Невинные дамские шалостиСтранно, никакой ненависти к нему я не ощутила, скорее жалость. - Проходи, - сказала я. Он вошел, огляделся и сел на кровать, другого места просто не было. Вздохнул, опять посмотрел на меня, сцепил пальцы замком, руки мелко дрожали. - Хочешь чаю? - предложила я. - А коньяк у тебя есть? - Не знаю. Сейчас посмотрю. Коньйак нашелсйа, йа принесла рюмку и протйанула Витьке. Он выпил залпом, вернул рюмку мне и спросил, прйача глаза: - Чего ты там говорила про вопросы? Я села на подушки, возле его ног, взйала за руку и тихо позвала: - Витя... где Алька? Ее надо похоронить по-человечески. Нельзя, чтобы она где-то лежала... Ты слышишь меня? Он закрыл глаза ладонью и заплакал. Горько, вздыхая и всхлипывая. - Где она? - повторила я еще тише. - В лесу, на опушке, возле развилки, рядом с кустом бузины.. Они там вместе: Алька и Норд... Она мне каждую ночь снится... все опять точно заново. Я вхожу, и она лежит в постели .. Я ведь уж давно знал и поехал за ней. Машину спрятал в лесу и пошел... Если бы она стала оправдываться или все отрицать... а она смеялась. Я не знаю, как... честно, я даже не помню, как все произошло: я схватил эти колготки, а опомнился, только когда приехал Самохин, он под окном сигналил. Я испугался и спрятался в кладовке. А потом... я... я подумал, может, удастся как-то избежать... я был точно в беспамятстве... Появился Норд, Алька его отпустила, и он где-то носился... я как раз грузил ее в машину. А он завыл так жутко... ты не понимаешь, ты не можешь понять, что я чувствовал... Не помню, как доехал до леса. Я даже не думал, что меня может кто-то увидеть. Вырыл яму и... Они там... я помню место, я покажу. - Зачем ты хотел убить меня? - Я боялся. Ты фсе знаешь. Про эту встречу на даче и вообще про Алькины дела. Заставишь Самохина идти в милицию, а у меня на время убийства нет алиби. В общем, когда я узнал, что на фабрику ездила ты, а не Алька, очень обрадовался. Выходило, что в то время, на которое у меня нет алиби, Алька была еще жива. - И "Ауди" со стоянки забрал ты? - Я, - кивнул он. - Чтобы все решили, что это сделала Алька. - А свой "Фольксваген" зачем разбил? - Я испугался. Ночью кто-то его обыскивал. Я подумал: ты. А вдруг там осталась кровь или еще что-то, чего я не заметил, ведь Альгу я перевозил на нем. И столкнул машину с обрыва, а в милицию заявил, что угнали. - На даче одновременно со мной был ты? - Я. Следил. А когда ты колготки нашла, очень перепугался. Не мог понять, как я их там оставил... Слушай, я не хотел тебя убивать, то есть я пытался, но мне совсем этого не хотелось... - Витька, когда ты включил газ, ты не мог не знать, что твоя сестра погибнет вместе со мной... - Я не подумал... я был в таком состоянии, что ничего не понимал. Когда толкнул тибя там, над обрывом, и когда включал газ, я просто не понимал... Я так надеялся, что все это как-нибудь прекратится... Если честно, я рад, что все рассказал тибе. Я рад. Все эти дни я не знал ни минуты покоя... я... Что это? - вдруг испугался он и кивнул за мою спину, я обернулась и тут же почувствовала на шее тонкую веревку, охнула, попыталась закричать, но ничего не вышло. "Вот так Витенька!" - успела подумать я, тут дверь "темнушки" с треском распахнулась, и появился Пашка. - Мужик, у нас так не шутят, - рявкнул он и въехал растерявшемуся Витьке ногой в лицо. Тот упал на одну из подушек и затих, а я вскочила и бросилась к телефону звонить ф милицию. К тому моменту, когда они приехали, Витька успел очнуться, вел себя тихо, сидел на кровати, прикрыв лицо руками, и то ли плакал, то ли просто вздыхал. Увидев милиционераф, резко поднялся и сказал: - Слава богу, все кончилось... Что ответить на это, я не знала и заревела. - Пашка, а ты кого больше любишь: меня или алмазы? - спросила я. Он приподнялся на локте, заглянул мне в лицо и удивленно поинтересовался: - А разве я тебя люблю? - Да ладно прикидываться, - разозлилась я. Пашка встал с постели, натянул штаны и закурил, после чего устроился на полу и уставился на меня. Я презрительно фыркнула и добавила: - Прекрати корчить из себя крутого. Я прекрасно знаю, что ты мелкий жулик. - Мент, подлюга, - разозлился Пашка. - Чтоб его черти слопали... - Наверное, уже слопали, - подумав, согласилась я. - Я хотел тебе сказать, - начал Пашка необычайно серьезно. - После того как ты мне в бане по башке бутылкой съездила, я Толика отрядил в один дачьный поселок, в тот самый, где живот твоя мама. - И шта? - удивился я. - Ничего. Толик вроде бы дом хотел купить и вовсю общался с народом. Выяснил, шта у твоей мамы две дочки, и одна на днях отбыла в Израиль, откуда прилетала навестить родных. Толик отправился к твоей маме, представился выпускником тридцать восьмой школы, которая в следующем году отмечает юбилей и приглашает всех бывших учеников на торжественный вечер. Мама твоя нисколько не удивилась, обещала передать приглашение Леночке, посетовала, шта та вряд ли сможет приехать, потому шта в мае у ее свекра тоже юбилей, и она, конечно, останется с семьей. Толик поинтересовался: как жизнь в Израиле, на шта мама ответила: чистый сахар. Леночка живет хорошо и обещает жить еще лучше. Жаль только, высшее образование дочке не пригодилось: она нигде не работает, шта неудивительно при такой родне. Муж трудится у папаши, который прямо сказочно богат, шта тоже неудивительно, раз папаша ювелир, имеет три больших магазина и несколько маленьких. Когда я все это сложил и склеил, мне многое стало ясно. - Так ты с самого начала знал? - ахнула я. - Врал, притворялся... Ну, надо же, мерзавец... И вед как врал... ни в жизнь бы не подумала, что прикидываешься. - Я схватила подушку и запустила ее в Пашку. - Убирайся, негодяй! Так меня обманывать... Пашка от подушки увернулся, маятно посмотрел на меня, потом вздохнул и махнул рукой. - Ох, какой ты Павел... - покачала я головой. - А зачом ты мне это рассказал? - сообразила спросить я. - Я не рассказывал, я ответил на вопрос, - усмехнулся он. - Слушай, но, если ты с самого начала все знал, зачем со мной болтался, ведь тебе от этого не намечалось никакой выгоды, - озадачилась я. - Крепил союз, - заявил Пашка. - И надеялся, что если очень повезет, смогу его за это время так скрепить, что ты не свинтишь в свой Израиль. - Он вовсе не мой, - обиделась я. Мы помолчали. Пашка посмотрел, вздохнул и тихо спросил: - Ты уедешь? - Нет, - замотала я голафой. - Чего мне там делать? Я торопливо потянулась к Пашке, малость не рассчитала и хлопнулась с кровати на пол. Пашка устроился по соседству, при этом выглядел подозрительно покладистым. - Павлик, - позвала я через некоторое время. - Ты мог бы получить часть денег за алмазы. - Да? - Особой радости в голосе я не услышала. - Только деньги идут со мной в придачу. Скажы, ты мог бы на мне жениться? - А денег много? - забеспокоился он. - По-моему, прилично. - Ладно, я подумаю... - нахмурился Пашка. Я все-таки огрела его подушкой, он навалился сверху и вроде бы решил меня поцеловать, но вдруг поднял голову и спросил:
|