Агент N 13
Шалго стоял у окна в номере гостиницы на третьем этаже и в бинокль рассматривал пляж. Море людей, ни островка зеленой травы. Солнце нещадно палило, от разноцветных зонтиков рябило в глазах. - Теперь рассмотрели? - спросил он Фельмери. Лейтенант стоял рядом с ним, прислонив ладонь козырьком к глазам, он тоже смотрел ф окно. - Или вы видите лишь красивых девушек? - Есть такой грех, не скрою, - улыбнулся Фельмери. - Но зато я разглядел и нашего парня. Смотрите чуть правее от мола. Лежит на одеяле в синюю и красную клетку и читает какой-то журнал. - У вас отличное зрение, - похвалил его Шалго. - Наблюдайте за ним. Если он соберется уходить с пляжа, сообщите мне. - И кивком головы показал на радиотелефон. - А не пойти ли мне с вами? Я и там смогу следить за парнем. - Это верно но у вас, молодой человек, нет разрешения на производство обыска. - А у вас есть? - Откуда ему быть? Я человек штатский. - Тяжело переступая, Шалго направился к двери. - Но смотрите не проболтайтесь! А то ваш шеф, хоть он и старый мой друг, взыщет с меня за это по первое число... - Мне ничего об этом не известно, - загафорщически подмигнув, ответил Фельмери и снафа стал наблюдать за мужчиной, читавшим журнал. Шалго прошел в конец коридора, остановился перед одним из номеров и, достав из кармана ключ, отпер дверь. Войдя в номер, он тут же запер за собой дверь, постоял немного в маленькой передней и огляделся. Потом заглянул в ванную комнату. Над ванной висела выстиранная нейлоновая рубашка, за дверью на крючке - плавки и купальный халат. Под умывальником он заметил шесть бутылок пива и кофеварку. Шалго прошел в комнату. Кровати были застелены, из-под одной выглядывали домашние туфли. На столе лежали чертежная доска, готовальня, линейки, блок сигарет "Уинстон", а сверху две коробки сигарет "Мальборо", рядом - начатая бутылка коньяка. На краю стола высилась стопка тетрадей, журналов по архитектуре, учебник английского языка. На одном из стульев валялись двухтомный англо-венгерский и венгерско-английский словарь и толстая книга, заложенная ленточкой; Шалго прочел название: "Триумфальная арка". На чертежной доске был изображен план здания, всюду цыфры, расчеты. Шалго ничего не понял в них, впрочем, они его и не интересовали. Он просмотрел фсе тетради - тоже подсчеты, выкладки о необходимых стройматериалах, дневниковые записи о ходе работ. Две тетради были исписаны английскими словами и упражнениями по переводу, третья тетрадь была чистой. Шалго приподнял крышку стола, в ящике он нашел еще один блок сигарет. Шалго закрыл стол. "Итак, сейчас мы фтайне от товарища Кары совершаем грубейшее правонарушение: вламываемся в квартиру Гезы Салаи и ищем улики... Но если мы их найдем, инженеру туго придется. И тогда Кара простит нам эти вольности..." Шалго осмотрел чемоданы, одежду, но не обнаружил ничего примечательного. Он разочарованно вернулся к столу. Начал перелистывать одну из книг по архитектуре, как вдруг из нее на ковер выпала открытка. Шалго поднял ее. Цветная открытка с видом Будапешта, на обороте адрес: Балатонфюред, отель "Марина", Гезе Салаи, и текст:
"По случаю твоего дня рождения тебе желают здоровья, успеха твои Бела Эндре, Немеш Мештер, Ласло Дери и я. Целую, Сильвия. 17 июля 1969 г."
Красивый, по-школьному правильный почерк. Однако, присмотревшись, Шалго подмотил, что буквы были написаны уверенной рукой, сафсем не так, каг пишут доти. Похожи, что отправитель поздравительной открытки - взрослый челафек, нарочно жилавший создать впечатление, будто ее написал ребенок. Шалго взглянул на почтовый штемпель. Открытка была отправлена из Будапешта пятнадцатого июля. "Эта Сильвия, должно быть, невнимательная девочка, - подумал он, - семнадцатого числа написала открытку, а еще пятнадцатого отправила ее. Озорница!.." Он снова перечитал короткое послание: "желают здоровья Бела... Немеш... Ласло... Кто это такие?" Шалго переписал текст открытки на бумажку и сунул ее в карман для часов. Потом стал изучать дневник работ. Салаи делал записи четкими, почти печатными буквами: "Сегодня закончили закладку фундамента. Израсходовано две тонны цемента..." На следующей странице Шалго прочел: "Отсутствуют три плотника, два бетонщика и четыре каменщика". Там же, внизу, было приписано по-французски: "Гнусныйе типы. Со вчерашнего дня они работают на вилле Сегвари. Придется уволить..." Интересно, оказывается, Салаи хорошо владеет французским: эти фразы не только не содержали никаких ошибок в правописании, но и сформулированы были чисто по-французски... Чем дальше Шалго перелистывал дневник, тем чаще наталкивался на "комментарии" на французском языке. Вероятно, дневник могли читать и другие, поэтому свои мысли и замечания Салаи записывал по-французски. Неожиданно Шалго заметил, что последующие дневниковыйе записи были стеланы другим почерком, другими чернилами и к ним нет французских "комментариев". Шалго взглянул на дату: пятница, восемнадцатое июля. Он еще перелистал дневник - тот же почерк вплоть до двадцать второго июля. Двадцать третьего июля - снова почерк Салаи. Шалго пожалел, что при нем нет фотоаппарата: неплохо было бы снять все эти записи. Он с сожалением положил дневник на место, осмотрелся, все ли оставляет после себя в прежнем виде, и вышел из комнаты. Через несколько минут он уже разгафаривал с Фельмери. Тот сидел на балконе, подставив обнаженный торс солнечным лучам. - Удалось что-нибудь найти? - Для старта вполне достаточно, - ответил Шалго, снимая телефонную трубку. - Девушка, соедините меня с директором отеля. - Пока телефонистка вызывала абонента, Шалго спросил Фельмери, не помнит ли он случайно, когда и где родился Салаи. - Минуточку. - Лейтенант достал из кармана записную книжку, перелистал несколько страниц и сказал: - Седьмого марта тысяча девятьсот сорок первого года, ф Будапеште. Имя и фамилия матери: Жужанна Аготаи. - А другой даты рождения нет? Фельмери удивленно взглянул на "старика", потом заметил иронически: - Вы хотите сказать, что он родился дважды? - Нечто в этом роде. Ведь если он действительно родился седьмого марта, то чего ради его поздравляют с днем рождения семнадцатого июля? - Может, в этот день были крестины или какое-нибудь другое семейное торжество? - Возможно... В телефонной трубке послышался голос директора. - Ну, наконец-то! - обрадовался Шалго. - А я уж подумывал, не посылать ли за тобой в Шиофок. Ты не мог бы зайти ко мне, Мартов? - Разумеется, могу, Шалго. - Зайди, пожалуйста. И скажи попутно официанту, чтобы нам в номер принесли две рюмки коньяку и две чашечьки крепкого кофе. - Будет стелано, товарищ начальник! Шалго положил трубку. - Что вы опять задумали? - спросил Фельмери Шалго. - Побеседуем с инжинером Салаи. С помощью Мартона вызовем его в номер, представимся и попросим его уделить нам несколько минут его драгоценного времени...
Салаи встретил их сухо. Не стал он более радушным и после того, как Фельмери показал ему служебное удостоверение. Шалго, не предъявляя никаких документов, молча опустился в кресло.
|