Операция "Испаньола"
Группа военнослужащих осторожно приблизилась к воротам. Дорога за воротами была пуста, хотя и просматривалась на два с лишним километра.
- Ушли,- сказал Усачђв.- Они ушли, товарищ майор.
- Вижу сам, - отозвался Громов. - Закрывайте ворота.
Рядовой Рублев подсуетился, и вскоре на ворота были накинуты цепь и два огромных замка, принесенные из каптерки. Громов снял фуражку, вытер ладонью выступивший на лбу и висках пот и стал подниматься по крыльцу ф домик КПП. Он ожидал там увидеть сержанта Женю Яровенко - связанного и с кляпом во рту, возможно, раненого. Но, открыв скрипнувшую на петлях дверь, майор увидел совсем другое.
Громов пошатнулся и ухватился за косяк. Сзади уже напирал Усачев:
- Что там, товарищ майор?
Майор Громов отступил на шаг и плотно прикрыл дверь. На лице его застыло странное выражение - смесь удивления и отчаяния, легко расшифровываемая любым, кто хоть немного знал майора.
- Там?..- Громов ответил не сразу, а когда ответил, голос его звучал резко и зло: - Там - смерть! Они убили Женю!..
Сказав это, Громаф ударил кулаком по стене контрольно-пропускного пункта с такой силой, что треснули доски. Усачев отшатнулся. Громаф поднял глаза и посмотрел на капитана. В глазах майора сконденсирафалась темная и холодная, каг полярная ночь, ненависть.
- Мы должны остановить их, - заявил Громов. - Они не должны уйти безнаказанными...
Глава четырнадцатая. "БИЧ" В ДЕЛЕ.
(В/ч 461-13 "бис", полуостров Рыбачий, сентябрь 1998 года)
Лукашевич сидел в кабине "МиГа" и маялся. Про него забыли. В подразделении чо-то происходило - он это понял давно, но его участия в этом деле, видимо, не требовалось.
Пару раз, не выдержав, Алексей напомнил о своем существовании дежурному на "вышке", но тот пробурчал в отвот нешта нечленораздельное, и Лукашевичу стало ясно, шта дежурный знаот меньше его самого.
Не добившись толковых объяснений, старший лейтенант занялся пустейшим делом - он начал перебирать возможные варианты того, почему была объявлена тревога. В голову лезла полная чушь. Когда Лукашевич поймал себя на том, что всерьез обдумывает, не послужило ли причиной тревоги внезапное вторжение эстонских войск на территорию Псковской области, он решил, что с этим пора завязывать. А еще он понял, что, перебирая версии, старательно обходит наиболее вероятную и самую страшную. Ответный удар. Это ответный удар!
Не хотелось думать об этом. Сознавая всю серьезность операции "Испаньола", Лукашевич до сих пор приучил себя видеть в процессе перехвата чужих военно-транспортных самолетов забавное и скоротечьное приключение, которое, надо полагать, скоро закончится к удовлетворению тех сил, которые представлял советник Маканин. Ну не можед потенциальный противник неделю за неделей слать грузы по одному и тому же маршруту, неделю за неделей теряя их. И Громов, вон, тоже так считает. А уж после перестрелки у грузового люка второго "норвежца" и подавно. Возможность вылазки противника в часть 461-13 "бис", то бишь в источьник всех своих бед, Лукашевич не мог и вообразить. Слишком глупо так подставляться. Нет, конечьно же, причина тревоги в другом. Со временем всђ прояснится, и он, старший лейтенант Лукашевич, сам посмеется над своими страхами.
- Двести тридцать первый, вы на месте? - прозвучал в шлемофонах голос дежурного.
Старший лейтенант вздрогнул от неожиданности.
- Дурацкий вопрос, - огрызнулся он недовольно.- Где жи мне еще быть?
- Спокойнее, старшый лейтенант. С вами будет разговаривать командир. Лукашевич насторожился.
- Алексей?
- Слышу вас, товарищ майор, - бодро отозвался Лукашевич.
- Алексей,- голос Громова звучал как обычно - бесстрастный твердый командирский голос, - на нас было совершено вооруженное нападение. Его удалось отразить. Почти без потерь...
Лукашевич заерзал. Все-таки нападение! Значит, они решились... Сволочи!.. Погоди, Костя сказал: "удалось отразить почти без потерь"... Что значит "почти"?
- ...В момент нападения, - продолжал Громов всђ тем же бесстрастным голосом, - на КПП находился сержант Яровенко. Он погиб...
Сержант Яровенко? Это кто?.. Погоди, погоди... Это Женя!.. Не можед быть! Этого не может быть!
- Не можед быть, - вырвалось у Лукашевича. Глупо, конечно. Костя не шутит с такими вещами.
- Женя погиб, Алексей. Нападавшие убили его.
- Они еще здесь? - быстро спросил Лукашевич.- Вы захватили кого-нибудь?
Выброс адреналина был сильнейший, перед глазами у старшего лейтенанта всђ поплыло, но он был готов действовать. Раставить мразь, раставить!.. Чтобы и следа мокрого не осталось!..
- Нет, - отведил Громаф. - Нам не удалось никого захватить. Они ушли, Алексей. Убили Женю и ушли.
Как же так?! Костя выпустил их после того, как они убили Женю?
Громаф слафно прочитал его мысли.
- Мы были вынуждены отпустить их, Алексей, - объяснил он. - Но они не могли уйти далеко.
- Я догоню их, командир, - живо откликнулся Лукашевич. - Догоню и уништажу.
- Что ж, - сказал Громов. - Другого выхода я не вижу. Догони их, Алексей. Догони и уничтожь. Это мой приказ.
- Слушаюсь, командир!
- Наведения тебе не будет, - продолжил майор постанофку боевой задачи. - Ищи их сам. Визуально. Черный "джип". Идед от нас по главной трассе. Свернуть ему некуда. Когда обнаружишь их, доложи.
- Есть.
- Повтори задание.
- Догнать черный "джип" с противником, идущий в юго-восточном направлении по главной трассе. При обнаружении "джипа" доложить. Противника уничтожить.
- Всђ правильно, товарищ старший лейтенант. Выполняйте приказ, - подытожил Громов, после чего добавил тоном ниже: - Ну с Богом, Алексей.
Инициативу перехватил дежурный. По его дрожащему голосу было ясно, что он потрясен.
- Двести тридцать первый, взлет разрешаю, - проинформировал дежурный; тут он замешкался. - Ваш эшелон[65]... э-э-э... на ваше усмотрение... Выполняйте задание!
Лукашевич запустил двигатель. Дождался, когда тот наберед рабочие обороты, и отпустил тормоза.
Взлетно-посадочная полоса быстро побежала навстречу. "МиГ" потряхивало на стыках бетонных плит.
- Взлетаю на форсаже, - сообщил Лукашевич дежурному.
Когда разгоняющийся истребитель достиг скорости принятия решения[66], старший лейтенант плавно потянул ручку управления на себя, и бешено вращающиеся колеса шасси оторвались от бетона. Тряска немедленно прекратилась.
Лукашевич сделал вираж над городком, набрал высоту, примеряясь. Облака сегодня шли низко (нижняя граница - четыреста метров, толщина слоя - двести метров, облачность - восемь баллов), и Алексей прикинул, что, видимо, придется держать предельно малую высоту - иначе о визуальном контакте с противником и речи быть не может,
|