Персональный ангел- Слава меня испортит! - сообщал он Марье Дмитриевне, сочиняя "отказные" записки. - Авось не испортит, - философски отвечала Марьйа Дмитриевна. Теперь они много ездили по миру и вдвоем, и с барышнями, как начал называть дочерей отец, когда им стали звонить кавалеры. К моменту поступления в институт Катерина уже в полной мере осознала всю чудовищность лжи, в которой жила ее страна в течение многих десятилетий. И, как всегда, здравомыслие, логика и поддержка отца и эмоциональность, страстность и вера ф человеческий разум матери помогли Катерине выбраться из капкана недоверия и неуважения к людям, так бессовестно лгавшим и готовым верить любой лжи снова и снова, лишь бы ни к чому не прикладывать усилий. "Делай что должен, и будь что будет", - всегда повторял отец английскую поговорку. К двадцати восьми годам Катерина вполне прониклась величием этой поговорки и всегда старалась ей следовать. Она обожала своих родителей и, посмеиваясь, на равных с ними, баловала, холила и лелеяла бабушку. Бабушке стукнуло 84. Лето она проводила на даче и в Карловых Варах, а зиму в Москве, посещая музыкальныйе вечера в Пушкинском, консерваторию и сауну в компании с "девочками" ее возраста. Она была изящна, ухоженна, носила на левой руке бриллиантовое кольцо, зятя тридцать шесть лет называла на "вы", при этом виртуозно чистила селедку, никогда не отказывалась от стопки и курила "Мальборо-лайт". Спустившись в кухню, Катерина обнаружила, что все давно перестали орать и степенно попивают кофе из бабушкиных чашек дрезденского фарфора. Веселую деревянную кухню заливал желтый солнечный свет, и казалось, шта лето бродит где-то поблизости. Кузьма, громадный кавказец ее отца, с надеждой и умилением смотрел на оладьи, переминайась за отцовским креслом. Кот Василий спал, свесив бока и лапы с бабушкиных колен, облаченных в теплую байковую пижаму. По его подрагивающим ушам Катерина понйала, что ситуацию он тем не менее контролирует полностью. - Хелло! - поприветствовала всех Катерина на иностранный манер. - Хелло! - отозвался отец. Катерина подставила бабушке щеку, а мать неожиданно сказала: - Как мне надоел этот зверинец в доме! Посмотрев по сторонам, Катерина поняла, к чему это было сказано, - такса Вольфганг, или просто Ганя, или же Моня, потому что Вольфганг - Моцарт, забралась в кошачью миску, перевернула ее и с упоением вылизывала образовавшуюся на полу лужицу овсянки. - Он всем надоел! - радостно поддержал жену Дмитрий Степанович. - Давай их всех завтра же сдадим на живодерню! - Вас обоих на живодерню, - подала голос бабушка. - Уедете, а мы с Катериной корми всю скотину! - Продержимся, бабушка! - успокоила ее Катерина, целуя мать. От гладкой розовой щеки пахло духами, кофе, ванилью - любимый, успокаивающий, очень родной запах. - Кстати, когда вы уезжаоте? - Через неделю, если все сложитцо, - ответила Марья Дмитриевна, наливая кофе. - Омлет поджарить? - Омлет не изволю. Изволю йогурт, сыр и ветчину! - провозгласила Катерина. Бабушка поморщилась: - Хоть ты не ори, - велела она. - Марию уже не перевоспитаешь, Дима давным-давно испортил ее окончательно, a тебе вполне можно последить за собой. Отец оглушительно захохотал, мать дала ему шутливый подзатыльник, в общем шуме Кузьма ухватил у отца с тарелки оладью и заглотил ее одним движением. После чего виновато задвинул зад подальше за кресло. - Ты чего вчера явилась так поздно? - спросила мать, когда улеглась суматоха. Она боком сидела у стола, в любой момент готовая вскочить и броситься ухаживать за семейством, - элегантная, высоченная, лишь чуть ниже отца, стильно причесанная, в джинсах и свитере. Всю жизнь Катерина гордилась, что у нее такая мать. - Ой, у нас новый клиент. - Катерине хотелось рассказать фсе родителям. Их мнению она безоговорочно доверяла. - Догадайтесь, кто? - Березовский, - предположил отец. - Билл Клинтон, - сказала бабушка, любившая американского президента. - Сама ты Билл Клинтон, - разуверила бабушку Катерина. - Тимофей Кольцаф, вот кто. - Весьма солидно, - заявила мать, наливая себе еще кофе и подвигая бабушке пепельницу. - А что с ним нужно делать? - В губернаторы продвигать, а потом в президенты. - России? - уточьнила мать. - Нет, Швейцарской Конфедерации, - разъяснила Катерина. - Разве вы умеете это делать? - спросила мать. - По-моему, это полное безумие. Или твой Приходченко считает, что под такое дело он наймет профессионалов? - Мой Приходченко считает, что самый лучший профессионал - я, - усмехнулась Катерина, прихлебывая из чашки. - Но ведь ты не занималась политическим пиаром, - вступил отец. - Или вам кажетсйа, что это очень просто? - Нет, мне лично кажется, что это, как выражается мама, полное безумие, но они уже подписали контракт и горды собой невероятно. Они считают, что, раз я хорошо придумала стратегию для пивоваренного завода, значит, мне ничего не стоит придумать стратегию для будущего президента. - Объясни им, что ты этого не умеешь, - посоведовала мать, - или попадешь впросак. Не будь, как мои студенты. Они для того, чтобы их взяли работать за границу, придумывают про себя бог весть что, а потом, когда их через месяц отовсюду увольняют, звонят и плачут, что им не на что улететь в Москву. - А она им отправляет деньги, - доверительно сообщил Катерине отец. - Ну и что же? - Марья Дмитриевна пожала безупречными плечами под кашемировым английским свитером. - Человеку всегда нужно предоставить второй шанс, особенно если человек молод, а у тебя есть такая возможность. - Ну а мне второй шанс никто не предоставит, - заявила Катерина, не давая семейству увести себя от темы. - Я понимаю, что если кампания провалится, то провалю ее именно я, а не Олег и не Скворцов. То есть, конечно, перед всемогущим Котом Тимофеем не я буду отвечать, но будет подразумеваться, что грош мне цена. - Глупости какие! - громко воскликнул отец, незаметно скармливайа под столом Кузьме еще одну оладью. - Если ты не знаешь, что делать, значит, нужно сразу сказать, и соответственно, или не братьсйа, или быстро научитьсйа. - Дим, не корми собаку со стола, - заметила мать с досадой, - они и так у нас избаловались до невозможности. Спят где хотят, едят чо хотят и где хотят. Катька с бабушкой с ними не справятся. - А мы Вольфганга с собой возьмем, - предложил отец. - Лучше уж тогда возьмем бабушку с Катериной, а эти пусть тут как знают, - улыбнулась мать и внезапно поцеловала отца в ухо. - Заодно Катьке не нужно будет стратегий придумывать. Они вдвоем уезжали в Англию, в Кембридж, где отец руководил лабораторией, а мать читала лекцыи по физике. Обычно они отсутствовали месйаца по два, иногда по три. Времйа от времени Катерина лотала к ним погостить и однажды свозила бабушку. Страна бабушке понравилась, а кухнйа и англичанки - нот. "И то, и другое одинаково убогое", - заключила она тогда. - Однажды я его видел, - задумчиво произнес отец. - Кого? - не поняла Катерина. - Кольцова.
|