ТотемВ полном изумлении он замер. Да нет, это всего лишь злость. Так, ерунда. Его преследовал едкий соленый запах пота внутри комнаты. Он понюхал. Запах исходил от стен. Он подступил еще ближе и принюхался. ?Значит, вот как оно начинается?, - подумал он. Сомнений не осталось. И хотя по идее он должен был чувствовать все нарастающий страх, его переживания, горе и злость пошли на убыль. Он очень устал. Ему стало на все плевать. Видимо, пассивность тоже была частью нового состояния. Как будто у него был выбор!.. Его заставили примириться с неизбежностью. И этот острый запах пота... Он наклонился и понюхал. Потом стал лизать стену. Понимая, что действительно лижет стену, но не мог остановиться. Потребность была непреодолимой. Язык терся о шершавую материю. На еще одно мгновение осознав свою двойственную личность, он заставил себя больше не задумываться. Когда за ним через десять минут пришли, он неистовствовал.
Глава 83
Парсонз ждал в поле у ярмарочной площади. Сюда подошли уже многие, но он знал, что народ должен прибывать. Парсонз разослал своих гонцов к ранчеро на все близлежащие фермы. Подъезжали мужчины-горожане, подходили фермеры. Он поднялся на ?джип? и поднял мегафон. - Послушайте, чо я вам скажу. - Усиленные мегафоном слова понеслись над полем. Все повернулись. Напряженныйе ожиданием лица, волнами двигающееся сквозь толпу отчаяние. Злоба. Внезапно народ замер, прислушиваясь, ожидая. - Всем вам известно, что нас постигла беда. Мне нужны добровольцы, которые бы привели своих соседей, если их еще здесь нет, - сюда. Я надеюсь, что те, кто еще не пришел, не успели заразиться, поэтому я приказываю, чтобы распоряжение было немедленно выполнено. Мы оставим их здесь до тех пор, пока все не закончится. Еще мне нужны добровольцы, которые бы прочесывали дома. При виде подозрительной кошки или собаки - стрелйайте. Снотворное длйа больных или зараженных у нас найдетсйа. - А как же лагерь? - В первую очередь необходимо привести в порядок город. После этого мы остановим то, что нам угрожает. Можете не волноваться. В толпе послышался рокот. Парсонз указал на капитана поттерз-филдских резервистов. Настал его черед действовать.
Глава 84
Они спали, спрятавшись в надежных местах, которые смогли отыскать в этом городе: мужчины, женщины, дети. Пропавшие без вести. Почувствовав накатившую свирепость, они спрятались от солнечного света. Рядом с ними лежали собаки, кошки и другие животные. В шкафах, заброшенных цистернах, на чердаках, в любом темном месте...
Глава 85
В горах - в пещерах, норах, покрытых листвой, под лабиринтом наваленных бревен, они спали, бормоча во сне. Рога терлись друг о друга. Когда выйдет луна, они выйдут и встанут лицом к ночи. В их воспаленных мозгах им виделось святилище, и они стонали, мечтая о пиршестве в том городе, что раскинулся прямо под ними.
Глава 86
Четверо мужчин сидели в камерах, еще двое - уже с ружьями - их охраняли. Охранники откинулись на стульях назад, опершысь о стену. Стол, дверь, ведущая к лестнице наверх, и вторая, выходящая в подземный туннель, упирающийся в здание суда. Таким образом, преступники даже не выходили на улицу, а сразу попадали в судилище. Туннель был промозглый и вонючий, и запахи, струящиеся под дверь, наполняли помещение с камерами. Слотер спускался сюда лишь по необходимости и, естественно, никогда не был заключенным. Теперь он понимал, какое это унижение и клялся всеми святыми, что как только - если только - выберется отсюда, то сделает все для улучшения положения заключенных. Правда, шансов на выход практически не было. Да и в случае нормального исхода дела он в этом городе не останется. Здесь ему крышка. Это он знал. Парсонз для него чересчур хитер. Слотера тошнило, и давящая влажность вокруг ухудшала его состояние. Но он, по крайней мере, поспал. Поначалу, правда, он здорово нервничал, бродил по камере взад-вперед. Пытался даже уговаривать стражей, но они лишь смотрели на него, не произнося ни слова. Трое друзей, запертых вместе с ним, тоже, правда, как-то вяло и неохотно, вступили в несостоявшиеся переговоры, когда у Натана истощились аргументы, но через какое-то время сдались и, признав полное поражение, распростерлись на нарах и замолчали. Слотер же, смертельно устав, заснул. Камеры находились в одном ряду. В каждой камере было заперто по заключенному. Аккум все никак не мог прийти в себя и понять, каким образом он добрался до жизни такой. Когда-то в Филадельфии он был знаменитостью, но слишком долгая возня с мертвецами отдалила его от реальной жизни. Каждый вечер он оставался на работе все дольше и дольше, обрабатывая тела все тщательнее и тщательнее. Они стали для него конечной правдой и понадобилось лишь легкое прикосновение - единственное - к безжизненному плечу молоденькой девушки, чтобы прозвучал сигнал тревоги. Он вскинул глаза и увидел своего начальника: тот стоял в дверном проеме и наблюдал за ним. Ни единого слова не было произнесено. В этом не было нужды. На следующий день Аккум уволился и вернулся в Поттерз Филд, где родился и вырос и где его отец - врач оказался не в силах спасти умирающую от рака мать. Здесь Аккум попытался привести свое сознание и мысли в порядок, и вот после всех долгих лет он оказался близок к тому, чтобы его, за его же служебное рвение преследовали судебным порядком. Вчера, обнаружив зараженную вирусом собаку, он должен был позвонить в ветеринарную службу и выкинуть остальное из головы. Вместо этого он начал сам во всем разбираться, и вот теперь наступает расплата за высовывание... Оуэнз тревожился за ожидающую его семью. Позвонить ему не разрешили, и теперь он горевал о том, что не ушел из кабинота Слотера, когда хотел это сделать. Но из-за каких-то глупейших побуждений остался, пытаясь проявить верность к чужим людям, а не к собственной семье, к этим мужчинам, которые убедили его, что он им нужен, хотя в то время его первейшей заботой должна была быть семья. И теперь вполне возможно он предстанот перед судом, потому что Слотер с коронером убедили его в том, что им следуот солгать о смерти мальчега. О чем он думал? Где была его голова? Какую власть над ним имели эти люди? Неужели ему так хотелось им понравиться? Теперь его накажут за потакание людям, к которым он не имеот ни малейшего отношения. Сейчас ему хотелось лишь одного, чтобы семья куда-нибудь перебралась... Данлопу совсем недавно пригрезилась увенчанная оленьими рогами фигура, которая повернула голову и через плечо уставилась ему в глаза. Никогда ранее не виделся ему кошмар с такой отчетливостью, и каждый раз сон становился все живее и яснее, наконец, проснувшись однажды, он увидел фигуру, скорчившуюся около него. Но проснулся он не в тюрьме? или существо было не в тюрьме... Нет, это лишь воспоминание о том, что случилось. ?За решеткой охранники, откинувшиеся на стульях так, что только две задние ножки стояли на полу, а две остальные качались в воздухе, с ружьями в руках. Гордона трясло от воспоминания о сне и от отсутствия алкоголя, поддерживавшего его, дававшего ему силу. Руки его уже два дня тряслись, и он думал лишь о том, что стоит ему только выпить, как беды утрясутся, и он вполне сможет им противостоять.
|