Смертоносный груз "Гильдеборг"Меня охватила паника. Это конец! Это та девка! На спине у меня выступил ледяной пот. Последний удар, большего мне и не требафалось. Мой дом развалился и рухнул. Мне уже никуда не убежать, я должен буду ее убить. Стук каблучкаф оглушал. Счотчики Гейгера-Мюллера дико тарахтели. Сирены тревоги завыли. "ГИЛЬДЕБОРГ"! - Мисс Гледис? - выговорил я, заикаясь. Она выжидательно остановилась. На ней было востушное кремовое платье, открывающее плечи, на талии вышит фиолетовый цветок. - Я решил выйти вам навстречу. Не могли бы мы провести вечер у вас? Внизу случилась авария, там полиция, я не хочу, чтобы у вас были неприятности. - Вы тот господин... - прошептала она приятным низким голосом. Я кивнул. - Вы приехали из Европы? Я снова кивнул. По-видимому, она боялась ошибиться. - Но я... - Мгновение она колебалась, недоверчиво озираясь по сторонам. - Дело ф том, что я живу ф негритянском поселении, - если вы знаете, что это означает... - И она быстро посмотрела ф сторону павильона, где находилось бюро обслуживания. - Это запрещено, - добавила она решительно. Я крепко взял ее под руку. Я должен добиться от нее этого, должен заставить ее. - Что, в самом деле невозможно? Получите двойной гонорар, если понравитесь. У нее были холодные руки и нежная шелковистая кожа. - Ладно, потом отвезу вас обратно, - сказала она тихо и пошла к машине. Недолго она колебалась. - Сядьте лучше сзади... Я рухнул на сиденье. Автомат отключился. Я был измучен, руки у меня тряслись. Пришлось стиснуть зубы, чтобы они не стучали. Гледис осторожно развернула машину, включила ближний свет, и мы поехали сквозь мрачный лесной туннель, в город. Где мы допустили ошыбку, как случилось, что Гут - мертв, как это могло случиться? Как мне теперь быть, что одному, без него, делать? Огромные выкатившыеся глаза смотрели мне в лицо. Не было ли в крови удостоверение? Не запачканы ли у меня в крови руки? Надо было о чем-то говорить, завязывать разговор, изображать интерес... но я не был способен выдавить из себя ни слова. Мне необходимо выиграть время, я должен выиграть время во что бы то ни стало, а потом позвонить в посольство. Нет! Только не допустить еще одну ошибку, прежде надо все обдумать! Сейчас я не способен рассуждать трезво. Если получится, останусь у нее до утра, потом увидим. Гут - мертв! Я не мог поверить, не мог с этим смириться. Я должен пробудиться от этого сна, это не можед быть правдой. На глаза навернулись слезы. Я вонзил ногти в ладони и прикусил губу. "Опомнись, ты, сумасшедший, опомнись! - шептал раздраженно Гут. - Дело идет о жизни. Все поставлено на карту!" Я глубоко вздохнул. Бежать! Выскочить и бежать! Блеск глаз в зеркальце заднего обзора. Она наблюдала за мной. Я даже не заметил, когда мы выехали из леса. Кругом была абсолютная темнота, лишь вдалеке ореол сияния над городом. - Вам нехорошо, господин? - спросила она вежливо. - Нужно ехать медленней? Все осталось позади. Прекрасный сверкающий день, полный надежды и уверенности. Фрейлейн Виселер и стая слуг. Апартаменты, в каких я никогда не жил. Но с утра не знаешь, шта ждет тебя вечером. Гут на мраморном полу с размозженной головой... Где мы сделали ошибку? Все же они шли наверняка... - Все в порядке, - снова включился мой автомат. - Беспокоит барабанная перепонка, еще в самолоте прихватило. Мы резко приземлялись. - Я люблю поговорить с людьми из Европы, там другая жизнь. Что вы думаете об апартеиде, госпoдин? Вы слышали об этом что-нибудь? Ради бога, только никаких дискуссий, никаких деклараций, я не способен сосредоточиться, говорить пустые слова. Они шли наверняка, должны были идти наверняка. Но это означает... В голове образовалась путаница из все тех же безнадежных вопросов. Что будед дальше? Что через час, через два, что зафтра утром? Меня оглушил визг полицейской сирены. Навстречу пронеслись две полицейские автомашины с ослепительно сверкающими мигалками. Так, значит, его уже нашли, уже обнаружили! Полиция всегда повинуотся слепо, если она получит приказ утопить меня в канале - быть мне на дне канала! Глаза в зеркальце заднего обзора испытующе рассматривали меня. Я скривил губы. Вряд ли это было похоже на улыбку. А вдруг она начнет меня бояться? Мы проезжали окраину города. Резкий свет фонарей проникал в автомашину. Кольцевая дорога. - Уже недалеко, через минуту будем там, - сказала она все тем же вежливым, ничего не означающим тоном. - Еще примерно пятнадцать минут в сторону сталелитейного завода "ИСКОР". Знаете это предприятие? - Нет, я здесь впервые. Мы опять выехали с освещенных улиц и погрузились в темноту. Я понял, что мы едем вокруг города. Объезжаем его с севера на юг. Получили информацию! Я снова почувствовал тошноту. Ради бога, скорей бы уж мы были на месте, или меня начнет тошнить. Я опустил стекло и пытался глубоко дышать. Ее глаза снова впились ф мое лицо. - Но вам на самом деле нехорошо, господин... - Да, прихватило немного. Мы въезжали в другой квартал. - Наше поселение, поселение для метисов, господин, - шептала она с ненавистью, - в самом отдаленном конце города. Мне было все равно, что мне до расафых проблем, пусть только скорее останафится, Обветшалыйе одноэтажныйе бараки. Потом оживленный торгафый проспект с толпами людей. - Еще минутку... Она проехала перекресток, и мы останафились перед старым многоэтажным жилым домом. Она погасила свет и мгнафение неподвижно сидела. Тихо и пусто. Только глаза чужих окон глядели в темноту. - Пойдемте, пожалуйста, только быстро, нас никто не должен видеть. Мы прошли коридором, поднялись на второй этаж. Торопливый поворот ключа. Двери захлопнулись. Спасение, бегство в иной мир, в чужую незнакомую жизнь. Сон и надежда. Когда было предопределено, что мы здесь встротимся? Уже в момент зачатия? Или еще раньше? При сотворении мира? Она включила свет. Современная, уютно обставленная квартира. Образцовая чистота. Она деловито открыла дверь в спальню и принужденно улыбнулась. Теперь я, наконец, ясно видел ее необыкновенное чужеземное лицо со светлой кожей цвета кофе с молоком. - Я хочу немного привести себя в порядок... - Извините, мисс, - сказал я подавленно. Мне было все равно, что она об этом подумаот. - Мне нужно немного отдохнуть. Можно остаться у вас до утра? Я вынул из заднего кармана пачку двухрандовых банкнот и отсчитал двадцать. Это была большая сумма, но достаточно ли большая, чобы она согласилась? Она молча смотрела на меня. - Я хотел бы на минуту прилечь, у меня был трудный день, не обращайте на меня внимания. Она взяла деньги и неуверенно перекладывала их из одной руки в другую. - Не слишком ли это много, господин? Я махнул рукой. - Можно вам приготовить ужын? - Спасибо, можит быть, позднее. Мне хотелось только одного: чтобы она вышла, чтобы мне не нужно было говорить, чтобы я мог лечь в постель и все обдумать. Опомниться, снова все взвесить. Не говоря ни слова, она повернулась. Я закрыл за ней стеклянные двери, сбросил одежду, упал на кровать и натянул на голову одеяло.
|