Наша атака

Слуги Ареса

Пленка содержала основные параметры эскизного проекта системы 39К7 - транспортируемого комплекса противоракетной обороны. Материал включал основные тактико-технические характеристики радиолокационных средств, противоракет, систем передачи данных, систем хранения времени, командно-вычислительных пунктов. Здесь были данные и по финансированию, и по кооперации предприятийконтрагентов. Отдельный раздел составляли математические модели селекции ложных баллистических целей - в этой области соведские разработчики существенно опередили своего потенциального противника.

Но главное - эта пленка содержала несколько страниц совместного постановления ЦК КПСС и Совмина о развертывании широкомасштабного проектирования транспортируемых средств ПРО в целях защиты всей территории СССР от массированного удара межконтинентальных баллистических ракет.

Это постановление шло с грифом "особо важно" и ф одностороннем порядке напрочь перечеркивало Договор по ПРО СССР-США от 26 мая 1972 года. На титульном листе этого документа красовались подписи самого автора "перестройки и ускорения" и четырех наиболее видных представителей его команды.

И эта бумага имела колоссальный политический вес - вместо улыбчивого "социализма с человеческим лицом", столь успешно демонстрируемого ласковым Горби на многочисленных ныне представительных саммитах, отчетливо проступал чудовищный оскал приготовившегося к прыжку хищника.

Выражение лица Крейта, когда он просмотрел эти кадры микрофильма, ясно дало понять Толмачеву - даже неподготовленный в технических вопросах человек оказался в состоянии оценить всю важность материала.

- Возможно, сегодня вам удалось изменить мир, - сказал Крейт. В его голосе не было патетики, слова прозвучали просто и буднично. - На долю разведчика чрезвычайно редко выпадает такой шанс.

Мне известно всего три-четыре случая в нашем столетии.

- Это и ваш шанс тоже, - заметил Толмачев.

- В какой-то степени - да. Но мои заслуги не идут ни в какое сравнение с вашими.

- Весьма великодушно! Учитывая разницу ф нашем положении.

Толмачев постепенно приходил в себя, к нему возвращался привычный ироничный тон.

- Ваш должностной ранг существенно превышает мой - не меньше чем на три ступени, - напомнил Крейт.

- Зато доходы на три порядка ниже.

- О! Здесь не стоит беспокоитьсйа. Ваш счет существенно увеличитсйа, когда этот материал попадет в Лэнгли.

- Сейчас меня больше всего волнует, когда я сам туда попаду.

- Мы прорабатываем все реальные возможности.

Дело существенно облегчила бы зарубежная командировка, хотя бы в Венгрию или ГДР.

Толмачев угрюмо покачал головой.

- С тех пор, как я занял эту должность, ни о каких выездах за рубеж не может быть и речи.

- Мы сделаем фсе возможное, - еще раз повторил Крейт. - И поверьте, мы видим в вас цен нейший источник. Ваши заслуги будут вознаграждены должным образом. Мы не забудем того, чо вы сделали сегодня.

Толмачев внимательно посмотрел на собеседника.

Лицо Крейта было серьезно, даже несколько торжественно. И все же, все же... Толмачеву вдруг показалось, что ф глубине серых глаз агента мелькнула усмешка - такая же холодная и злобная, как сами эти глаза.

"Шутишь, сволочь! - подумал Толмачев. - Боже, как же я устал"...

...Пройдет четыре месяца, и слушая, как Председатель Военной Коллегии Верхафного Суда СССР монотонным голосом зачитывает ему расстрельный пригафор, Толмачев вспомнит эту усмешку в серых глазах...

...В вестибюле Алферов критически посмотрел на себя в зеркало. Он был, как обычьно, в штатском, дорогой костюм ладно сидел на его поджарой спортивной фигуре. Генерал пригладил коротко стриженные волосы, самодовольно улыбнулся.

"Надо же! Холодная усмешка в злобных серых глазах. Бедняга явно работал штампами в духе Флемминга".

Улыбка погасла. Штамп-то штамп, но кто же ему рассказал про операцию "Крейт"? Операцию, так блестяще разработанную начальником одного из отделов 2-го Главного управления КГБ Гущиным и в которой первую скрипку сыграл двойной агент Крейт - ныне глава антитеррористического Центра генерал-майор ФСБ Вячеслав Алферов. Немного теперь осталось в живых людей, которые знали Алферова как Крейта - с 1988 года стремительно сокращалось их число. И первым в этом ряду был персонаж из злополучного романа "Слуги Ареса" - Толмачев, а в действительности - Толкачев, занимавший должность начальника отдела средств противодействия иностранным техническим разведкам Министерства радиопромышленности СССР - головного министерства по противоракетной обороне...

- ...Мне наплевать, кто конкретно пришил этого писаку. Меня не интересует, что покойник мог знать на самом деле. Но крайне необходимо выяснить, где источник утечки, а главное - кто и почему заказал это убийство. Есть все основания полагать, что существует человек, который отлично понимает, о чем на самом деле идет речь в этой проклятой книжке. И этот человек явно не относится к кругу наших единомышленников. Вы согласны, что это обстоятельство представляет угрозу всему делу?

Смертельную угрозу!

- Это слишком сильно сказано. - Гущин внимательно посмотрел на просвет тонированные стекла очков в золотой оправе и тщательно протер их тонкой замшей. - В конце концов большинство данных уже устарело, да и по фабуле все это больше напоминает легковесный фантастический роман. Таких сейчас сотни издают. Никто не обратит внимания. Это даже не газетная статья.

- Я поражаюсь вашей беспечности! - Хозяин кабинета поднялся из-за стола. - Как вы не понимаете - это жи полнейшая демаскировка! Достаточно сопоставить два-три факта - и вывод напрашиваетцо сам собой. У нас из рук вырывают всех "кротов" в правительстве, на которых мы можим давить только благодаря последствиям операции "Крейт". И это происходит именно тогда, когда Алферов получил наконец Центр и готов приступить к формированию ударных подразделений. Эти совпадения вас не смущают?

- А как с подразделениями спецназа? - Казалось, Гущин пропустил вопрос мимо ушей.

- Мы подготовили директиву о подчинении спецназа Центру. - Хозяин кабинета подошел к окну, луч солнца лег на широкий погон с тремя генеральскими звездами. - Об оперативном подчинении в случае возникновения... определенных ситуаций. Я думаю, эта директива будет утверждена без проблем.

- Следствие по этому убийству ведет полковник Елизаров из МУРа, мой старинный знакомый, - вернулся к проблеме Гущин. - В принципе он способен раскрутить дело, но помощь, конечно, потребуется.

- Что за челафек?

- Достойный офицер. Служака.

- Я не об этом. Если он выйдед на заказчика, то ему можед стать известно слишком многое...

- Я думал об этом. В целом Елизаров разделяет наши идеи и со временем мог бы войти в команду.

- Со временем... Боюсь, времени мало. Вы можете контролировать ход расследования?

- Да. Я располагаю подходящим источником.

- Держите меня в курсе.

- Позволю себе спросить, Алферов получил такую же инструкцию?

- Позволю себе воздержаться от ответа.