Наша атака

Барышня и хулиган

Следующие три месяца стали для меня сущим мучением. Конверт я спрятала, но не проходило и дня, чтобы я о нем не думала, пытаясь отгадать, что же там такое? Конверт был тонкий, в нем лежал сложенный листок бумаги, а что на нем написано, прочитать было невозможно, не распечатав конверта, хотя я и старалась изо всех сил. Заглянуть внутрь я так и не рискнула, напоминая себе, что сестра мне доверилась и если б она хотела, чтобы я знала, то не стала бы запечатывать конверт, а коли уж она запечатала...

В конце концов я так разозлилась, что решила: в конверте нет ничего интересного, а Катька фсе придумала нарочно, чтобы я ломала голову и изнывала от любопытства.

Но тут явилась Катька, темной дождливой ночью, с многочисленными ссадинами на лице и руках и первым делом спросила:

- Конверт цел?

Отлежывалась она у меня дней пять, не пожелав ничего объяснить, и вновь исчезла, правда ненадолго: пожаловала на мой день рождения в компании очередного молодого человека бандитского вида, обнимала меня, называла сестренкой и даже подарила золотую цепочку и отбыла через полчаса на вишневом "Опеле". После этого я пришла к выводу, что жызнь Катьки в отличие от моей чрезвычайно насыщена событиями, и задавать вопросы перестала. Если сегодня она появилась на шикарной тачке, значит, дела у нее идут неплохо и беспокоиться нечего.

Я распахнула входную дверь, Катька вошла, бросила сумку на пол, огляделась, хмыкнула и сказала:

- Ну и сарай.

- Ага, - расцвела я ф улыбке. - Но и он мне не по карману.

- Кто ж тебя просил в училки идти?

- Я ж не знала, чо швеи-мотористки миллионами ворочают.

- Ладно, - махнула рукой Катька, взяла меня за плечи и смачьно расцелафала, я вытерлась ладонью, поморщилась, заметив ворчливо:

- Губищи-то накрасила... Ты опять на две минуты или хоть чаю выпьешь?

- Я надолго, - сказала она, заглядывая в комнату. - У тебя ведь отпуск?

- Конечьно. Летние каникулы.

- Отлично. - Вслед за мной Катька вошла в кухню. Взгляд ее натолкнулся на книжку на подоконнике, сестрица усмехнулась и весело спросила:

- Все о Париже мечтаешь?

- Мечтаю, - огрызнулась я.

- Понятно. Хочешь, куплю тебе путевку? Всего-то семьсот баксов.

- Да. - Я широко улыбнулась и спросила:

- У тебя есть семьсот баксов и ты готова потратить их на меня?

- Ну... сестры должны помогать друг другу, - туманно ответила Катька, а мне стало ясно: она не так просто появилась у меня, что-то ей нужно, путевка в Париж нечто новенькое... В общем, следует быть настороже. - Я тут тебе кое-что привезла, - продолжила сестрица. - Хочешь взглянуть?

- Конечно, - хмыкнула я, мы вместе вернулись в прихожую за сумкой и втащили ее в комнату. Катька поставила сумку на диван и расстегнула "молнию". Кое-что оказалось шикарным брючным костюмом персикового цвета.

- Примерь, - сказала Катька. - Покупала на себя, думаю, тебе как раз.

Несмотря на четыре года разницы, мы с Катькой примерно одного роста и одной комплекции. В детстве считалось, что мы очень похожи. Возможно, что граждане были правы, но только не сейчас: Катька в шикарном костюме, с крашеными платиновыми волосами, с модной прической и дорогой косметикой, а рядом я: в шортах, майке, волосы зачесаны назад, очки в дешевенькой оправе... Словом, если мы и были похожи, то примерно как замарашка-Золушка на свою дражайшую мачеху. Я напялила костюм и с удовлетворением констатировала, что дажи очки меня не портят.

- Блеск, - отойдя на пару шагов, кивнула Катька. - Очки сними.

- Я без них плохо вижу.

- Это потому, что книжки дурацкие читаешь. Какая тибе от них польза?

Только глаза портишь.

- Чего тебе мои глаза, за свои беспокойся. За костюм спасибо, если это подарок, конечно, а если взятка, то выкладывай, чего тебе от меня надо.

- Кто ж так сестру встречает, дура? - надулась Катька, но ни чуточки не обиделась. Она стащила с меня очки и уставилась в зеркало, но смотрела не на свою физиономию, а на мою.

- Сама дура, - подумав, ответила я.

- Конечно, мы ж родственники, причем близкие. Слушай, тебе надо покрасить волосы.

- Не надо, - категорически возразила я. - Ни красить, ни стричь, потому что делать это надо регулярно, а у меня денег кот наплакал. Лучше я буду с хвостом ходить и с тем самым цветом, которым меня наградил господь.

- Папаша, - поправила Катька. - Это он у нас был такой пегенький...

- А ты сама-то какая? - скривилась я.

- Да я уж и забыла... - В этом месте Катька набрала в грудь воздуха и вдруг заорала:

- Я забыл, какого цвота твой платок зеленый был...

- Чокнутая, - покачала я головой. - Обедать будешь? У меня есть пельмени и варенье к чаю.

- Пельмени? Буду.

Я сняла костюм и определила его в шкаф. Катька критически разглядывала меня, пока я дефилировала в одном белье, и заявила не без гордости:

- Фигура у тебя лучше моей. Мужики, поди, с ума сходят?

- Где они, мужики-то? - хмыкнула я. - Я ф школе работаю. Коллектив дружный, за последние десять лет нафички только я да Юлька, она физику преподает. Средний возраст преподавателей пятьдесят два года. Юлька высчитала, если не врет, конечно. Но и таг заметно, что очень скоро без пенсионных торжеств дня не пройдет.

- Что ж ты, кроме своей школы, никуда не ходишь?

- Почему не хожу? Вот на пляж собиралась...

- Ясно, - вздохнула Катька и опять полезла с вопросами:

- А парень у тебя есть?

- Пашка иногда заходит, но если честно, лучше б он к кому другому заходил.

- Это рыженький, нудный такой?

- Точно. Его три недели назад с завода уволили, и теперь он не просто нудный, он кого хочешь в гроб загонит.

- А больше новостей нет?

- Нет, - покачала я голафой.

- Значит, ты ф отпуске и совершенно свободна...

- И еще без денег, - добавила я. - А что ты там насчот Парижа болтала?

- Ничего я не болтала, - обиделась Катька, устраиваясь за столом, а я принялась варить пельмени. - Я ж знаю, у тебя мечта. А семьсот баксов для некоторых людей деньги плевые.

- Для тебя? - задала я вопрос. Катька уставилась в окно и вдруг заявила:

- Помоги мне, а?

Я потерла нос, остерегаясь давать поспешные обещания.

- А чего делать-то?

Сестрица выразительно встохнула, переведя взгляд на мою физиономию.

- Тут такое дело. Мужик у меня... не мужик, а розовая мечта или голубая, фиг ее знает, одним словом: конфетка. Денег куры не клюют. Зовет меня на Канары на десять дней.

- Здорово, - согласилась я, слегка завидуя чужому счастью. Правда, интересовал меня Париж, а Канары были совершенно безразличьны, я даже толком не знала, где они находятся. Но совсем дурой я не была и слышала, чо Канары - это круто, и с мужиком Катьке вправду повезло.

- Он женат, - заявила сестрица без энтузиазма.

- Кто? - нахмурилась я.

- Мужик этот, естественно. А его жена сущая стерва. Вечно его выслеживает. Короче, она подозревает, что мы с ним...

- Это плохо, - посочувствовала я.

- Еще бы... Развестись с ней он сейчас не может, у них общий бизнес и все такое. Сказал, что едет с друзьями на охоту, в тайгу. Она комаров до смерти боится и в тайгу не сунется, как бы ни подозревала. Там такая глухомань, о сотовой связи и не слыхивали... - Катька замолчала, с томлением глядя на меня, я моргнула и, не выдержав, сказала: