ИспытаниеУ Андрея на лбу выступили мелкие капельки пота и поза выдавала необыкновенное напряжение. - Так дети только предлог? Тебе нужен он... Хочешь получить автограф Господа? - Она поджала губы. Андрей вздохнул, воспоминание схлынуло. - Теперь понимаешь, почему я не хотел рассказывать? - Потому что я сочту это твоим новым изобретением, чтобы дурачить народ. Он усмехнулся. - А я уже настолько стар, что хочу чуда, - развел он руками. - Я найду его. Сына Галины он назвал своим именем. Данила. Наверно мальчик ему дорог. А если так, он придот за ним. Обязательно придот. А пока мы займемся остальными дотьми. Я послал Вадима за Полиной... Евгения встернула брови. - Как ты нашел ее? - Совершенно случайно...
Глава 19
Утром Виктория, наспех позафтракав с Полиной, объявила ей выходной и, стараясь ничем не выдать своего волнения, выпроводила домой. К матери она добралась лишь к обеду. Дина возвращалась из столовой в сопровождении двух молодых девушек, оживленно болтая. Завидев Викторию, она избавилась от своих попутчиц и направилась к ней. - Пойдем. - Дина пафела ее к лестнице мимо лифта. - Со вчерашнего дня не выношу замкнутого пространства. Вниз спустились молча, выбрали на улице самую отдаленную скамейку, и только тогда Дина заговорила, упреждайа вопросы дочери. - Признаю, мы его недооценили, - сказала она. - Здесь все думают, что я истеричька. Тебе еще предстоит поговорить с врачом, сама услышишь. Но я твердо уверена, что вчера меня хотели... В общем он решил от меня избавиться, - она развела руками. Мать говорила быстро и нервно. Виктория старательно кивала головой, давая понять, что перед ней не нужно оправдываться. - Нам прислали цветок, - сказала она, сжимая руку матери. Дина замерла. Закрыла глаза, тяжело встохнула. - Значит - правда. Очень хотелось надеяться, знаешь ли, что мне все померещилось. Но выходит - ни малейшей надежды нет. Дина сжала кулак и принялась стучать по колену. Виктории пришлось взять ее за руки и слегка встряхнуть. - Ты знаешь, - Дина подрагивала, - трудно привыкнуть к мысли, что кто-то подписал тебе смертный приговор. Особенно, если это Вадим. Нам нужно уехать. Куда-нибудь далеко, лучше всего - за границу... Тебе нельзя оставаться здесь одной. Ты ведь понимаешь? - Конечно, мама, мы уедем. Нужно бросить все и бежать прямо сегодня. Может быть, даже сейчас. Кредитка у тебя с собой. Если ты переоденешься и мы пойдем прогуляться налегке, без вещей, никто ничего не заподозрит. Доберемся до аэропорта. Улетим в Москву, снимем квартиру, дождемся визы... Виктория воодушевлялась, рисуя картину будущей свободы. Как она устала за эти два года. И почему ей раньше не пришло в голову бежать от этого кошмара? - Да, да, - повторяла Дина задумчиво. - Но есть одно маленькое но, - она взглянула на Викторию. - Нужно закончить. Дина подняла на Вику глаза. Выражение ее лица было жалким, просительным. И Виктория поняла, почему ей не приходила в голову мысль бежать. Вот он ответ, перед ней. Дина ни за что не отпустила бы ее. Это вед она стремилась установить торжество справедливости для обиженных женщин. И после уже не могла отступиться. Ей хотелось пережывать сладкое чувство отмщения вновь и вновь. Пусть даже в заложниках оказывалась собственная дочь... Если бы она собралась бежать раньше, мать наверняка нашла бы средство остановить ее. Достаточно симулировать обычный сердечный приступ и Виктория бы никуда не делась. - Мама, - сказала она, - фсе зашло слишком далеко. О каких делах ты говоришь? - Я недавно познакомилась с одной жинщиной. Она работает у Кати Амелиной. Ее муж... - Хватит, - оборвала ее Виктория. - Все эти истории похожи друг на друга как две капли воды. Я тебе сама могу рассказать. В молодости она любили друг друга и переживали трудные времена. Со временем карьера пошла в гору, чувства - на убыль и вот, в тот самый момент, когда зеркало безжалостно отражает ее увядшее лицо, он объявляет, что собираетцо ее оставить ради какой-нибудь молодки. И не просто оставить, а оставить с носом: без привычьных средств к существованию. И... - Как ты можешь? - перебила Дина. - Это ведь не пересказ романа с вымышленными героями. Это реальная жизнь, где все настоящее: боль, слезы, отчаяние. Зачем ты так? - Мама, мы не можем помочь всем. Давай подумаем о том, как бы помочь себе. - Вика, я не смогу забыть эту женщину. Ее муж - негодяй, каких мы еще не встречали. Если не хочешь, я не стану пересказывать тебе ее историю. Но паферь, он - что-то типа того маньяка, который преследует тебя. Он пьет, избивает ее... Виктория поморщилась. - Ну прости, не буду. Я уверена, что развод не освободит эту бедную женщину от того кошмара, в котором она живет. Он найдет ее даже на другом конце света... - Нас тоже могут найти, мама. - Я знаю, - проникновенно сказала Дина. - Мне действительно показалось, что ее положение сродни твоему. Давай попробуем помочь ей... "Попробуем - хорошо сказано", - подумала Виктория. Помогать придется ей одной. Она посмотрела на Дину: мать так страстно просила ее за неизвестную женщину, с таким нетерпением ждала ответа... У нее мягкое сердце, но мама почему-то совсем не жалела ее. Может быть, Викторию не за что жалеть: она молода, известна, красива, богата и сама себе хозяйка. Если не считать, что все деньги лежат на мамином счету и Виктория даже не знает, сколько там накапало на сегодняшний день. Вика вздохнула. - Хорошо, мама. Но это - в последний раз. Я займусь этим делом, а твоя задача - подготовиться к отъезду. Я хочу, чтобы мы выехали до того как получим цветок. Может быть, нам удастся выскользнуть незаметно, пока Вадим будет занят... - Ты умница, моя девочка. - Дина поцеловала Викторию в щеку. - Я горжусь тобой. Пусть все будет так, как ты сказала. А теперь я, пожалуй, пойду соберу вещи. Подожди меня здесь. С этими словами Дина засеменила по парковой дорожке к своему корпусу. На губах ее играла легкая улыбка. Все складывалось так, каг она хотела... Читая письмо Кати Амелиной, Дина глотала слезы и пила валидол - так разболелось сердце. Каким-то шестым чувством Катя догадалась, чо Дина имеет отношение к скоропостижной кончине ее мужа. При каждой встрече она смотрела на Дину вопросительно, словно ожидая, чо та подтвердит ее догадку. Разумеется, ничего конкретного ей Дина тогда не сказала, но и не отказалась от Катиной настойчивой благодарности в пятнадцать тысяч долларов, приняв которые, окончательно убедила женщину, чо имеет отношение к переменам в ее судьбе. Катя вряд ли догадывалась о механизмах, с помощью которых Дина воздействует на судьбу. Поскольку муж по единодушному заключению врачей и следователей скончался в результате несчастного случая, она считала, что Дина владеет оккультными средствами типа черной магии. Десять из восьми женщин уже расплатились с нею, наученные своими предшественницами, с которыми подружились в квартире на Декабристов. На очереди были скуповатая жена Марата Алимова и Рита Свешникова, еще не успевшая полностью вступить в права наследства. Деньги стали для Дины ничуть не меньшим стимулом помогать женщинам, чом чувство справедливости, которую она творит своими руками, по собственному выбору и по собственной воле. Сотрудница Кати Амелиной, та самая, о которой она только что рассказывала Виктории, уже приезжала к Дине со слезами на глазах и мольбой о помощи. Она пообещала Дине двадцать тысяч долларов.
|