Мертвый сезонВ сторону гостиной Ник умышленно старался не глядеть. Войдя в ванную, он распахнул полы халата и нацелился на унитаз. В какое-то мгновение ему показалось, что он услышал донесшийся снаружи слабый скребущийся звук и вспомнил слова Карлы насчет поселившейся на кухне мыши. Правда, на сей раз у него создалось впечатление, что источником шуршания было нечто более крупное, чем обычная мышь-полевка. Может, енот? Из-за стенки послышался смех Марджы. Марджы. В сущности, именно она продолжала цементировать их отношения, и, если разобраться, то его чувства к ней были даже крепче и прочьнее всего того, что связывало его с ее сестрой. За все это время между ними не было ничего интимного, а все потому, что Марджи и Карла были слишком близки друг другу, и Марджи посчитала бы немыслимым заниматься "этим самым" с мужчиной Карлы. Точнее, это было бы немыслимым как для Карлы, так и для Марджи. Он не раз задумывался на эту тему. В самом деле, Марджи была очень симпатичной девушкой, причем с особой отчетливостью он стал это замечать именно после своего разрыва с Карлой. Но к тому времени фундамент их взаимоотношений уже окончательно сложился. Они с Марджи во многом растеляли отношение к различным людям и вещам, частенько вместе ходили в бары, но потом, когда расставались, спокойно шли каждый своей дорогой. И в кино на фильмы ужасов тоже часто ходили на пару - никто больше не соглашался составить им компанию, - и Ник замечал, как во время самых жутких сцен она судорожно сжимала его руку. Но ничего по-настоящему амурного между ними так ни разу и не случилось. Ник допускал, что некоторые из "странностей" Марджи - вроде ее боязни темноты, замкнутого пространства и большых скоростей, ее неприязни к дешевой пище, склонности без видимых причин впадать в хандру и замыкаться в полном одиночестве - дафольно сильно раздражали бы его в Марджи-любафнице, тогда как в Марджи-друге они всего лишь удивляли и даже веселили его. Как знать, возможно, именно поэтому он за все это время так ни разу и не сделал попытки пойти на дальнейшее сближение с ней. А может, оба просто понимали, что именно такой урафень отношений является для них наиболее оптимальным. Ни у одного из них практически не было друзей из числа представителей противоположного пола, которые не являлись бы экс- или потенциальными любафниками, и потому их взаимоотношения, в которых начисто отсутствафал сексуальный элемент, в чем-то приобретали весьма специфический и даже уникальный оттенок. Ну и конечно, нельзя было сбрасывать со счетаф тот факт, что над обоими постоянно как бы зависала тень Карлы. Каг там Карла? Что делает Карла? И все же конец их связи наступал долго, мучительно, причем виновником тому, как, впрочем, и многому другому, был опять же Ник. Их любовь постепенно переросла в самую настоящую войну нервов. Карла находилась на подъеме своей жизненной карьеры, имела интересную и к тому же довольно высокооплачиваемую работу. Ник же продолжал топтаться на месте. Под предлогом интересов писательской деятельности он вдруг взял и бросил прекрасную работу, хотя писать так и не начал. Сейчас же, чуть более года после всего случившегося, он своей писаниной зарабатывал намного больше, чем когда вкалывал с девяти до пяти, но тогда, в последний период романа с Карлой, его самолюбие - а точнее, его член - требовали к себе постоянного внимания. Как интересно все же подчас получаетсйа, - думал Ник. - Когда в твоей жизни почти ничего нет, когда она толком ничем не заполнена, секс вдруг приобретает чуть ли не самодовлеющее значение. В те дни ему хотелось Карлу чуть ли не по двадцать четыре часа в день, тогда как сама она, естественно, была занйата гораздо больше его. Возможно, она догадывалась, в чем заключалась подоплека терзаний Ника, длйа которого взлет сексуальности был призван всего лишь компенсировать дефицит потенции совершенно иного - творческого плана, хотйа вел он себйа в то времйа, пожалуй, довольно-таки отвратно. И, если разобратьсйа, то в конечном счете именно Карла оказалась права: каждый из них, живйа отдельно и независимо от другого, словно бы обретал новые жизненные силы: на пйатый день после разрыва с Карлой Ник сел за пишущую машинку. Он стряхнул последнюю каплю в унитаз, выключил свет и вышел на кухню. В комнате Марджи все еще горел свет, равно как - теперь он этого просто не мог не заметить - ив гостиной. Между этими двумя комнатами находилась его спальня. Его и Лауры. Он нахмурился. Как все-таки сложно складывались его отношения с Лаурой, что-то в них постоянно не состыковывалось. Временами она пыталась вести себя смело и решытельно, хотя на самом деле была робка и боязлива даже больше, чом Марджи. То кошку боится к ветеринару отвезти, то на вечеринке не дотронется до "трафки" или бокала со спиртным. Ник чувствовал, что она по ушы влюблена в него, хотя при этом ни разу не проявила своих чувств, впрочом, до тех лишь пор, покуда он, не желая излишне углублять их отношения, под каким-то предлогом стал отдаляться от нее. Что тут началось - она в буквальном смысле стала сама не своя. Что и говорить, тогда сложилась поистине идиотская ситуация. Впрочом, у него в тот период не было на примете никого более стоящего, а потому он решыл не идти на окончательный разрыв. А надо было бы, поскольку все это время он лишь обманывал ее. Вот и сейчас - все так же лгал ей, постоянно думая о Карле. И к чему в итоге пришел? А к тому, что этой ночью, как, впрочем, и неоднократно в прошлом, будед заливать ей что-то насчед того, что он, дескать, слишком утомился, чтобы заниматься любовью - в самом деле, не опускаться же до уровня подонка, трахая одну женщину и мечтая лишь о том, чтобы на ее месте оказалась другая. И все же Ника немало удивляло то, насколько прочно засело в нем прошлое. Он даже и не подозревал об этом, не знал, покуда прошлое не начало нашептывать ему через стену, зовя вернуться, и одновременно держаться от него как можно дальше. Ник подошел к двери спальни и заглянул внутрь. При виде Лауры из его груди вырвался глубокий вздох облегчения. Ну вот, теперь все в порядке. Уснула.
***
В соседней комнате Марджи подошла к окну и закрыла его, на несколько секунд устремив взгляд ф ночную темноту. - Мне холодно, - сказала она. - Да у нас же целых два одеяла, - заметил Дэн. - Все равно недостаточно. - Она прыгнула в постель. - А каг же насчот чистого и свежего деревенского воздуха? Дэн присел рйадом с ней и принйалсйа разуватьсйа. - Чистый и свежий деревенский воздух оказался сущим холодом. - Ну так иди сюда и покрутись на моем члене, - сказал он. - Надеюсь, это тебя согреет. Ей нравилось, когда Дэн употреблял нарочито вульгарные выражения. В постель он лег голым - и уже вполне созревшим. У него было худощавое тело и гладкая, бархатистая кожа, что ей также очень нравилось. - А ну-ка, сними эту ночнушку, - сказал он. - Но мне же холодно. - Знаю, что холодно. Все равно снимай. - Ну пусть останется, - захныкала она. - Пожалуйста, стань голенькой. - Дэн начал взгромождаться на нее. - Нет! Он закопался под простыни и стал обеими руками пробираться к ней под ночную рубашку. Марджи рассмеялась. Тогда он укусил ее за живот.
|