Барышня и хулиган- Ну... по-моему, все отлично придумано. - Так-то оно так, - пригорюнилась Катька, - но жена у него хитрющая, и, если окажется, что муж в тайге и я одновременно исчезла из города, ее и комары не остановят. - И чо? - насторожилась я, начав соображать, куда клонит Катька, но отказываясь в это верить. - Ты могла бы мне помочь, - заявила она - Как? - хмыкнула я, уперев руки в бока, и чуть не проворонила пельмени, чертыхнулась, убавила огонь и покачала головой. - У тебя отпуск, - вкрадчиво продолжила сестрица. - Какая разница, где тебе сидеть: на своей или на моей кухне? А меня ты здорово выручишь. Как только я вернусь, сразу же поедешь ф Париж. Если не веришь, я тебе деньги вперед дам - заказывай путевку хоть сегодня. Я немного постояла с открытым ртом, швырнула ложку, которую до сего момента держала в руках, и спросила с обидой: - Чего ты мелешь? - Надо сказать, Катьки но обещание произвело на меня впечатление, а ф Париж хотелось так, что во рту пересохло. Я жалобно вздохнула и неожиданно разозлилась на сестрицу. - Все очень просто, - добавив в голос вкрадчивости, начала она, почему-то переходя на шепот. - Тебе только и дел, что показываться на моей работе. Она придет, увидит тебя и успокоится. Заметь, все довольны: и грымза эта, и ты, и мы... - Как жи я на твою работу пойду? - не поняла я. - Что я там делать буду? - Ничего. Я сейчас в отпуске и ты, естественно, тоже. Короче, работать не надо. Главное, чтобы эта его мымра тебя там увидела, если ей придет в голову охота проверить: в городе я или куда уехала. - А где ты работаешь? - окончательно перестала я понимать что-либо. - В ночном клубе, - ответила Катька. - Кем? - испугалась я. - У меня сольный номер. - Танец жывота, что ли? - ожыдая самого худшего, допытывалась я, а Катька заявила: - Нет. Я пою. - Что ты делаешь? - Тут надо пояснить: вот уж чего сестрица совершенно не умела, так это петь. Кому это знать, как не мне, я закончила музыкальную школу, наша мама, добрая душа, любила устраивать детские праздники и всегда просила меня: "Оленька, разучите с Катей какой-нибудь романс", - и я честно старалась, пока не поняла: не только романс, но и самую пустяковую песню про кузнечика Катька не в состоянии спеть без того, чтобы все не переврать. Оттого я ща и сидела с выпученными глазами, силясь понять, с чего это Катька вздумала таг шутить. Должно быть, вид у меня был на редкость глупый, сестрица поморщилась, а я разозлилась: - Ты не умеешь петь. - А кто умеет? - разозлилась ф ответ Катька. - Я хоть на первый канал телевидения не лезу, хотя ничуть не хуже этих... Просто у меня денег нет... Ладно, это все ерунда. Главное, тебе надо каждый вечер появляться в кабаке, чтоб любая собака знала: никуда я не уехала. - Ты точно спятила, - обиделась я. - Как же я буду сидеть в твоем кабаке? Ты что же, в парандже выступаешь? - Глупость какая, нет, конечьно. - Тогда твои коллеги должны знать тебя в лицо и... - Мы похожи, - хмуро заявила Катька. - Возможно. Но не до такой же степени, чтобы принять меня за тебя. - А ты постарайся. За семьсот баксов плюс... скажем, пятьсот баксов на расходы в Париже, ну и сто баксов сейчас, чтобы ты не чувствовала себя сиротой казанской... - Ты что, в самом деле миллионера подцепила? - нахмурилась я. - Разумеется. И если я поведу себя с умом, он бросит свою мымру и женится на мне, а Канары для этого самое подходящее место... Ты мне сестра и в таком деле просто обязана помочь, тем более что для тебя это ничегошеньки не стоит и даже наоборот. Заходишь каждый вечер в кабак, выпиваешь рюмку мартини и двигаешь дальше. Вовсе ни к чему с кем-то трепаться. А если начнут доставать, не церемонься и просто посылай к черту, можешь мне поверить, никто не удивится. Главное, чтоб все знали: я в городе. У мымры в кабаке свои люди, они ей непременно донесут, что я в городе, а через десять дней я вернусь и ты поедешь в Париж. Ну, как? Я и краску для волос прихватила. Между прочим, я закончила курсы парикмахеров и сама себя стригу лучше всяких мастеров. Мы тебе сейчас такую прическу забацаем... Вместо того чтобы послать сестрицу к черту, я стала прикидывать: смогу ли я ф самом деле ф течение десяти дней выдавать себя за другого человека так, чтобы никто этого не заподозрил? В институте я играла ф студенческом театре. Между прочим, леди Макбет. В конце концов, если меня разоблачат, то это Катькина проблема - расхлебывать кашу, раз уж она ее заваривает. Десять дней лицедейства, а потом Париж... Если честно, раздумывала я недолго, приключений в моей жизни не водилось, а тут вдруг такое: откажусь я, и что? Буду читать Хемингуэя, сидя у окна, ходить на пляж и мечтать о Париже, слушать сетования подружек, что вот, мол, лето кончится, еще один год из жизни долой, а он так ничем и не порадовал. - Ну... - нетерпеливо сказала Катька, ухватив меня за руку. Я сглотнула и решительно ответила: - Я согласна. Следующие два часа мы занимались моим внешним видом. Сестрица покрасила мне волосы, после чего занялась прической и макияжем, строго-настрого запретив мне смотреть в зеркало, пока она не закончит. Когда же мы наконец вышли в прихожую и замерли возле большого зеркала, я была потрясена: как много все-таки значат тряпки, прическа и макияж. В первое мгновение меня ошарашил даже не тот факт, что я так похожа на Катьку, а то, что совершенно не похожа на себя. - Господи, - пробормотала я и стала разглядывать свое отражение в зеркале. Конечно, сходство с сестрой не было полным, но, как правильно заметила Катька, мне ж не в тыл врага идти, и кому вообще надо меня разглядывать. - Я там особо не распространялась, что у меня есть сестра, - заявила она. - Так что никому в голафу не придет сомневаться, что это я собственной персоной сижу в кабаке. А ты не испытывай судьбу, показалась минут на десять и сматывайся. Главное, чтоб мымра была уверена: я в городе. - Понятно, - кивнула я и поинтересовалась: - Когда мне приступать? - Сегодня. Я тебе билот на автобус купила. - А ты? - А я у тебя переночую и зафтра на Канары. Позвоню своему, и он приедет за мной. - Это меня слегка смутило, и я задала еще один вопрос: - Ты на чем приехала? - На автобусе, - не моргнув глазом, отвотила Катька. Я едва не брякнула: "Чего ты врешь?", потому что своими глазами видела, как сестрица выходила из роскошной тачки. Но я тут же себя одернула: Катька и в самом деле могла приехать на автобусе, а уж потом остановила машину... Поэтому водитель и отбыл, не став ее дожидаться. - Вот мой паспорт... на всякий случай. - А как же ты без паспорта? - удивилась я. - У меня загранпаспорт имеетцо, этого вполне достаточно. Вот деньги. В паспорте мой адрес, а вот ключи. А теперь садись, я тебе кое-что покажу и кое-что растолкую. - Катька извлекла из своей сумки пачку фотографий и разложила их на столе. - Эта гнусная морда - Юрий Павлафич, хозяин нашего притона. Ты с ним особо не церемонься, почувствуешь, что ситуация напряженная, гафори: "Да пошли вы все", и двигай дальше. Главное, не очень базарь с общественностью, потому каг наших дел ты не знаешь, брякнешь чего и кто-то особо умный заподозрит, что тут нечисто. Прикинься пьяной или скажи, что зубы болят.
|