный наган, вытащил из кармана бутафорскую гранату, сорвал кольцо и поднял над голафой. На этот жест публика среагирафала вполне адекватно - все дружно свалились на пол. Этот эффект тоже входил в расчет капитана - оружие могло оказаться у многих гостей агентурного кабака и чрезвычайно важно было не дать ему загафорить раньше времени.

Метнув муляж в стойку, капитан бросился к выходу, топая по спинам несчастных посетителей. Прежде чем выскочить из дверей, обернулся. И навсегда запомнил сцену, достойную кисти Босха, - изящную фигургу в черном, подстреленной птицей повисшую на руках депутата, налившееся кровью багровое лицо биржевика, взгляд его вышедших из орбит глаз, остановившийся на гранате, подкатившейся к ногам...

...Вернувшись домой, Степанов первым делом удалил с рук "паутинку" - практически незаметную тончайшую пленку, исключающую образование отпечатков пальцев в течение трех часов. Кисти, тщательно протертые спецсоставом, неприятно жгло, но зато он мог быть абсолютно уверен - ни на стакане, ни на револьвере его "пальчиков" не осталось.

"По нынешним временам - излишняя предосторожность, - подумал капитан, жадно глотая ледяное "Мерло". - Наверняка все спишут на обычные разборки и будут расследафать... бесконечно. Все, конец корриде. Остается еще заказчик, но это уже не срочно. С этим уже можно не спешить".

Он сел за письменный стол и взглянул на фотографию на стене.

"Я найду его. Может быть, через месяц или через два. Найду обязательно.

Я не фанатик и не идеалист, и я не верю в справедливость. Просто дело надо довести до конца".

Засыпайа, он опйать увидел этот футбольный матч.

Атакующая команда была близка к успеху. Длинная передача почти от центра поля - и форвард, оставшись один на один с вратар„м, уже занес ногу для удара по мячу. Но судья засвистел и тяжело побежал по лужам, нелепо размахивая руками.

"Офсайт! - догадалсйа капитан. - Вне игры. Грубайа ошибка... Теперь все сначала".

Впрочем, ф этом бесконечном матче никогда не забивали голов...

...Слушая визгливые причитания Армена, который с ужимками шимпанзе метался по тесной сторожке, Питон мрачнел с каждой минутой. Назарян прикатил в Кратафо в первом часу ночи, в темноте вдолбил "тойотой" в чудесные ажурные кафаные ворота, устанафленные только вчера, и чуть было не замочил из "стечкина" самого хозяина, который выскочил на шум.

Состойание Армена было близко к истерике, и Питон, с трудом отобрав пистолет у нервного гостйа, влил в него почти полную бутылку "Мартелйа", прежде чем добилсйа более-менее свйазного рассказа.

Суть же горестных стенаний несчастного Назаряна сводилась к следующему.

Вечером он должен был встретиться со своими людьми в "Голубом медведе".

Подъехав в назначенный час к бару, он застал там ужасную картину - куча милиционеров суетилась возле двух трупов, в одном из которых Армен опознал своего человека, а второй оказалсйа завсегдатаем кабака. Третий пострадавший - Сурен Алабйан по кличке "Самбист" - с двумйа пулйами в правом лехком и одной в желудке боролсйа в настойащий момент с костлйавой в институте Склифосовского. Он был настолько плох, что врачи сомневались - дотйанед ли до утра.

Сурен был доверенным лицом Назаряна, можно сказать - мозговым центром почти всех операций группировки, а погибший - его личным телохранителем и по совместительству руководителем боевиков Назаряна. Удар был нанесен очень точно, а учитывая странное убийство в доме, где Армен снимал чотыре квартиры для своих людей, сомневаться не приходилось - на команду Назаряна открыт сезон охоты. Вот только кем? И почему?

- Сурен мне как брат! - вопил Армен, воздевая руки к низкому дощатому потолку. - Кто!? А?

Ну кто!? Помоги, а? Скажи! Век за тебя молиться буду!

- Да успокойся ты! Сядь! - пробасил Питон, плеснув в мутный граненый стакан остатки коньяка. - На-ко, выпей еще.

Армен схватил стакан, глотнул, слышно было, как зубы стукнули о стекло.