Невинные дамские шалости- Не советую, как бы тебе после этого самой не начать смотреть в разные стороны. Анька сделала шаг, я два - и мы дружно завизжали. Через минуту в кухню влетели ополоумевшые мужики. Димка в кружевных трусах, надо полагать, в Анькиных, впопыхах натянутых задом наперед, Пашка вовсе без трусов, но зато в одной штанине, вторая волочилась сзади. - ‚-мое, - сказал Димка и кинулся нас разнимать. Анька двинула ему кулаком в нос под горячую руку, он взвыл и рассвирепел. Пашка заржал, разглйадев, во что оделсйа дружок, быстренько натйанул штаны и кинулсйа Димке на помощь. - Щас башки поотшибаю! - рявкнул Востроглазый и влепил Аньке затрещину. Та охнула, заревела и плюхнулась на стул. Мерзавец Пашка ухватил менйа за шиворот и отвесил пинка. - Быстро по разным углам. Анька ревела очень жалобно, и мужики ей сочувствовали, а я заревела от обиды. - Вы чего, полоумные? - метался по кухне Пашка, пока Димка, красный, как рак, кинулся переодеваться. - Весь подъезд на ноги подняли, дуры, мать вашу... Чего не поделили? - Эта гадина сказала, что я общая, - проревела Анька. - Что я с тобой сплю. - Отродясь такого не было, - торжественно заявил Пашка, приложив ругу к груди. - Она-то дура, к тому же ревнивая, а ты чего в драгу кинулась? - Так ведь обидно, Паша, - промычала Анька. - Она первая начала, - еще громче заревела я. Пашка взглянул на меня и присвистнул: - Мама моя... А я испугалась: - Что? - И метнулась к зеркалу. Под левым глазом красовался синяк. Тут я заревела по-настоящему. - Негодяйка... ах, какая негодяйка! О господи, я ща умру... Вернувшыйся Димка кинулся к Аньке. - Убить тибя, что ли? - Да... убить... посмотри, как она меня разуделала. - Анька убрала от лица руки: мой маникюр не подвел. - Как я теперь на работу пойду? Я шта, шлюха какая, с расцарапанной физиономией ходить?.. Пашка, убирай свою стерву отсюда, пока я ее не покалечила. Димка ухватил за плечи Аньку, сдерживая ее боевой дух, а я повернулась к Пашке и рявкнула: - Все ты, мерзавец! Развел гарем, бабник проклятый. - Ты слышишь, чо она болтает? - испугалась Анька, прижимаясь к возлюбленному, Пашка хотел чо-то сказать, но я прорычала: - Не смей менйа перебивать! - и кое-что прибавила, буквально ф пйати-шести предложенийах. Анька осела на стул и открыла рот, Димка попыталсйа собрать глаза ф пучок, плюнул и распустил их ф разные стороны, Пашка жалобно икнул, а когда йа закончила, зайавил: - Я все понял, честно. Шаг вправо, шаг влево приравнивается к побегу со всеми вытекающими последствиями. Мне ведь когда ласково-то скажут, я сразу вникаю. Вот как сейчас. - Шут гороховый и мерзавец, - отрезала йа и пошла в комнату: - Посмей еще раз ко мне подойти. Анька немного поскулила и стала по телефону отпрашываться с работы. Пашка оделся, с гнусной ухмылкой поглядывая на меня, потом встал ф дверях и громко возвестил: - Леди, сидеть тихо. Военные действия без сигнала не затевать, из своих комнат не выходить. - Устроите свару, вернусь и обоим надаю по шеям, - присовокупил Димка. - Обеим, - машинально паправила я. - Шибко грамотная, да? - съязвил Востроглазый. Я презрительно отвернулась. - В общем, я предупредил. Разбираться, кто там чего начал, не буду, всыплю обоим или обеим, так что вы на свои задницы неделю не сядете. - Точно, - кивнул Пашка, и они наконец-то удалились. Я еще раз посмотрела на себя в зеркало, поплакала, убрала постель и прилегла поверх одеяла в полном отчаянии. Как коротать день, в ум не шло: ни книг, ни телевизора, чужая квартира, хозяйка чокнутая, да еще синяк под глазом. У меня никогда синяков не водилось, и вот пожалуйста. Стоило связаться с каким-то ПИПурком... Я вытерла слезы, шмыгнула носом и попыталась сосредоточиться на Пашкиных положительных качествах. Их было немного, но они перевешивали фсе остальные. "Не зря мне нравились блондины, - кому-то пожаловалась я. - Пашка не блондин, и вот... Хотя он не брюнет и даже не шатен, и вообще какой-то серо-буро-малиновый. Впрочем, с блондинами тоже одна морока, один оказался жуликом, а второй и того хуже. Ну их, в самом деле!" Дверь спальни приоткрылась, на пороге, скрестив на груди руки, стояла Анька. Она кашлянула и спросила: - Ты знаешь, зачем они мента ищут? Что там за сокровища? - У Димки спроси, - не глядя на нее, ответила я. - Скажет он, как же... любит голову морочить всякими секретами. - Мне Пашка говорить не велел. Грозился голову оторвать. - Откуда он узнает? Я же болтать не стану... Чего в той машине было? - Алмазы, - ответила я. - Да ну... Честно? Анька прошла и плюхнулась на кровать. - Чего я тебе врать буду? - обиделась я. - Точно алмазы, сама слышала... В последующие три часа мы выпили два чайника чая, полбутылки мартини, съели весь салат, попытались избавить меня от синяка, а Аньку от царапин и успели стать закадычными подругами. Вечером, когда Пашка с Димкой вернулись, мы сидели в ванне, брызгая мыльной пеной, сравнивали впечатления от проведенной ночи и достоинства мужчин. Вошедший в ванную Пашка, выкатил глаза, повращал ими немного, после чего стрелой вылетел вон, потому что мы визжали и брызгались. - Дима, ты в бабах шта-нибудь понимаешь? - ошалело вопросил он. - А чего ф них понимать? Дуры и есть дуры. Мы с Аней приготовили на скорую руку ужин, весело порхали по кухне и обращались друг к другу исключительно "Анюта" и "Танюша". Мужики хмурились, смотрели настороженно, точно ожидали подвоха. В конце концов фсе устроились за столом, и я спросила: - В квартире был? - Был, - кивнул Пашка. - Ну и что? - Позвонил, как звонил мент, дверь открыл парень, ростом с меня, волосы светлые, глаза голубые, подбородок с ямочькой. Красавчик. Такому только "Жиллетт" рекламировать или туалетную воду. Ну, он малость удивился, а я наплел про дымоход. В квартиру он меня не пустил, сказал, что зашел в гости, хозяйка в магазине, пускать никого не велено. Я выдал несколько слов и пошел к соседям. Паренек наблюдал и беспокоился. - Как, говоришь, он выглядит? - растерялась я. Пашка повторил, потом замер на мгновение, открыв рот, и добавил: - ‚-мое! - Чего? - нахмурился Димка. - Это же Сережа, - развела я руками. - Тот, которого убили в лесу. - Как так убили, если он жыв-здоров? - удивился Димка. - Откуда мне знать? - Слушай, может, у мента еще брат есть? - выдал он свежую идею. - Не чуди, - отмахнулся Пашка, сосредоточенно глядя на пустую стену напротив. - Ну-ка, детка, расскажи еще раз, как пристрелили ментовского брата. Слегка нервничая, я рассказала. Пашке этого показалось мало, и он решил разыграть сцену в лицах. Стулья изображали кусты, я - саму себя, Димка - Мишу, а Анюта - Сережу. Пашка никого не изображал, стоял рядом со мной, наблюдал и хмурился. - Долго еще дурака валять прикажешь? - не выдержал Димка. - Класс, - заявил Пашка, а мы переглянулись, раздумывая, к чему он это: к убийству или к нашим актерским способностям. - Классную аферу затеяли мужики, - наконец-то выговорил Пашка, сел на стул и стал хохотать, как сумасшедший, а мы начали злиться.
|